Книга Полнолуние - Александр Горский

— Кинолога сюда надо, — пробормотал Илья и вновь повернулся к болонке, намереваясь забрать ее обратно в машину. — Иди ко мне, Рокси!

Но Рокси распоряжение хозяина не выполнила. Потому что никакой Рокси перед ним уже не было.

Осторожно ступая по скользким ступеням, Илья спустился вниз и, наклонившись, прошел внутрь заброшенного овощехранилища, представлявшего собой на самом деле выкопанный в земле котлован шириной порядка шести метров и длиной около пятнадцати. Над котлованом были уложены через равные промежутки уже полусгнившие от времени деревянные балки, на которых покоилась кровля. Как ни странно, несмотря на то что весной старый склад предполагалось разломать и засыпать землей, электричество здесь еще не было отключено. С одной из балок свисал короткий кусок провода с закрепленным на конце патроном, в который была вкручена маломощная лампа, освещающая тусклым светом едва ли половину помещения. Смутно различимое в полумраке белесое пятно копошилось в противоположном от входа конце котлована, там, где земляной пол был усыпан сгнившими, полуразложившимися ошметками — остатками некогда собранного на окрестных полях урожая, так и не съеденного ни крысами, ни заключенными. Подойдя к Рокси, Лунин, проклиная вновь давшее о себе знать колено, осторожно присел на корточки. Совсем недавно белоснежная болонка теперь напоминала бродячую и, возможно, срочно нуждающуюся в лекарстве от бешенства обитательницу городских помоек и подворотен. Уже почти полностью извозившаяся в грязи, с вздыбленной шерстью и яростно оскаленной пастью, из которой к земле тянулись две тоненькие струйки слюны, Рокси безостановочно работала всеми четырьмя лапами, разгребая под собой земляной пол. Протянув руку, Илья попытался помочь ей и тут же с удивлением обнаружил, что земля достаточно рыхлая для того, чтобы иметь возможность отгребать ее даже ладонями.

— Ну, что здесь? — послышался над головой голос Зубарева. — Что-то нашли?

— Похоже на то, — не оборачиваясь, буркнул Лунин, — лопату надо, а то мы так весь день копать будем.

За спиной тут же послышался топот бегущего к выходу из подземелья оперативника, а затем его мощный, не терпящий возражений голос:

— Лопаты сюда! Я сказал, лопаты, мать вашу! Живо!

Очевидно решив, что для организации быстрой и эффективной работы сказанного им недостаточно, Зубарев попытался найти более подходящие, по его мнению, для собравшейся аудитории аргументы. Отборный русский мат, столь же энергичный, сколь и доходчивый, ворвался через распахнутую дверь в овощехранилище, глухо ударился о начавшую осыпаться земляную стену и растворился в пыльном полумраке…

Выбравшись наружу, Илья поставил тут же начавшую отряхиваться Рокси на снег и отошел на несколько метров в сторону от толпы, собравшейся у входа в подземелье. Людей с каждой минутой становилось все больше. Весть о только что сделанной жуткой находке в мгновение ока облетела все штабные кабинеты, легко преодолев трехрядное ограждение, промчалась по жилым баракам и цехам промзоны и в тот же миг унеслась в поселок, одномоментно наполнившийся десятками звонков мобильных телефонов и вопрошающими возгласами: «А ты слышал?»

Лунин слышать не хотел, так же, впрочем, как и видеть. Никого. Сделав несколько шагов, он остановился и поднял голову к небу. Порывистый колючий ветер, бушевавший еще с темноты, уже стих, и ясная небесная гладь поражала своей кристально прозрачной, показавшейся вдруг Илье необыкновенно манящей, бесконечностью. Вся эта ослепительная голубизна ринулась вниз, прямо на Лунина, но не раздавила, а пропустила сквозь себя, ласково окутывая со всех сторон необыкновенно ярким светом ставших вдруг такими близкими звезд. На мгновение Илье стало страшно, а затем он понял. Это вовсе не небо обрушилось на него, грозя расплющить о землю, это он сам, Илья Лунин возносится вверх, к звездам, не то на каком-то удивительном, невидимом для всех лифте, не то просто возносится, и вовсе не потому, что он умер, и даже не потому, что умерла Алина Кноль, а просто так, потому, что ему этого захотелось. Ведь что может быть лучше свободно парить в недоступном остальным межзвездном пространстве, на время забыв обо всем: о времени, о земном притяжении, о толпящихся на снегу людях, об Алине Кноль и ее отце…

— Только что Колычев отзвонился, — грубо прервал его полет Зубарев, — похоже, у нас проблемы.

* * *

— Похоже, у нас у всех есть проблемы, — Ринат усмехнулся, пытаясь сохранить хладнокровие, — но будет лучше, если вы не будете пытаться решить их все за мой счет.

Реакция последовала незамедлительно. Кноль нанес всего лишь один удар в левое подреберье, но Ринату этого вполне хватило для того, чтобы понять — еще несколько подобных боковых правых, и все, его селезенка просто-напросто разорвется на части.

— Да сколько вам повторять, — проскрежетал он, когда ослепляющая боль в левом боку немного притупилась, — девчонку никто не трогал. Я только проследил за ней до дома, потом отзвонился Дамир, и мы уехали.

— Посмотри по сторонам, — Аркадий Викторович сделал круговое движение рукой над головой, — ты думаешь, это подходящее место, чтобы пытаться меня обманывать? Мне кажется, ты ошибаешься.

Еще один боковой, на этот раз левой. По печени не попал, пришелся чуть выше, а вот ребрам… Ринат стиснул зубы, стараясь удержать боль в себе. Да уж, ребрам досталось изрядно.

— Если ты заметил, — спокойным тоном продолжил Кноль, — на въезде в поселок установлен пост. А въезд и выезд — это у нас, собственно говоря, одно и то же. Так вот, парни, которые там дежурят, ведут журнал учета, в который заносят все въезжающие и выезжающие машины. Марка, номерной знак и время. Улавливаешь, о чем я?

— Начинаю догадываться. — Ринат не знал, какая боль досаждает ему сейчас сильнее: в избитом, постепенно превращающемся в один огромный синяк теле или вывернутых руках, крепко подвязанных к потолочной балке.

— С твоим Дамиром я закончил разговор, еще даже трех не было, — Кноль поправил на руке бойцовскую перчатку, — а из поселка вы выехали в четверть пятого. Возникает вопрос: что вы здесь все это время делали?

И знаешь, у меня пока в голове один вариант ответа, и этот вариант ничего хорошего, если ты меня не переубедишь, тебе не обещает.

— Заправка, — прохрипел Ринат, видя, что Кноль вновь занимает ударную позицию, — мы на заправке были!

— Больше часа? — Губы полковника искривились в презрительной усмешке. — В «ренджровере», конечно, большой бензобак, но все же не до такой степени.

— Подожди!

Уже готовый начать движение по привычной траектории кулак замер в воздухе.

— Там у Дамира земляк нашелся. Николаем зовут. Мы на заправке зашли оба в магазинчик, думали что-нибудь в дорогу прикупить. А там как раз мужик на крыльцо вышел, он Дамира первый и окликнул.

— Николай? — удивленно переспросил полковник. — Михайлов? И каким боком он твоему Дамиру земляк?

— Фамилию не знаю, — Ринат с трудом мотнул головой, — я так понял, они еще в школе вместе учились. А уж как в эти края его занесло, понятия не имею. Мы так втроем на крыльце постояли немного, минут пять, а потом Николай этот и сказал, что это, мол, его заправка, и повел нас в обход, там с задней стороны пристройка какая-то, вроде конторы, вот мы в ней целый час и просидели. Уже потом заправились и уехали.