Книга В ночи - Кэтрин Смит

На этот раз поездка к Мойре в Мейфэр тянулась долго. Накануне выпал снег, и он еще кое-где покрывал улицы. Из-за скользкой дороги кареты двигались с величайшей осторожностью. Когда они наконец оказались у дверей дома Мойры, Уинтроп скрежетал зубами от нетерпения и был готов снести чью-нибудь голову с плеч.

В довершение ко всему Мойра и Минни вместе со всей семьей встречали гостей тут же, перед комнатами, в которых проходило торжество. Мойра могла почувствовать его досаду и принять ее на свой счет. Сделав глубокий вдох, он медленно выдохнул, настраиваясь, – общество должно видеть привычный образ Уинтропа Райленда. Холодного, собранного, обаятельного, если не злого. Он может такое сотворить.

Октавия и Норт почему-то намного опередили его и уже были среди других гостей, когда Уинтроп только-только приблизился к семье.

И Мойра, и Минни очень удивились, увидев его, и явно обрадовались. По крайней мере он надеялся, что прочел радость на лице Мойры. Либо это так и было, либо она была близка к истерике.

Мойра с матерью стояли впереди. Миссис Баннинг смотрела на него так, словно он был выставлен в витрине у мясника, – с едва уловимым интересом, с чуть заметным отвращением. Даже если бы он ничего не слышал об этой женщине от Мойры, она тотчас же вызвала у него антипатию.

– Добрый вечер, леди Осборн. Вы необычайно хороши сегодня. – В том, как он выбрал слова, был некий отход от приличий, но его это мало волновало. Он заявлял о своих претензиях на эту женщину и не желал скрывать этого.

Мойра очаровательно покраснела, явно взволнованная его вниманием.

– Благодарю вас, сэр. – Она повернулась к матери: – Мама, позволь представить тебе мистера Уинтропа Райленда. Мистер Райленд, моя мать – Элоиза Баннинг.

Уинтроп склонился к руке старухи с туго сжатыми губами.

– Мадам.

Брови ее величественно приподнялись.

– Вы состоите в родстве с виконтом Кридом, мистер Райленд?

Что-то в ее тоне заставило его задержаться с ответом.

– Он мой брат.

– Какое несчастье для вас.

Старая сука. С перекошенным ртом она говорила так, словно была много лучше Брама. Когда-то Уинтроп, может, и согласился бы с ней, но теперь все было по-другому. Она сказала бы такое Норту, зная, что он незаконнорожденный. Уинтроп удивился бы, если бы старая карга снизошла до простого разговора с ним.

– На самом деле я совершенно счастлив, мадам. Есть много людей, у которых отношения с родственниками менее доброжелательные, чем мои. – Отличный ответ. В нем мало правды, но остроты достаточно.

Она прекрасно поняла намек. Пятна на щеках и прищуренные глаза лишь подтверждали это.

Уинтроп обратился к Мойрё, которой явно было не по себе:

– Вы превзошли себя сегодня, леди Осборн.

Она глядела на него, словно не веря, что он только что пикировался с ее матерью.

– Благодарю вас, мистер Райленд.

– А сейчас, дамы, надеюсь, вы меня извините – я хотел бы поздравить виновников торжества. – Довольный тем, что скрестил словесные шпаги с ее матерью, он не стал усугублять для Мойры неловкость ситуации.

Он двинулся дальше, минуя отца Мойры, к Минерве и ее избраннику. Немного побыл с ними, поцеловав девушку в щеку и пожав руку молодому человеку. Их любовь была неподдельна, и они были счастливы. Уинтроп позавидовал им. Перёд ними было открыто столько возможностей. Он надеялся, что вместе они проведут многие годы, свободные от таких глупостей, как гордость и вынужденные секреты.

Оставив их, он отправился в гостиную, которую специально для танцев соединили с музыкальным салоном. Была еще столовая, где ближе к полуночи все усядутся поужинать, а потом танцы и празднество продолжатся до самого утра.

Будет ли Мойра танцевать с ним?

Большую часть вечера он наблюдал за ней, не имея возможности подойти ближе для уединенной беседы. Весь вечер она порхала вокруг, словно бабочка. Ее мать не отступала от нее ни на шаг, и по напряженности, написанной на очаровательном лице Мойры, ему становилось понятно, что та находит ошибки почти в каждом движении своей дочери.

Как у такой несносной женщины могла появиться ласковая и очаровательная Мойра? Все, что нужно Мойре, – это верность, любовь и человек, который будет относиться к ней так, как она того заслуживает. Он предложил ей это все, а потом по-глупому разрушил своими руками. Наблюдая за ней сегодня, он стал лучше понимать ее. Ясно увидеть все легче, когда не позволяешь застилать глаза гордыне и волнению.

Позже, вечером, заметив, как мать довольно долго отчитывает Мойру, он направился в их сторону. Подошло время ужина, и было понятно, что миссис Баннинг нашла какую-то ошибку в сервировке стола.

– Надо было мне самой распорядиться, – говорила она достаточно громко, чтобы это могли услышать гости. – Я же должна была это понять, а не доверять такие важные вещи тебе. Ты испортила все.

Мойра стояла униженная, с пунцовыми пятнами на щеках. Уинтроп тоже был в замешательстве, но не из-за того, что она что-то не так сделала, а оттого, что эта гарпия – ее мать.

– Полагаю, что леди Осборн сделала все возможное, чтобы мисс Минерва осталась довольна, – заявил он, выступая из-за спины Мойры. – Разве не так, леди Осборн?

Мойра послала ему умоляющий взгляд не вмешиваться, даже если она и кивнет утвердительно.

– Это правда, мистер Райленд.

Миссис Баннинг воззрилась на него. Странно, если бы она была чуть-чуть более воспитанной, Мойра походила бы на нее. Но Мойра никогда не производила впечатления такой вульгарной и мстительной женщины.

– Это вас не касается, мистер Райленд, – холодно произнесла миссис Баннинг. – Пожалуйста, занимайтесь собственными делами.

Несколько гостей смотрели в их сторону, но Уинтропу было не до них. Если этой женщине хочется устроить словесную дуэль, она ошиблась в выборе противника.

– Леди Осборн – мой друг, – ответил он. – Поэтому ее дела касаются меня.

Он заметил, как некоторые из гостей обменялись многозначительными взглядами. Ходило много разговоров о том, насколько хорошим «другом» Мойра была для него. Она смотрела на него, а на лице ее был написан ужас.

Тяжелые складки залегли между бровей миссис Баннинг. Она грозно насупилась.

– Я ее мать, так что не беспокойтесь.

Уинтроп позволил насмешливой улыбке появиться на своих губах.

– Да, конечно, и я хорошо наслышан, какой матерью вы были.

Мойра вцепилась ему в руку, пытаясь остановить его, но он пренебрег этим. Она готова примириться со столь невыносимой женщиной, но он не в силах оставаться безучастным и позволить, чтобы с Мойрой так обращались.