Книга Империя Звезд - Элисон Бэрд

— Мне вспоминается история, — задумчиво проговорила Эйлия, — о маракитском дворянине Властелине Драко, который не старел. Однажды он исчез из своего замка, а через шестьдесят лет его узнала старуха, которая видела его еще девочкой. Она клялась, что властелин ни на день не постарел, Пошел слух, что этот Драко был алхимиком и открыл эликсир вечной молодости.

— Да, наверное, иногда я бывал небрежен, — признал Мандрагор.

— И еще же есть призрак Академии…

— А это совсем другое дело! Призракам полагается столетиями околачиваться в одном и том же месте. Легковерные считали, что я — призрак, а скептики вообще отрицали мое существование. Пока Элиана не обнаружила меня в развалинах моего прежнего замка, ни одна душа на Мере не знала, что я до сих пор жив. Когда стало ясно, что она не таит против меня зла и верит моему рассказу о том, что случилось давным-давно в Маурайнии, я обрадовался, что одним врагом у меня меньше.

— А потом появилась я.

— Да. Жрецы, которые меня вырастили, вечно пугали меня рассказами о великой ведьме-королеве, что однажды придет меня уничтожить. Они верили, что моя мать была демоном какого-то рода, и говорили, что раз я — отродье демона, то буду ненавистен тебе, и ты возжелаешь моей смерти. Ты была монстром моих детских кошмаров.

— Ужас какой! Мне очень жаль.

— А тебе такую же ложь говорили обо мне, не сомневаюсь. Со временем мои детские страхи прошли, но я знал, что ты — создание архонов. Как же я тебя возненавидел! Твоего рождения ждали, его праздновали, тебя осыпали дарами и любовью. Я решил украсть тебя у тех, кто хотел вылепить твою жизнь по своему вкусу, — вот как Ана забрала меня у ковена Валдура и освободила меня от их интриг. Вот тогда я встретил Синдру, которая хотела того же.

«Значит, Синдра все эти годы была предательницей!»

— Рассказывай дальше, — попросила Эйлия.

— Твоя мать узнала о нашем заговоре — очень острое у нее было архонское чутье. Она скрылась на звездном корабле, не желая более подвергать свое дитя опасности. Что с ней случилось, принцесса, я не знаю — тела ее не нашли. Твое тоже, и я заключил, что вы обе утонули. Но все равно не успокоился.

— И когда ты услышал о Лорелин…

— Естественно, я решил, что это ты. И тот факт, что Ана вроде бы тоже так считала, меня убедил. Я провел вашу компанию в храм, дал вам обнаружить святилище. Если бы зимбурийцы вас поймали, вы бы им сообщили, что Камня давно нет. В тот день будто весь космос собрался на вершине Элендора, и даже имперский дракон прилетел в поисках Трины Лиа, но он допустил ошибку, заснув, охраняя закрытые врата, и я приковал его во сне. Потом эти двое твоих пронырливых друзей нашли меня, когда я отдыхал на своих сокровищах, завладели мечом моего отца и пустили его в ход против меня. Но в результате они лишь унесли пустой ящик, и потому я их не преследовал.

Я увез Лорелин в Элдимию, зная, что Ана вскоре оправится от слабости и пустит по нашему следу Аурона или Стражей. Я решил, что пусть себе считает Лорелин истинной принцессой — тогда мне ничего грозить не будет. Но я даже не подозревал, что Истинная — это ты, не подозревал до тех пор, пока ты не оказалась в месте своей силы, в Халмирионе, а тогда было уже поздно. Ну вот тебе моя исповедь.

Эйлия кивнула, понимая. Сколько здесь было правдой, она не могла знать, но ясно было одно: он так же боролся против своего наследия и предназначения, как она сама. И он пощадил ее, когда мог убить.

Из огромного зала снова послышалась музыка. Мандрагор внезапно повернулся и взял ее за руку.

— Но хватит мрачных разговоров, уверен, что тебе они надоели. Я хотел, чтобы тебе здесь было хорошо. Хочешь потанцевать?

Она пошла за ним по коридору в бальный зал. Странные здесь танцы, подумалось ей: ни процессий, ни изысканных фигур. Танцевали отдельные пары по всему залу, крутились медленно, как двойные звезды, обращая внимание на другие пары лишь чтобы избежать столкновений. И танцевали, обвив друг друга руками почти в объятии; Эйлии это казалось чуть ли не непристойным. Но отказаться она не могла.

Эйлия робко положила руки на плечи Мандрагору, глядя на других дам. Он обнял ее за талию, и она ощутила дрожь его рук от сдерживаемой радости.

— Я же забыл, — тихо сказал он, приблизив к ней лицо. — У вас в Арайнии так не танцуют.

Он оказался не так высок, как ей помнилось, но ведь она выросла с их последней встречи. Эйлия позволила повести себя в танце. Это было нетрудно — просто надо было повторять его движения, а они были медленнее, чем в сложных танцах Арайнии. Но она не могла долго выдерживать взгляд его золотых глаз и все время отворачивалась.

Вдруг ее внимание привлекло лицо в толпе — Синдра. Женщина была бледна, глаза ее горели злостью. Эйлия ахнула.

— Что такое? — спросил Мандрагор.

— Синдра Волхв, — ответила Эйлия. — Она здесь?

— Тебе нет причин ее бояться.

— Она меня ненавидит, это ты сам мне сказал.

— Ничего сделать она тебе сейчас не может.

Но Эйлия отступила, освобождаясь от рук Мандрагора.

— Ваше высочество, простите, я… я устала. Кажется, мне нужно отдохнуть.

— Вон там есть кресла у стены. Не хочешь ли посидеть? И освежиться — бокал вина, быть может? У нас есть превосходные вина, в том числе столетнее красное из погребов Гарона Седьмого, царя Маракора. Я сам видел, как отжимали это вино, и могу ручаться, что в него пошли лишь отборные грозди. — Он улыбнулся.

Она покачала головой.

— Благодарю, но я не пью вина. Я хотела бы пойти к себе, если можно.

— Разумеется. — Ей показалось, что он слегка раздосадован, но скрывает это любезностью. — Тогда до завтрашнего вечера.

Это было предупреждение, что она пока что не привлекла его на свою сторону, и времени для этого осталось мало.

Дамион стоял один в пустыне, глядя на звезды.

Результат налета оказался ужасающим, хуже, чем можно было себе вообразить. Он боялся, что друзья будут убиты, но оказаться в плену, живыми — зная достаточно о Зимбуре, он понимал, что это значит. А сегодня снова пришел Киран Йарисс с известиями об указе Халазара, развешанном по всей Фелизии: если Дамион сам не сдастся, его друзья будут на рассвете казнены.

Ему объяснили, что выручать их — дело безнадежное: твердыня Йанувана устоит перед любым штурмом. Только огромная армия могла бы прорваться — и даже мятежная армия Халазара в свое время победила лишь с помощью предателей в самой крепости. У небольшой группы мохарских воинов и зимбурийских повстанцев просто сил не хватит.

— Очень печально, — сказал Макиту, — но ничего не поделаешь.

Мохарцы уже видели столько смертей, что стали к ним почти невосприимчивы. Весть о гибели Унгуру и о пленении Заима они приняли сперва с горем и гневом, потом оставили эмоции и вернулись к повседневной жизни. Надежда была утрачена, но не вся — пока что. А для Дамиона мысль о судьбе, ждущей Йомара и Лорелин, была невыносима.