Книга Жизнь под обрез - Николай Иванович Леонов

— ведь меня отстранили от этого дела, направили туда этого тупицу Дружкова. Да, я осмотрел труп, и вот что я вам скажу. Да, учителя и правда застрелили из карабина, как записал в своем заключении Дружков. И это действительно произошло около часа ночи. Однако я обнаружил две подробности, которые совершенно ускользнули от глаз моего ленивого коллеги. Даже, скорее, три подробности. Одну деталь Дружков в своем заключении придумал, хотя ее на деле не было. Я говорю об алкоголе. В заключении написано, что учитель был пьян. На самом деле алкоголь в его крови был, но в очень незначительном количестве. Он от силы выпил бокал вина, не больше. Зато Дружков не заметил другое. Пальцы левой руки убитого были измазаны мелом. Такие же следы мела имелись у него на брюках и на рукаве его пиджака. Это очень характерные следы — они остаются у людей, которые долго ходят вокруг одного специального стола. Знаете какого?

— Знаю! — воскликнул Гуров. — Вокруг бильярдного стола! Значит, Башкиров играл в бильярд?

— Да, и не одну партию, судя по всему, — кивнул Бронштейн. — Но была еще одна подробность, которую не заметил мой коллега. На ботинках убитого учителя я обнаружил частицы того самого материала, который был и на обуви директора Кашкина. На обуви Башкирова была кирпичная крошка. Причем той же самой партии, что и у директора.

Глава 14

Эта вторая подробность была еще важнее, чем мел на рукаве убитого учителя. Гуров сразу оценил значение этого открытия. Он перестал есть и во все глаза глядел на криминалиста.

— Значит, Башкиров, как и Кашкин, тоже был убит не в том месте, где нашли его труп, — медленно произнес он. — И перед смертью он ходил по той же самой дорожке, что и директор. Мы можем заключить, что обоих убили в одном и том же месте… Скажите, Лазарь Миронович, а вы не говорили о своей находке майору Карманову?

— Зачем же я стану говорить Олегу Олеговичу такие неприятные вещи? — удивился Бронштейн. — Ведь в таком случае ему придется заново переписывать все уголовное дело. Сейчас у него готовая версия убийства. По его мнению, Башкирова убили мигранты с целью ограбления. У нас в управлении, а также в отделе полиции на транспорте с утра идут допросы приезжих, которые живут недалеко от вокзала. Думаю, к концу дня майор найдет виновного и получит у него признательные показания. А если он согласится с моим открытием, ему придется все эти показания мигрантов отправить в мусорное ведро и начинать все сначала. Но он этого, конечно, делать не будет. Вместо этого он отправит в мусорное ведро башмаки учителя, а следом и меня — за то, что лезу не в свое дело.

— Вы правы, конечно, — согласился Гуров. — Я просто хотел убедиться, что в управлении о вашем открытии не знают. И хорошо, что не знают…

На этом их беседа завершилась. Бронштейн покинул пельменную, а вслед за ним это сделал и Гуров. Оглядевшись и вновь убедившись в том, что слежка отсутствует, он дошел до полицейской «Гранты» и оттуда позвонил Гуменюку. Новость, которую он только что услышал от криминалиста, была настолько важной, что надо было срочно сообщить эти сведения его добровольному помощнику. Ведь новость о кирпичной крошке на ботинках и меле на рукаве убитого задавала совершенно новое направление поискам!

Поэтому Гуров набрал номер бывшего капитана — но не официальный, а незарегистрированный. Когда капитан откликнулся, Гуров произнес:

— Нам надо срочно выпить чаю. Подтверди согласие.

Капитан помедлил секунду, затем ответил:

— Согласен. Минут через сорок буду.

Тогда Гуров завел мотор и тронул машину с места. Однако он поехал не на окраину города, в Кедровую Падь, а в то место, где вчера оставил «шестерку». Оставив «Гранту» неподалеку и еще раз проверив, нет ли слежки, сыщик пересел в старую машину и уже на ней отправился на свидание с Гуменюком.

Он отыскал ту беседку, в которой встречался с капитаном. Того еще не было. Гуров сел и стал ждать. Минут через десять появился и Гуменюк, который нес сумку. Он приветствовал сыщика, поставил сумку и достал из нее термос.

— Дела делами, а чаю попить надо, — наставительно заметил он. — Опять же, если кто заглянет в нашу беседку, увидит, что мы заняты нормальным мужским делом — чаи гоняем. Вот, прошу, чай с чабрецом. У нас в семье его все пьют. Так что такого срочного случилось, что вы встречу назначили?

— Здесь Лазарь Миронович мне рассказал некоторые интересные детали, которые он обнаружил при осмотре тела Башкирова, — сказал сыщик. — А я посетил квартиру учителя и там тоже нашел кое-что интересное.

И он рассказал капитану о кирпичной крошке на ботинках учителя, о меле на рукаве его пиджака, а также о драгоценностях, найденных им в банке с пшеном, и валюте, обнаруженной в велосипедной камере. Пересказал и разговор с любопытной соседкой убитого, Виолеттой Викторовной. По мере того как появлялись новые подробности, собеседник Гурова все более оживлялся, так что о чае с чабрецом напрочь забыл.

— Это что же получается? — воскликнул он, когда сыщик закончил свой рассказ. — Выходит, что у Игоря было много общего с покойным Кашкиным. Он посещал то же самое место, что и директор, и тоже вел двойную жизнь, в которой у него водились деньги. Никогда бы не подумал, что у моего друга найдется что-то общее с таким человеком, как Кашкин! Но вот нашлось. И эта находка имеет важнейшее значение. Зона наших поисков сильно сужается!

— Несомненно, — кивнул Гуров. — Становится ясно, что место, где находится кирпичная дорожка — не коттедж, а какое-то место развлечений.

— Да, какой-то досуговый центр, — согласился капитан. — Таких центров у нас немного, всего три или четыре. Мы вмиг установим, откуда взялась эта кирпичная пыль. И тогда расследование вступит в решающую фазу. Надо будет проводить в этом центре операцию. Но какими силами? Не у Карманова же с Теребякиным просить группу поддержки!

— Когда дойдет до этой стадии, я найду, где попросить группу поддержки, — пообещал Гуров. — Пока что ты забегаешь вперед. Пока надо определить место, где часто бывали Кашкин и Башкиров и где их, судя по всему, убили. Найти это место и собрать о нем сведения. Я надеюсь, что вы с твоим помощником сделаете это до конца сегодняшнего дня. А я продолжу собирать информацию об учителе. Я кое-что узнал, но картина пока неполная. Давай договоримся следующим образом. Постараемся меньше созваниваться. Договоримся сейчас, что в следующий раз встречаемся здесь