Книга Кровавый Прилив - Ричард Кнаак

— Ничего страшного, сын мой. — Арднор уже повернулся, чтобыуйти, когда леди Нефера добавила ему вслед: — Между прочим, очень хорошо ствоей стороны было помириться с Бастианом до его отплытия. Ты не говорил мне обэтом, но я и так знаю… Очень умный поступок.

Арднор замер — мороз пробежал по его коже, затем онповернулся к матери:

— Что?!

Но верховная жрица уже с головой погрузилась в работу,просматривая любимые списки. Простояв несколько длинных секунд в ожиданииответа, её сын неловко повернулся и выбежал из комнаты.

Глава 24

Знамение

Похороны императора и наследника были великолепной, но оченьскоротечной церемонией, проведённой перед воротами дворца. Руководилтрадиционным прощанием Арднор, его мать отсутствовала — как шептались в толпе,не могла справиться с глубокой печалью.

Со своей любимой секирой в руках Хотак был возложен на вершинугигантского костра, гораздо более высокого, чем при похоронах Колота. Последолгого списка прославлений и побед умерших, Арднор торжественно поджёг костёр,посылая отца в царство загробной жизни…

А на следующий день на столицу обрушилась новая буря,принявшая форму закованных в чёрные доспехи пеших воинов, вооружённых булавами.Они быстро заняли районы Нетхосака и установили полный контроль над всемислужбами и заведениями. Жители не сопротивлялись. Чёрные фигуры стояли накаждом перекрёстке, от богатых вилл до бедных трущоб. Множество офицеров Стражии Имперской Гвардии оказались смещёнными без всякого предупреждения — легионытеперь больше подчинялись Храму, нежели трону.

После чего, ощутив уверенность и безопасность города идворца, Арднор Де-Дрока объявил себя императором…

Джубала похоронили просто. Его тело завернули во флаг«Драконьего Гребня», а пока матросы занимались этим, Ботанос объявил вехи жизнипоследнего старейшины старой империи. Закончив, он призвал старых Богов иСаргоннаса, хоть они больше и не управляли Кринном, принять душу Джубала,гордого воина, истинного сына моря. Потом тело опустили в маленькую лодку,которую взяла на буксир шлюпка побольше, где сидел Фарос с двумя гребцами.Отплыв от «Гребня», сын Градиса полил судёнышко маслом и поджёг его, сразу жеприказав грести обратно.

Стоя на палубе, Ботанос, Фарос и все моряки смотрели, какмедленно исчезает в глубинах Кровавого моря объятый пламенем последний корабльДжубала с Гола. Медленно наползала ночь, и огонь светился среди её тьмы какмаяк, пока сильная волна не слизнула лодку с поверхности моря.

Потребовалось три дня, чтобы Фарос смог прийти в себя отран, хотя лекарь на борту искренне считал это чудом. Ботанос повернулся ипосмотрел на него:

— Сейчас я подам сигнал, и к нам пришвартуется другое судно.На нём все оставшиеся в живых члены твоего отряда. Можешь приниматькомандование и…

— Я остаюсь.

— Что ты сказал? — Ботанос удивлённо поднял брови.

Фарос рассеянно покрутил чёрное кольцо, которое попало ему вруки из речного песка. В его сознании проносились, вспыхивая, лица. Джубала,отца и множество других. Все они погибли из-за одного минотавра…

— Хотак не будет императором, — наконец вымолвил Фарос,сжимая рукоять меча, и пламя мести закипело в его глазах. Левая рука непрерывнохлестала невидимым кнутом. — Он пролил слишком много крови, пришла порарасплатиться.

Пока он говорил, ветер неожиданно взвыл и засвистел вснастях «Драконьего Гребня»; корабль резко накренился, на палубе все ухватились,кто за что мог. А затем столь же неожиданно море вновь успокоилось… Волныулеглись, ветер стих, и таинственная тишина упала на палубу.

— Смотрите! — закричал кто-то, указывая в небо. Там, ввышине, виднелось нечто такое, от чего даже бывалые рубаки лишь изумлённораскрыли рты.

— Что за… — прохрипел Ботанос. — Что это?

Сын Градиса и последний из Дома Эс-Келинов обнажил зубы вдикой усмешке:

— Это знамение…

Среди находившихся на борту «Гребня Дракона» и видевшихзнамение был матрос-новичок, недавно подобранный в открытом море, где беднягепришлось много дней цепляться за жалкий кусок дерева. То, что он остался жив,было расценено всеми как доброе предзнаменование. Раны его были не смертельны,и он с удовольствием присоединился к членам команды, быстро зарекомендовав себяловким и трудолюбивым матросом.

…Ему было необходимо раствориться в толпе. Хотя его чёрныймех был необычным, но не уникальным, любой, кто служил в легионах или былрабом, отправленным к людоедам, мог узнать сына Хотака, Бастиана.

Пока остальные продолжали таращиться в небо, он отступилпоглубже в тень. Сейчас Бастиан полностью выполнял всё, что от него требовали,собирался даже драться с легионами и имперским флотом, если понадобится.Главное, вернуться в конечном итоге в Нетхосак,к отцу.

По злой иронии, достойной старых Богов, ему стало известно,что днём раньше до его спасения мятежники выловили в воде труп с кинжалом вживоте. Судя по тому, как его описали, Бастиан уверенно опознал наёмного убийцуиз клана Змей. Но что больше всего обеспокоило его, так это страннаятатуировка, обнаруженная на груди трупа. Мятежники весело описывали её сынуХотака, не понимая смысла. Но наследник знал, что она означает; сломаннаясекира — знак Защитников. Теперь Бастиану стало понятно внезапное проявлениебратом тёплых чувств перед отплытием. Он понял и поразился, как глубоко во тьмупогрузился Арднор.

Один раз старший брат уже попробовал убить Бастиана. Ктознает, на что Арднор осмелиться теперь…

Призраки дрожали и метались по палате с такой скоростью, чтоНефера отослала прочь испуганную помощницу. Но мёртвые были нужны ей более, чемвсегда, для следующего заклинания. Верховная жрица не покидала святилища многодней, но это не означало, что она не знала о событиях, творившихся в мире.

Леди Нефере было известно, как прошли похороны мужа, и какЗащитники вошли в столицу по распоряжению Арднора. Она контролировала всесобытия в городе и империи. Поэтому, определив тех, кто был недоволен Арднороми Храмом, Нефера спешно готовилась к ритуалу. В списках были имена многихминотавров, о существовании которых сын и не подозревал, но они могли помешатьего справедливому наследованию. Верховная жрица не желала допустить дажеединого шанса, могущего пошатнуть власть Арднора и Храма.

Никто не был забыт, все должны были получить от неё«подарок»…