Книга Гонки со смертью - Мэг Гардинер

— И теперь они арестуют его?

Мать посмотрела на телефон.

— Нет, не арестуют. Но засекреченные проекты должны оставаться засекреченными, а он, видишь ли, вздумал пролить свет на один из них.

— Но если он не арестован, тогда что? Что они там с ним делают?

— Просто разговаривают, допрашивают. Продержат на базе двенадцать часов.

— Ч-черт!

Я терла лоб, разглядывая телефонограммы, которые мне вручил портье. Один только их вид уже внушал мне тревогу.

— Этот народец любит пускать пыль в глаза, но свою работу знает туго. — Было видно, что мать неплохо осведомлена. — А еще они, возможно, думают, что делают ему одолжение, избавив от неприятностей с полицией Чайна-Лейк в связи с угоном полицейской машины.

— Откуда тебе столько всего известно? — расстроилась я. — Если ты мне скажешь, что работаешь на ЦРУ…

— Ты думаешь, стюардесса может быть цэрэушницей? — скрестила она на груди руки.

— Нет, мам, я не это имела в виду.

— Просто, чтобы твой отец считался чистым, я тоже должна была быть чиста. Скажем так: если бы я захотела работать на военно-морские спецслужбы, меня бы приняли.

— А с кем ты только что говорила?

— Это не важно. — Она коснулась моей руки, чтобы смягчить резкость ответа, и нахмурилась: — Да ты замерзла.

Я вытянула руки — они дрожали.

— Боюсь за отца.

А еще меня напугали эти послания Джесси. Я смотрела на них, словно это какие-то таинственные руны. «Перезвони. Важно. Срочно». Но дозвониться до него я не могла. На работе, в «Санчес Маркс», сказали, что он взял отгул, но ни по домашнему телефону, ни по сотовому Джесси не отвечал.

Мать похлопала меня по руке:

— Как насчет сандвича?

Я кивнула, и она заказала еду в номер. Я переоделась в джинсы и пошла в ванную умыться, но услышала, как звонит мой мобильник. Мать протянула его мне, когда я выскочила.

— Лавонна Маркс, — сказала она.

Это была начальница Джесси.

— Лавонна?

— Где он?

— А что случилось?

— Если он вздумал мудрить, то пусть имеет в виду: я этого не потерплю. Дай-ка ему трубку!

— Да я не знаю, где он! Все время шлет мне какие-то тревожные сообщения.

— Меня это не удивляет. Мне только что звонили из полицейского управления Лос-Анджелеса и сказали, что Джесси обчистил какую-то квартиру в Голливуде и удрал оттуда до приезда полиции. В той квартире было убийство. Они уже подписали ордер на его арест.

Голова моя пошла кругом, я опустилась на кровать.

— Но… нет! Не может этого быть!..

— Более того, этот дурень вручил консьержу свою визитную карточку, по которой полиция вычислила его и мою контору. Ты уж давай разыщи его и скажи, что дело нешуточное. Ведь он может не только лишиться работы и лицензии, а и вовсе загреметь в тюрьму.

Я не успела прийти в себя после этого разговора, как в номере зазвонил городской телефон. Мать сняла трубку, и лицо ее сразу сделалось встревоженным. Она включила телевизор, а я взяла у нее трубку.

— Вы смотрите новости? — спросил капитан Маккрекен. — Я сейчас приехал в отделение и обнаружил сообщение от твоего друга. Он хотел помочь мне с уликами против Койота. Молодчина парень, такой сознательный! Беда только, что он натоптал на месте преступления, и теперь полиция Лос-Анджелеса считает его причастным к убийству.

Я опустила голову, зажав руки между коленей.

— Его отпечатки повсюду в квартире Койота. И кстати, отпечатки Койота из той же квартиры совпадают с отпечатками Робина Кляйстерса. Полицейские в Лос-Анджелесе уже установили имя — Кай Торренс. Так что это та самая баба.

— Эв! — воскликнула в это время мать, смотревшая выпуск новостей.

Показывали полицейские машины, съехавшиеся к обшарпанному жилому дому. Бригада «скорой помощи» выкатывала из подъезда мертвое тело в черном мешке. Какой-то дядька с повязкой на глазу, вероятно консьерж, возбужденный и растерянный, говорил что-то про старушку. Мертвую старушку. И про мужчину на инвалидной коляске.

Мать держала мне голову, пока я блевала над толчком.

Потом я сгорбилась на постели, и она укутала мне колени одеялом. Я названивала Джесси домой и на мобильник, но он не отвечал. Я даже набрала номер его родителей, но, не дождавшись соединения, положила трубку. Слова «ордер на арест» и «ваш сын» однажды уже подкосили их благодаря Джессиному братцу-наркоману. Я звонила его бывшему научному руководителю и старому приятелю-однокурснику, работавшему в Лос-Анджелесе. Ни тот, ни другой ничего не знали. Я завалилась на кровать, не в силах совладать с обуявшим меня страхом.

Мать принесла мне стакан воды и села рядом, гладя по голове.

— Ты же знаешь, он хотел помочь, — сказала она. — Что бы там ни произошло, но он действовал из лучших побуждений.

— Понимаю. Только теперь у него проблемы.

Не выдержав, я опять вскочила и все-таки позвонила его родителям. От такой новости его мать могла напиться до чертиков, но они не должны узнать это из телевизора. После разговора я забралась с ногами на постель и тупо уставилась в стену.

Через полчаса у меня запищал мобильник — пришло какое-то сообщение. На экране я увидела — «от Джесси».

— О Боже!..

«Нужно в Уэств…»

Уэствуд. Перед глазами все поплыло. Я набрала его номер, но черт!.. Он опять не отвечал. Я набрала снова, недоумевая — ведь он должен был ответить! В этот момент запищала новая эсэмэска.

«Пжлст посп…»

Что это? «Пожалуйста, поспеши»? Я трясла телефон, как будто могла выколотить из него остальной текст.

Спрыгнув с постели, я начала искать туфли. Телефон снова запищал. Я прочла сообщение, и из горла у меня вырвался стон.

«Ранен…»

Последний рейс на Лос-Анджелес был в девятнадцать пятнадцать. Команда уже задраивала люк, когда мы с матерью пробирались по проходу к своим местам. Я прижимала телефон к уху. Молоденькая стюардесса попросила меня отключить его, но я, кивнув, продолжала слушать гудки. Двигатель заработал, когда мы еще не пристегнули ремни. Я пригнулась, спрятавшись за спинкой переднего сиденья.

Наконец в трубке послышался голос:

— Суэйзи.

— Что случилось с Джесси? — приглушенно заговорила я.

— Кто это?.. Эван? — В голосе ее зазвучали возбужденные нотки. — Джесси огрел меня монтировкой, а потом приставил к голове пистолет.

Я закрыла глаза, охваченная прежним паническим страхом.

— Что вы с ним сделали?

— Х-хо… — Долгая пауза. — Он грозился разрушить всю мою жизнь, карьеру. Заставил поехать вместе с ним в ту квартиру в Голливуде. Так что подумай лучше о нем, а не о том, что сделала я.