Книга Воды спят - Глен Кук

– Вот здесь, – сказал Одноглазый как раз в тот момент, когда я наклонилась, чтобы посмотреть, чем занимается Гоблин.

Маленький лысый старик держал в руках небольшой молоток и резец. Он приставил резец, ударил, и от Ключа отскочил кусок железа. Очевидно, это продолжалось уже некоторое время, потому что примерно половина железа уже была снята, и внутри показалось что-то, сделанное из золота. Что это они вытворяют с Ключом?

Я открыла было рот, но Одноглазый, не поднимая глаз, опередил меня:

– Попридержи язык, Малышка. Мы не причиним вреда Ключу. Ключ – это то, что внутри. Золотой молот. Ты не могла бы наклониться немного пониже и прочесть, что там написано?

Я так и сделала, внимательно вглядываясь в буквы, которые стали видны, когда отлетело железо.

– Вроде бы алфавит того же самого языка, на котором написана первая книга Анналов. Не говоря уж о первой Книге Мертвых.

Концом резца Гоблин указал на рельефно выступающий символ, повторяющийся в нескольких местах.

– Дой говорил, что видел этот знак в храме в Роковом Перелеске.

– Ему там самое место. – Я узнала этот символ. Господин Сантараксита объяснил мне его значение. – Это личный знак богини. Ее персональное клеймо, можно так сказать. – Я сознательно не называла ее по имени. – Не произносите ни одного из ее имен, иначе, в сочетании с этой вещью, мы рискуем привлечь ее внимание. – Все изумленно уставились на меня. – Может, вы уже делали это? Нет? Дядюшка, ты имеешь хоть какое-то представление о том, что это за штука на самом деле?

У меня было интуитивное ощущение, что Нарайян Сингх никогда не отдал бы нам эту вещь, если бы знал, чем именно владеет. Возможно, ее единственное назначение состоит в том, чтобы жрец, у которого она находится, мог в любой момент мгновенно привлечь к себе внимание богини. Даже в соответствии с канонами моей религии, в древние времена люди имели гораздо более непосредственные и, прямо скажем, пугающие взаимоотношения с богом. Об этом сказано в священном писании. Но в мифологии Кины, насколько мне помнилось, нет упоминания ни о каком золотом молоте. Любопытно. Может быть, господин Сантараксита сможет просветить меня на этот счет.

Между тем Гоблин продолжал отковыривать железо. Я не сводила с молота взгляда. Чем больше кусков железа отваливалось, тем быстрее продвигался процесс.

– Никакой это не молот, – сказала я. – Это что-то вроде кирки. Вещь, имеющая отношение к культу Обманников. И такая же древняя, как сама земля. Ее религиозное значение должно быть исключительно велико. Давайте покажем эту штуку девушке и посмотрим, как она среагирует.

– Ты, похоже, стала прямо специалистом по Кине, Дрема. И все-таки, что это может быть?

– У такого рода инструментов имеется специальное название, но я его не помню. Каждый отряд Обманников имел кирку наподобие этой. Правда, не из золота. Они использовали их после того, как убивали людей, во время церемониальных похорон. Чтобы растолочь кости своих жертв как можно мельче. А иногда они с помощью этих штук рыли могилы. Все с соответствующими церемониями, с целью ублаготворить Кину, конечно. Мне в самом деле кажется, что нужно показать это Дщери Ночи и проследить за ее реакцией.

Все, не отрываясь, смотрели на меня, дожидаясь, по-видимому, что я вызовусь добровольцем.

– Я не стану делать этого. Я иду спать.

И что же? Все взгляды по-прежнему были прикованы ко мне. А, ну ладно. Я сама приняла решение стать командиром. Такие вещи рядовые парни не делают.

– Хорошо. Дядюшка, Тобо, Гоблин. Вы пойдете со мной и, в случае чего, вытащите меня оттуда. Это дитя имеет такие таланты, о которых мы даже не догадываемся.

Я знала, что она все еще пытается по ночам выбираться из тела, несмотря на все применяемые к ней меры принуждения. Она была подлинной дочерью обеих своих матерей, а что могло случиться, если она слишком разволнуется, вообще никто даже представить себе не мог.

Тобо запротестовал:

– Не люблю я приближаться к ней. У меня от нее мурашки по коже бегут.

Гоблин опередил меня.

– Парень, у всех от нее мурашки бегут. Я за сто пятьдесят лет не встречал никого, кто нагонял бы на людей столько страху. Привыкай. Учись справляться с такими вещами. Это – часть нашей работы. Той самой, для которой якобы ты рожден и к которой так рвешься.

Любопытно. Гоблин в качестве наставника и инструктора выражался гораздо более членораздельно, чем Гоблин, которому хотелось выглядеть бездельником и лодырем.

Маленький колдун продолжал давать свои указания:

– Ты понесешь Ключ. Ты – молодой и сильный.

Когда мы вошли в палатку, Дщерь Ночи не подняла глаз. Может быть, она даже не осознала нашего присутствия. Вид у нее был такой, точно она медитировала. Или беседовала со своей Темной Матерью. Гоблин постучал по решетке, с которой посыпалась ржавчина.

– Нет, вы только посмотрите на нее! Ловко!

– Что такое? – спросила я.

– Она творит какое-то заклинание, воздействующее на железо. Оно ржавеет в тысячу раз быстрее, чем должно бы. Сообразительная девчонка. Только…

Сообразительная девчонка посмотрела вверх. Наши взгляды встретились. Меня до костей пробрал озноб.

– Только что? – спросила я.

– Только все заклинания, удерживающие ее саму, привязаны к этой клетке. Все, что творится с клеткой, происходит и с ней. Посмотрите на ее кожу.

Я поняла, что он имел в виду. Дщерь Ночи, конечно, не заржавела, но кожа ее выглядела пятнистой и изношенной.

Ее взгляд сместился в сторону дядюшки, Гоблина, Тобо и… Она изумленно открыла рот, точно впервые видела этого мальчика. Медленно поднялась, подошла к решетке, не сводя с него взгляда. Слегка нахмурила бровь. Ее взгляд метнулся к предмету, который Тобо держал в руках.

Она открыла рот, и, клянусь, из него вырвался рев, который мог бы издать рассерженный слон. Глаза стали, как блюдца, она ринулась вперед. С решетки снова посыпалась ржавчина, ее прутья согнулись, но не поддались. Девчонка просунула между ними руку в отчаянной попытке схватить Ключ. Кусочки почерневшей кожи отваливались от нее, как ржавчина от решетки. И все равно девушка была чудо как хороша.

– Полагаю, теперь мы можем утверждать, что эта вещь имеет определенное значение для Обманников, – заметила я.

– Похоже на то, – согласился Гоблин.

Теперь уже вся рука девушки выглядела так, точно была обожжена.

– Давайте тогда поскорее унесем Ключ и посмотрим, что еще нам удастся выяснить. А также укрепим клетку и заменим кандалы. Тобо! – Парнишка продолжал смотреть на девушку с таким выражением, точно и он видел ее впервые. – Только не говорите мне, что он в нее влюбился. Я не справлюсь, если в дополнение ко всему остальному мне придется заниматься еще и этим.

– Нет, – успокоил меня дядюшка Дой. – Это не любовь, конечно. Но, может быть, это – предощущение будущего.