Книга Преторианец - Валерий Большаков

– На Палатин! – приказал Сергей.

До Палатинского холма было рукой подать. У стены, ограждавшей владения Нигрина, сидел на корточках босяк-пролетарий и сам с собой играл в «корабль – голову». Подкидывал затертый асс и ловил грязной ладонью. Монета то падала той стороной, где был отчеканен нос корабля – ростр, то другой, с профилем императора.

Завидев гладиаторов, босяк лениво поднялся и двинулся мимо, обронив на ходу:

– Квиет в доме!

– Цельс? – спросил Лобанов.

– Не выходил!

– Звери в парке?

– Аж на ворота прыгают!

– Отлично… Карруха где?

– В переулке стоит!

Сергей поманил друзей за собой.

– А… куда? – не сообразил Гефестай.

– Зайдем с тылу, – ухмыльнулся Лобанов.

По памяти он вышел к хилой платановой рощице, где в небольшом холмике прятался вход в гипогей.

– Похоже на бомбоубежище, – прокомментировал Эдик.

– Это катакомбы, – пояснил Лобанов. – Выдвигаемся!

Запасливые христиане держали в коридоре просмоленные факелы. Минут пять Искандер чиркал огнивом, пока не высек достаточно искр. Задымил трут, вспыхнул пучок соломы, разгорелись факелы.

– Вперед, и с песней! – бодро сказал Эдик.

В путанице галерей Лобанов едва не заблудился. Помог брат во Христе, лысый старичок с кротким выражением лица, сморщенного, как скорлупа грецкого ореха.

– Святой Сергий! – воскликнул он. – Радость-то какая!

– Не проведешь ли нас в капеллу? – поспешно сказал Лобанов, завидя счастливое лицо Эдика.

– Конечно, конечно! – засуетился старичок и повел всю четверку за собой.

– Босс! – прошипел Эдик за спиной. – Почем опиум для народа?

– Получишь щас!

– Дай к мощам приложиться! – не унимался зловредный сармат. Искандер тихонько хихикнул.

Лобанов сердито засопел.

– Братья недовольны папой Сикстом, – балаболил старичок. – Диакон Виталий на последней трапезе предложил выбрать тебя епископом епископов!

– Только этого мне еще и не хватало! – процедил Лобанов.

– О-о! – выдохнул Эдик. – Просветите нас, уважаемый! – обратился он к старичку. – Сами мы не местные, и стыдно нам шагать рядом с человеком, отмеченным святостью, и не ведать, как он… э-э… сподобился!

– Скромный он очень, – прогудел Гефестай, – молчит!

– Кроткий такой… – выдавил Искандер и ткнулся ртом в ладонь. Глаза его вылупились, а плечи затряслись от сдерживаемого смеха.

– Сергия бросили в яму к леопардам, познавшим вкус человечины, – торжественно заговорил старичок, – но дух его был свят, и укротили звери плоть свою, и лизали Сергию руки, аки кошки ласковы!

– М-да… – растерянно вякнул Гефестай.

Искандер смущенно потер ухо, и даже Эдик не нашел слов.

– Пришли! – объявил старичок.

Лобанов и сам узнал капеллу.

– Все, спасибо, – сказал он, – дальше мы сами! Прощай, добрый человек!

Не обращая внимания на вновь оживившегося Эдика, Лобанов поднялся на верхний ярус и приблизился к выходу. Вот и поворот… Вверх потянулись крутые ступени.

– За мной!

Приподняв крышку люка, Лобанов сперва осмотрелся. Клетка была пуста, Зара и Бара гуляли.

– Вылазим! Только тихо! Леопарды – киски конкретные!

На выходе из грота Лобанов столкнулся с Киклопом.

– Сергий! – грянул великан. – Р-рад!

– Я тоже! – улыбнулся Лобанов. – Вот, пришли консуляров брать!

– Будет нужно, поможем! – ухмыльнулся Киклоп.

– Авидия здесь?

– Ага! Позвать?

– Н-нет… Не надо. Лучше мы по тихой…

Пробравшись в дом, гладиаторы проскользили через атриум к экседре. Там, развалясь на ложе, храпел Цельс, изрядно перебравший вина.

– Этого потом подберем, – решил Лобанов. – Ищем Квиета!

– А он здесь, варвар! – послышался насмешливый голос.

Лобанов резко обернулся и увидел Лузия Квиета, тянущего меч из ножен. В левой руке мавр сжимал кривой нож.

– От варвара слышу! – холодно ответил Лобанов. – Бросай оружие!

Тут из-за колонн показался Эдик. В правой руке он держал сеть-рету.

– Ты повинен в преступлении перед народом римским и принцепсом! – проговорил Лобанов, отвлекая внимание Квиета.

– Переживу как-нибудь! – усмехнулся Квиет.

В этот момент Эдик набросил сеть. Свинцовые шарики грузил развернули ее, накидывая на Квиета этакий сачок, и Чанба резко дернул за шнур, затягивая рету. Квиет взвизгнул, забился, орудуя ножом и мечом, но многоопытный полководец и палач не имел навыка гладиатора-мурмиллона. Гефестай подскочил и обрушил на черную Шею удар кулака. Квиет сник, упал на колени, растянулся на мозаичном полу.

– Берем и выносим! – распорядился Лобанов. – Искандер! Эдик! Захватите Цельса! Киклоп, веди к выходу! К тому, что через погреба!

– Щас я…

Киклоп живенько открыл тяжелую дверь в подвал и прошел вперед, отпирая створки наружных ворот. Застучали колеса каррухи, подбежала пара фрументариев.

– Держите! – передал им Квиета Сергей. – Следите за этим в оба! А еще лучше – свяжите!

– Заноси! – прокряхтел Искандер, выволакивая пьяного Цельса. – Ну и туша!

– Пьян? – осведомился фрументарий.

– Ни бе, ни ме, ни кукареку!

– Все! Расходимся! – скомандовал Лобанов, сопротивляясь силе влечения, тянущей его вернуться. – Киклоп! Остаешься за хозяина!

– Понято! – ухмыльнулся великан и аккуратно прикрыл ворота.

Щелкнул бич, и тронулась карруха.

– Еще светло совсем, – прищурился Гефестай на облака, чуть подкрашенные заходящим солнцем. – Пойдемте завалимся в ха-арошую харчевенку! Это дело надо обмыть!

5

Кастра Преториа

Ночью Ацилий Аттиан спал хорошо. Консуляры сидели в эргастуле, в подвале принципария. Золотой поток заговорщикам перекрыли наглухо. Арабов уничтожили, предателя Попликоллу убили, мавры перешли на сторону императора. Все, можно спать спокойно!

Префект заночевал прямо у себя в кабинете, по-походному, постелив на деревянном диванчике. Закряхтев, он поднял голову и глянул на окно. Синее небо едва светлело. Часика два еще можно поспать…

Аттиан прикрыл глаза. Почему-то в голову лез Децим Юний. С какой злобой смотрел он на Сергия Роксолана! Можно было подумать, что ревновал Децим! Идиот… Преторианский кентурион завидует гладиатору! Вот же ж… Непонятная тревога проникла в сердце. Аттиан беспокойно ворохнулся, попытался успокоиться, но не смог. Сев, он свесил ноги на пол и раздраженно откинул одеяло. Что его гложет? Все же хорошо!