Книга Реальная угроза - Олег Авраменко

Усаживаясь в кресло, Павлов произнёс:

— Привыкай к заботе старшей сестры, Александр. Скоро ты почувствуешь всю её прелесть на собственной шкуре. Почти весь прошлый год тебе удавалось скрываться от Яны — то в полёте на перевалочную базу, то на Вавилоне. Но не всё коту масленица.

— Прекрати, несносный! — огрызнулась Яна. И ко мне: — Ты не слушай кэпа. У него сестра сущая мегера. Потому-то он окопался на Ютланде и рад-радёшенек. Но я совсем не такая. Ты ведь не против, чтобы я заботилась о тебе.

— Нисколечко, — ответил я и тоже сел в кресло.

К вящему неудовольствию Элис и Лины, сестра устроилась у меня на коленях. Павлов смотрел на нас с благожелательной улыбкой, словно добрый дядюшка.

— И чем же мы обязаны честью вашего визита? — спросил я. — Просто так или по делу?

— Просто так, — ответил Павлов. — Пролетали мимо, решили навестить родственников, поболтать.

— Вы на Ютланд?

— Да, нас отозвал твой отец. Теперь за главного в Ставке адмирал Биргофф. Так бы выразиться, подметает оставшийся мусор.

— А почему не Бенсон? Позавчера я слышал, что он получил четвёртую звезду и стал вашим заместителем.

— Его тоже отозвали, — пояснил Павлов. — Сейчас он уже должен быть на Ютланде. Кстати, и ты, Александр, готовься — тебя вызовут если не завтра, так послезавтра. Скоро грядут большие перемены.

— А в чём дело? — заинтригованно спросил я.

— Отец сейчас на пике своей популярности, — стала объяснять сестра. — Его поддерживают даже те, кто всегда относился к нему скептически. И он намерен выжать из ситуации максимум.

— Какой максимум?

— Через три дня собирается Совет Старейшин. Но не только на торжественное заседание по случаю победы, а ещё и для того, чтобы провести конституционную реформу, которая должна наполнить титул императора соответствующим содержанием. Проще говоря, учредить монархию. Наследственную.

Элис ахнула. Лина взвизгнула. А я от изумления разинул рот.

Яна чмокнула меня в щеку и добавила:

— Вот так-то, мой принц. А точнее — кронпринц.

— Но это же… — промямлил я, едва ко мне вернулся дар речи. — Это же…

— Ну и что же это? — спросил Павлов. — Хочешь сказать, что глупо? Вовсе нет, это очень даже умнó. Твой отец закладывает прочный фундамент стабильности системы, которую сам не создал, но которую укрепил и довёл почти до совершенства. Смена власти при элективных авторитарных режимах всегда сопровождается политическими пертурбациями, порой в мягкой форме — борьба за лидерство в верхах, а бывает и в жёсткой — вплоть до гражданской войны. Император решил устранить эту угрозу путём конституирования передачи власти по старшей мужской линии.

— Но я… Чёрт возьми, я для этого не гожусь! Да и не примут меня…

— Примут, примут, не беспокойся. В ближайшее время твой отец умирать не собирается, а со временем ты станешь для ютландцев в доску своим парнем. Впрочем, ты и так свой, тебя уже приняли. Ты что, новости не смотришь?

— Смотрит, — отозвалась Элис. — Но Саша у нас слишком застенчивый. Как только упоминают о нём, он сразу переключается на другой канал или вырубает телик.

— Ты ведь герой, Александр, — продолжал Павлов. — И не только потому, что отлично сражался. Наряду с твоим отцом тебя считают спасителем Ютланда. Ведь это ты обратил внимание на вооружение зарконских катеров, ты настоял на их покупке и пригласил к нам принца Горана, который привёз с собой ещё пять сотен «звапов».

— Нет, нет! — запротестовал я. — Всё было не так.

— По официальной версии, именно так. И принц Горан в своих интервью подтвердил это.

— Просто из любезности.

— Не важно, из каких соображений он так сказал. Важно, что это стало фактом. Важно, что, благодаря «звапам», мы наголову разгромили противника, потеряв шестнадцать тысяч человек, вместо прогнозируемых двухсот тысяч.

— Но я не справлюсь с государственными делами. У меня нет к этому ни способностей, ни желания.

— Значит, переложишь все заботы на премьер-министра. Это распространённая практика.

— Я хочу летать.

— А кто тебе запрещает? Ты сможешь летать и будучи принцем, и будучи императором. Подобные прецеденты уже были.

— Своей некомпетентностью я доведу страну до ручки.

— Тебе не позволят министры и советники, это раз. Ты не такой уж некомпетентный — два. А в-третьих, чертовски трудно довести до ручки страну, которая купается в эндокрининовых деньгах. Тут нужно очень и очень постараться. Даже при всём желании у тебя ничего не получится.

Павлов разбивал один мой аргумент за другим. Наконец я выдвинул самый, на мой взгляд, веский:

— Я не разделяю политических взглядов отца. Я противник диктатуры.

— Он это прекрасно знает. Но также знает, что ты разумный человек. К тому же, будучи демократом, ты не станешь навязывать людям того, чего они не хотят. А если убедишься, что ютландский народ действительно жаждет демократии, то флаг тебе в руки — веди его к светлому будущему. Кстати, вот тебе пример из второй половины двадцатого века. Диктатор Испании, генерал Франко, сделал своим преемником принца Хуана Карлоса де Бурбона. А тот, когда стал королём, постепенно провёл в стране демократические реформы. Как-нибудь почитай об этом — очень любопытная история.

Я обречённо вздохнул, поняв, что мне не отвертеться, и мысленно пожелал отцу многих-многих лет жизни.

— Жаль адмирала Бенсона. Он-то, небось, рассчитывал стать следующим императором.

— Бенсон в накладе не останется, — заметил Павлов. — И в целом он доволен таким оборотом дел. Ни его нынешняя популярность в народе, ни то, что твой отец видел в нём своего преемника, ещё не давали ему твёрдых гарантий. Зато теперь он может уверенно смотреть в будущее. Его нынешняя должность моего первого заместителя — лишь краткосрочный этап, ступенька к дальнейшему карьерному росту. Через пару недель император сложит с себя обязанности начальника Генерального Штаба и назначит на этот пост адмирала Бенсона. А позже сделает его премьер-министром и министром обороны. Поначалу Бенсон будет исполнять свои обязанности главы правительства чисто номинально — он ещё молод и у него мало опыта. Но со временем твой отец воспитает из него матёрого государственного деятеля. Так что в наследство ты получишь не только императорскую власть, но и инструмент её осуществления — умелого и могоопытного премьер-министра, прошедшего школу адмирала Шнайдера. При всём несогласии с твоим отцом в идеологических вопросах, я всё же считаю его самым выдающимся политиком нашего времени. — Павлов взмахнул рукой, как бы подводя черту под обсуждением. — Вот такие дела, мой принц.