Книга Петля судеб. Том 3 - Андрей Александрович Васильев

в здании, где она работает и похлеще вещи творились, мне ли этого не знать, но есть чужие и есть свои. По своим, к которым в данный момент, как не крути, я отношусь, стрелять все же не стоит.

— Мы молодцы — сообщила молодому человеку Свентокская, подходя ближе — Впрочем, ничего другого и не ждала. Куда им до нас.

— Не надо так уж своего противника принижать — посоветовал ей я — Ведь, бывало, и вы промахивались.

— Я? — в глазах женщины плескалась ненависть, причем такая, что мне очень сильно не по себе стало — Никогда. Если я стреляю в кого-то, то всегда попадаю туда, куда метилась. Просто у вас не было случая в том убедиться.

— Надеюсь, и далее такого не случится — одарил я ее солнечной улыбкой — Мы же не враги. Мы же друзья? А это все так, игры на лужайке. Ведь верно? Ведь правильно?

Вот зачем я ее дразню? Возьмет сейчас, воткнет мне нож в живот — и все, пиши пропало. А нож у нее при себе, между прочим, что нарушает все правила. Вон ножны к ремню прикреплены и из них рукоять высовывается.

— Ну конечно! — радостно завопил вместо Ядвиги молодой человек — Хотя факт победы, что бы вы не говорили, важен и приятен.

— Бесспорно — процедила полячка и зашагала в сторону выхода с полигона размашистым шагом, размахивая на ходу маркером.

— Погодите, я с вами — жадно глянув ей вслед, крикнул юноша, дружески хлопнул меня по плечу и шустро посеменил вслед за той, кто, похоже, очень желал моей смерти.

Помедлив мгновение, за ними направился и долговязый участник команды Зимина. Что до меня, я все никак не мог в себя прийти до конца, потому остался стоять на месте.

— Наверное, и мы пойдем? — осведомился у меня усач, а после протянул руку — Да, позвольте представиться — Сергей Острогин, заместитель начальника претензионного отдела.

— Харитон — я пожал его ладонь — Главред «Вестника Файролла».

— Да я знаю — рассмеялся он — Вы фигура в наших пенатах заметная и обсуждаемая. В первую очередь оттого, что вокруг вас имеется эдакий флер загадочности. Никто же не знает кто вы такой, откуда взялись, отчего вошли в ближний круг руководства. Даже не так — стремительно ворвались. И самое главное — непонятно, что от вас ожидать в будушем.

— Ничего от меня не надо ожидать — мне вдруг стал не очень приятен и этот разговор, и этот человек. В принципе ничего такого он не сказал, но я, в силу своей профессии, всегда чую, когда мне льют лесть в уши с некими далеко идущими целями. Просто, потому что сам частенько использую этот прием — Я тихонько делаю свое дело — и все.

— Шум не всегда является показателем хорошей работы — добродушно отметил усач — Более того, считаю, что он, напротив, говорит о имитации деятельности, нежели о ее эффективности. Вот вы — спокойно, без суеты создали издание, которое, без скромности, уже можно назвать одним из краеугольных камней «Радеона». Где-то даже столпов.

— Звучит красиво — одобрил я его слова — А теперь к делу. Просто нам идти осталось минут пять, не больше, а потом все. Потом меня Валяев валять станет, как того Ваньку. Уже не получится пообщаться без проблем, и, что главное, без свидетелей. А вам они, сдается мне, не сильно нужны.

— Все так — легко согласился Острогин — Харитон Юрьевич, вы же в курсе, что отдел связей с общественностью вновь остался без руководства.

— Разумеется — кивнул я — Проклятое место, прямо как должность преподавателя защиты от темных искусств.

— Преподавателя чего? — не понял мой собеседник.

— Не берите в голову — отмахнулся я — Это я детство вспомнил, была там одна темка… Вы продолжайте, продолжайте.

— Мой племянник, Слава, работает у нас же, в «Радеоне» — последовал моему совету Острогин — Толковый парень, «бауманка» с красным дипломом, за три года от «подай-принеси» до замнача в отделе корреспонденции поднялся. Сам, я ему протекцию не оказывал. Я, знаете ли, вообще сторонник того, что каждый должен сам свой лоб до крови разбить, пробивая себе карьеру. Естественный отбор, так сказать.

— Но не сейчас — продолжил за него я.

— Именно. Должность неплохая, Славке подходит идеально, только вот его кандидатура если и попадет в список претендентов, то в самый его финал. Обидно же! Парень-то толковый! В самом деле это так, иначе бы я даже разговор этот не стал затевать. Все знают — в случае чего спрашивают не с того, кого рекомендовали, с того, кто рекомендовал. Все шишки на его голову падают.

— Только в нашем случае это будет моя голова — уточнил я — Мне же рекомендовать.

— Но вы всегда можете после свести счеты со мной — парировал Сергей — И еще неизвестно, кому придется хуже.

— Это да — признал я — Каков мой интерес?

— У вас появятся новые друзья в «Радеоне» — выдержав паузу, произнес Острогин — Которые всегда предупредят о чем-то нехорошем, поддержат, если надо, любое ваше начинание. Речь ведь идет не только обо мне, но и о тех, кто со мной дружен, а это не один и не два человека. Плюс вы приобретаете изначально лояльно к вам настроенного начальника того отдела, с которым вы чаще всего сотрудничаете, что крайне выгодно.

По-хорошему, он не дает мне ничего, что можно положить в карман, подшить в папку или зарыть в землю, пусть даже на поле, находящемся в Стране Дураков. Это все слова, не более. Но, с другой стороны, лучше этот Слава, чем Анечка, пусть у нее даже и с третьим размером груди. Тут хоть какой-то рычаг воздействия будет, пусть хрупкий, но тем не менее. В целом-то он прав, жизнь продолжается, по крайне мере пока, нам с этим отделом еще работать и работать.

— О том, чтобы пробивать его кандидатуру с пеной у рта речь не идет — по-своему истолковал мое молчание усач — Просто поддержка, не более. Нужно замолвить слово, если выражаться по-старому. И если это сделаете вы…