Книга Минус двенадцать - Элизабет Дарк

уже полностью заряженный байк и отправились дальше.

Было жутко непривычно ехать так много и так далеко. Тело реально затекало сидеть в одном положении, приходилось останавливаться и разминаться. А к вечеру я был невероятно рад наконец слезть с байка и оказаться в небольшой комнатке отеля. Еду мы купили в закусочной и притащили с собой в номер, так что сразу сели ужинать, а после решили сходить в душ по очереди. Первым пошёл я, не постеснявшись после выйти к Крису в одном полотенце. А что? Пусть привыкает, раз уж мы теперь постоянно вместе. К тому же по документам я теперь совершеннолетний, морально — тем более и уже давно. Может, всё же сумею уломать его рано или поздно? Хотя было б тут на что смотреть. Надо бы как-то массу начинать набирать, что ли.

Усевшись на кровать, я кинул взгляд на вторую, на которой улёгся Крис, и недовольно хмыкнул:

— И нахрена мы взяли номер с двумя раздельными кроватями? По документам мне девятнадцать, можно делать, что хотим, никто и не пикнет.

— Чтобы ты не лип ко мне лишний раз, — ответил бельчонок, начиная подниматься, чтобы тоже пойти обмыться.

— Можно подумать, я часто к тебе липну, — так же недовольно проговорил я, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу.

— Да постоянно, — усмехнулся Крис, сев напротив меня.

Он стал распускать волосы и расстёгивать кофту, а я, немного понаблюдав за этим соблазнительным зрелищем, поднялся и пересел к нему на колени. Точнее, сел боком и только на здоровую ногу, чтобы не сделать больно ненароком. Тот изогнул бровь и опустил взгляд на моё чуть задравшееся полотенце.

— Под ним ничего нет, да? — тихо спросил он, положив ладонь мне на колено, после чего начал медленно вести вверх по моей ноге, словно дразнил.

— Конечно нет, — ещё тише ответил я, наблюдая за его движениями с придыханием.

Ни разу он ещё такого себе не позволял, не хотел давать себе поводов возбуждаться. А теперь что, захотел вдруг? Поддельные документы повлияли или что? Хотя я чувствовал, будто во всём этом есть какой-то подвох. И не ошибся, ведь дойдя до середины бедра Крис остановился, хитро глядя мне в глаза и легко виляя пушистым хвостом.

— Я-то знаю, сколько тебе лет, тем более у меня нога болит. Так что, нет, явно не сегодня, проныра.

Он усмехнулся и похлопал меня по бедру, а потом спихнул меня на свою кровать и пошёл в душ.

— Какая ж ты жопа, рыжий, — выдохнул я, безнадёжно уставившись в светящийся потолок.

Крис хохотнул и скрылся за дверью, а я, перекатившись на спину, так и остался лежать в одном полотенце. В комнате было тепло и довольно уютно, вся мебель выглядела достаточно ново для такого недорогого местечка, да и телек был нормальный, так что, считай, повезло, ведь заселились мы в первый попавшийся мотель. Только нам всего этого было не нужно, точнее, мне, потому что вскоре я уже должен был проснуться в своём мире. Снова на больничной койке, обездвиженный, обессиленный, не способный ничего толком делать самостоятельно. Жизнь Мэлори, несмотря на трудности, теперь стала для меня неким спасением, отдушиной. Но плюнуть на свой родной мир я всё равно не мог, хотелось и там тоже снова встать на ноги и попытаться вернуть всё на круги своя. Жаль только, что там нет Криса.

К тому времени, как бельчонок вышел из ванной, я уже оделся и устроился на его кровати, укрывшись тонким одеялом, надеясь, что он всё же ляжет спать рядом.

— Так понимаю, в следующий раз и правда нужно брать номер с одной кроватью, — улыбнулся он, укладываясь со мной, тем самым подвинув меня к стенке.

Я лишь угукнул в ответ, нащупывая под одеялом его руку. А переплетя наши пальцы, уткнулся лбом в его плечо и прикрыл глаза, готовясь к скорому возвращению в своё взрослое тело. Если бы была возможность забрать рыжика с собой, я бы это сделал.

— Спокойной ночи, Крис, — произнёс я, прежде чем почувствовал поцелуй где-то между ушей, от чего легко улыбнулся. Но ответа так и не услышал, уже провалившись в сон.

* * *

День в больнице не отличался от предыдущих: занятия с ложкой и ручкой, которые держать было сложно, процедуры, капельницы, массаж, навещающие родители. Доктор сказал, что операцию возможно будет провести через пару недель — это самый ранний срок, и то, если моё состояние позволит. Так что сейчас оставалось терпеть и отдыхать, надеясь, что не возникнет осложнений. В том мире, конечно, весь день просидеть на байке тоже было не особо весело, однако там я хотя бы был не один. Здесь же про меня будто все резко забыли. В соцсетях кто-то что-то писал, конечно, но там я всё ещё не мог особо сидеть — голова сразу начинала болеть из-за того, что приходилось напрягать глаза, пялясь в экран телефона. Так что я ни с кем особо не переписывался, лишь прочёл несколько пожеланий побыстрее выздороветь и поскорее встать на ноги.

Наш с парнями канал при этом не опустел, они продолжали выполнять трюки и выкладывать их в сеть. Казалось, они и не заметили, что кое-кого стало не хватать. Таким никому не нужным я в жизни себя не чувствовал. Хоть бы кто позвонил, а не только писал стандартные пожелания в чаты. Даже некая злость на них появилась. А, может, на себя, что я был настолько слеп. Не было у меня настоящих друзей, как у Криса, которые всегда волнуются и всегда помогут, были только знакомые, с которыми я разделял хобби. Но после того, как возможность трюкачить у меня пропала, они просто отсеялись. Все, кроме Пита. И только теперь я начал понимать, кто действительно был мне другом, а кто лишь человеком, с которым можно просто потусить и повеселиться.

* * *

Кажется, Крис ничего не заподозрил, когда я вчера быстро вырубился. Скорее всего, просто подумал, что я сильно устал. А я, была бы возможность, побольше бы уделял времени этому миру и поменьше — своему родному. Всё равно там большую часть времени просто лежал и дремал, а здесь всё же были дела поважнее. Но пока я живу в больнице, об этом можно и не мечтать.

Собравшись, мы позавтракали и снова помчались по намеченному пути. Гвардейский пост был всё ближе, потому и внутреннее напряжение всё больше росло. Но я убеждал себя, что повстанцам незачем нас подставлять, а потому старался оставаться спокойным.