Книга Французский садовник - Санта Монтефиоре

— Скоро мы промокнем до нитки, — весело объявил он, наклоняясь в седле и протягивая Аве руку.

— Давай привяжем лошадей под деревом, — предложила Ава. — Нам все равно не удастся вернуться до дождя.

Жан-Поль, улыбаясь, сжал ее ладонь.

— Я люблю тебя. Мне кажется, я никогда не любил тебя так сильно.

— Et moi aussi, je t'aime[27], — улыбнулась Ава в ответ.

Подъехав к небольшой рощице, они спешились, привязали лошадей, и едва успели спрятаться под зонтиком листвы, как начался дождь. Жан-Поль крепко прижал к себе Аву, привалившись спиной к толстому стволу.

— Я благодарен этому дождю, — со смехом признался он. — Сегодня у нас есть прекрасный повод пробыть здесь до самого вечера.

— Тодди напоит детей чаем.

— А мы можем урвать для себя часок-другой.

— Сад обрадуется дождю.

— Да, в последнее время стояла страшная сушь. Йен Фицгерберт тоже будет рад дождю.

— Фермеры — забавный народ. Никогда не бывают довольны погодой. Им всегда или слишком сухо, или слишком влажно, чересчур жарко или безумно холодно. Управляй они погодой с помощью пульта, все равно нашли бы повод побрюзжать.

— С виноделами та же история. Они вечно бесятся из-за морозов. О-ля-ля! Ты не поверишь, к каким только ухищрениям не прибегают, чтобы уберечь виноградники от холода.

— Разве это возможно?

— Вполне. Кое-кто разжигает жаровни, чтобы согреть воздух. А богатые виноделы нанимают вертолеты, чтобы создавать циркуляцию воздуха над полями.

— А это не слишком расточительно?

— Нет, если помогает спасти виноград.

— Ты любишь свои виноградники, правда?

— Это мой дом. Но без тебя он мертв, только ты способна вдохнуть в него душу.

— Давай не будем думать об этом сейчас.

— Я эгоист, Ава. И хочу владеть тобой безраздельно. Я хочу жениться на тебе, хочу, чтобы толпы наших детишек носились наперегонки по виноградникам, как когда-то я сам. Только представь себе, какое чудо мы могли бы сотворить с садом Ле-Люсиоля! Мы превратили бы его в самый прекрасный замок во Франции.

— Твоя мама уже это сделала.

— Мы добились бы большего, достигли бы заоблачных вершин. Разве ты не видишь, что вместе мы великая сила?

— Да. Но я замужем, и у меня уже есть дети, которые носятся наперегонки по саду в Дорсете. Мы не в силах изменить прошлое и можем жить лишь мгновениями настоящего. Это все, что у нас есть.

— Ты по-прежнему спишь с Филиппом?

Этот вопрос застал Аву врасплох. На мгновение она растерянно застыла. Ей не хотелось лгать, но правда больно ранила бы Жан-Поля.

— Пожалуйста, не спрашивай меня.

— Разве я не вправе знать?

— А какое это имеет значение?

— Для меня это вопрос душевного спокойствия.

— Но для нас с тобой это ничего не меняет.

— Я хочу, чтобы ты принадлежала мне.

— Это невозможно, дорогой. Я всегда буду женой Филиппа.

— Я смог бы это вынести, будь ты его женой лишь на словах.

— Разве любовь не важнее обладания? Разве тебе не достаточно знать, что я люблю тебя душой и телом?

Жан-Поль нежно поцеловал Аву в лоб.

— Если бы все было так просто.

— Так должно быть. Это все, что я могу тебе дать.

В это мгновение облака раздвинулись, приоткрыв кусочек неба, и в просвете, словно небесный факел, засияло солнце. Взявшись за руки, Ава с Жан-Полем вышли под дождь, чтобы увидеть дрожащую радугу, раскинувшуюся над долиной. Ослепительно чистая и свежая, она сияла всеми цветами спектра, от ярко-красного до светло-фиолетового.

— Все, что у нас есть, — это радуга, — прошептал Жан-Поль.

— Посмотри, как она прекрасна.

Он подхватил Аву на руки и поцеловал.

— Я не хочу потерять тебя. Сама мысль об этом мне невыносима.

— Не потеряешь…

— Обещай, что уйдешь ко мне, когда твои дети вырастут и станут взрослыми.

— Не могу обещать.

— Нет, можешь. Если ты любишь меня, я найду тебя здесь, когда вернусь за тобой. Твои дети успеют вырасти, а Филипп превратится в старика. Ты будешь свободна.

— Но к тому времени ты женишься и заведешь собственных детей.

— Я никогда не полюблю другую женщину.

— Ты не можешь заставить свою жизнь застыть на месте ради меня. Я люблю тебя, но достаточно реалистично смотрю на вещи, чтобы понимать: время разлучит нас. Наши мечты смоет дождем, как эту радугу.

— Но не нашу любовь. Я буду любить тебя до конца дней своих.

Ава обхватила ладонями мокрое лицо Жан-Поля и с нежностью заглянула ему в глаза.

— Я стану старухой, а ты будешь все еще молодым и красивым. Ты и не взглянешь на меня.

— Мое сердце всегда будет принадлежать тебе.

— Ты великий идеалист. В жизни все по-другому.

— Просто пообещай мне.

— Хорошо. Обещаю. Когда дети станут взрослыми, а Филипп состарится, когда я стану свободной, ты можешь вернуться и увезти меня.

Жан-Поль порывисто обнял Аву.

— Ты подарила мне надежду. Теперь, что бы ни случилось, я обрел надежду, у меня появилась цель в жизни.

Ава склонила голову ему на плечо, уверенная, что когда-нибудь Жан-Поль отдаст свою любовь другой женщине, обзаведется детьми, унаследует Ле-Люсиоль и забудет об обещании, данном много лет назад.

Она посмотрела на радугу, мечтая продлить это чудо.

— Видишь тонкую розовую полоску между зеленой и голубой?

— Ты меня разыгрываешь? Там нет никакой розовой полоски. Она ближе к красной, верно?

— Присмотрись внимательнее.

— Я смотрю во все глаза.

— Ну же, вглядись.

— Я не верю, что там есть розовая полоска.

— Конечно, есть. Я же ее вижу. Глаза мне не лгут.

— Значит, ты обладаешь особым зрением.

— Смотри, дождь перестал.

— Сейчас радуга растает.

— Но у нас есть своя радуга. Та, что в сердце. — Ава прижала ладонь к груди. — Она будет сиять столько времени, сколько мы захотим.

В августе стояла жаркая сухая погода. Дети играли с близнецами Тодди и с другими школьными друзьями. Шумной ватагой они резвились в саду, словно стая восторженных щенков. Заметив, что Ава так и светится от счастья, Тодди ни на минуту не заподозрила, что подруга влюблена в Жан-Поля. Она знала: Ава не из тех женщин, которые заводят романы на стороне. Тодди считала Аву и Филиппа самой дружной и любящей парой во всем Дорсете. Видя упругую походку и мечтательную улыбку подруги, слыша ее заразительный смех, чувствуя пьянящую радость, бурлившую в ней фонтаном, Тодди втайне завидовала Аве. Жизнь Авы напоминала ей свежий летний ветерок.