Книга Мы сделаем это вдвоём - Салма Кальк

уст – от самого статского советника. Ясным морозным днём он постучался ко мне, вошёл, поздоровался вежливо и попросил дозволения переговорить.

- Проходите, присаживайтесь, - кивнула я.

Что мне, неприятных людей принимать не доводилось, что ли? Ещё как доводилось! Я даже подумала, не предложить ли чаю, но – не стала.

- Госпожа маркиза, будьте добры, расскажите – откуда вы здесь взялись.

- Не своей волей, - пожала я плечами. – Вы на службе и человек подневольный, должны понимать.

- Вы занимали весьма приметное место, а потом вдруг исчезли. И неожиданно оказались здесь. Равно как и его высочество.

- Мы попали сюда разными путями, хоть и отчасти на одном корабле, - это не секрет, это все знают.

- И у вас есть бумаги на вашу здешнюю, гм, собственность? – поинтересовался он.

- Есть, - кивнула я. – Извольте подождать.

Я сходила к себе, принесла бумагу и показала ему. Он смотрел на лист, на меня, потом снова на лист.

- Скажите, а как так вышло, что вы маг? Насколько я слышал, вы магом не были. А если бы были, то мне и вообразить не выходит, как бы вы тогда были влиятельны.

Я рассмеялась.

- Все думают почему-то, что на короля из Роганов легко повлиять. Будто он такой несмышлёный сам по себе, что только и ждёт, что кто-то придёт и расскажет ему уже, что он должен делать.

- А это не так? – усмехнулся в ответ Астафьев.

- Если вы не верите моим словам, то у нас здесь неподалёку, ну, всего в трёх часах пешего хода в горку, есть самый настоящий Роган, младший брат того, о котором мы тут непочтительно беседуем. Да вы знакомы, - глянула я на него. – Так вот, попробуйте повлиять на него. Или посмотрите, как это попробуют сделать другие.

- Думаете, не выйдет?

- Просто попробуйте. От того, что он тут мерзнет, в главном он не изменился.

- У всякого найдётся слабое место. И я слышал, что у его высочества такое место – вы. Он унаследовал вашу благосклонность от покойного брата?

Рассказать ему про любопытную Варвару и её нос? Или сам знает?

- А почему вас это удивляет? – ответила я, немного подумав. – И вообще, какое вам дело до чьей бы то ни было благосклонности?

- Зная о таких вещах, можно добиться очень многого. Даже на краю света у людей есть желания и привязанности, и сердечные склонности.

Вот так, значит. Угрожает, что ли?

- На краю света люди меньше смотрят на узы закона, - заметила я. – И могут неплохо так ответить, если затронуть их желания, привязанности и сердечные склонности. И никто концов не найдёт.

- Есть такая опасность, верно. Но на краю света и я могу позволить себе побольше, чем в столице, понимаете? – смотрит нагло, видимо – чувствует себя уверенно.

Вот только тронь хоть кого из близких мне людей, думала я. Натравлю Алёнушку. На тебя и на всех твоих солдат с ружьями, что Алёнушке ваши ружья!

- Я промолчу, - улыбаюсь, тоже смотрю нагло.

- Тогда вернёмся к тому, с чего начали. Как так вышло, что вы маг?

- На краю смерти с человеком случается всякое. Я была магом, потом не была, потом снова была. Вы бывали на краю смерти?

- Случалось, - кивнул он. – А что с вами случилось? Вам не подходит здешний климат?

Мне-то подходит, я, можно сказать, всю жизнь так жила. Ничего особенного, вариант нормы. А Женевьева бы страдала, примерно как Асканио, я так понимаю.

- Я упала в воду. А плавать не умею.

- И что же после?

- Выжила – с господней помощью и благодаря расторопности его высочества.

И ещё благодаря кое-каким местным силам. Чистая правда, если вдруг он меня проверяет.

- И очнулись магом?

- И ощутила себя магом некоторое время спустя.

- Наверное, так тоже бывает, - я отчётливо понимала, что он не верит мне, но не может придумать, за что бы ещё уцепиться и на чём бы меня подловить.

- И вы прибыли сюда в одиночку? – смотрит испытующе.

- Нет, с камеристкой Мари. Мы вместе с детства, с детства нас обеих. Она выросла в доме моего отца, отправилась вместе со мной, когда я вышла замуж, сама вышла замуж в моём доме, а когда оказалось, что я более не придворная дама, но узница, а потом приговорённая к ссылке неугодная особа, она осталась со мной. Её муж давно покинул наш мир, а дочери замужем. Она рискнула отправиться со мной на край света, и я ей за это благодарна. И забочусь о ей нуждах – как могу, как это вообще здесь возможно.

- А кто такая госпожа Трезон? – поинтересовался он, как ни в чём не бывало.

Ну вот ещё, вспомнил. Точнее, послушал кого-то.

- Эту особу приставил ко мне кардинал Фету. Увы, она нашла здесь свой конец.

- И что случилось с особой?

- Её увела тёмная тварь.

Он нахмурился.

- Что ещё за тёмная тварь?

- Вам не насплетничали ещё? У нас тут осенью, до снега ещё, было невероятное приключение. Спросите отца Вольдемара и господина Ильина – они оба маги, и оба принимали самое живое участие в борьбе с супостатом.

- И кто же тот супостат?

- Да сосед мой покойный, Валерьян, в домике которого вы живёте.

- Почему-то никто не видел, как он умер. И тела тоже не видел никто, - сощурился и смотрит пристально.

Я прямо ощутила давление… набрала в грудь побольше воздуха и скинула его с себя. Как наброшенный на плечи тулуп. Тяжело, но реально.

- Вот поэтому я и говорю – спросите Ильина. Он участвовал и в процессе поимки, и в финальной битве. А отец Вольдемар участвовал в битве с его жертвами, которые оказались законсервированы в здешнем подвале. К слову, я не видела смерти Валерьяна, я как раз пыталась не дать госпоже Трезон увести его жену и дочь. Его победили мужчины. Господин генерал, господин маг, господин полковник, господин некромант. И Ильин. Утром осталась кучка пепла, а все его жертвы лежали в виде хладных тел. Их похоронили, как подобает, а кучку пепла развеяли над водой, господин маг сказал, что так надо. Он учёный, знает много. Расспросите. А не верите – дело ваше.

- И