Книга Жажда. Тёмная вода - Ник Никсон

— И потратил оставшиеся силы, чтобы вызволить тебя. А теперь подумай зачем. Зачем ему нужен был ты с самого начала? Кто мог провести его этой дорогой? Только великий Кобальт. Но как убедить его бросить жену и пойти на верную смерть? Правильно, дав ему то, что он хочет больше всего. Возможность встретиться с дочерью.

— Заткнись, — сквозь зубы сказал Кобальт.

— Локус считывает потаенные желания людей, чтобы ими манипулировать. Вспомни, как он внушил женщине в палатке, что он — ее мертвый ребенок. Иначе она бы сдала нас. У иллюзионистов это называется маскировкой, мы пользуемся этим приемом, чтобы отвлечь внимание зрителя — заставить его действовать в наших интересах. Локус обманул тебя, и страшно то, что никто не знает, чего он хочет на самом деле, и что нас ждет в той точке, куда мы идем.

— Твои штучки на меня не действуют. Даже не пытайся.

— Твоя дочь умерла, Дима.

Кобальт схватил Грудинина левой рукой, приставил дуло к голове.

— Заткнись, просто закрой свою пасть, червяк.

— Ты был без сознания, — заговорил фокусник, глядя ему в глаза. — Мы видели, как самолет взлетел, а потом упал где — то на северо — востоке. Урки сбили его. Никто бы не выжил в такой катастрофе. Ни Батя, ни твоя жена так и не решились рассказать тебе правду.

— Ты врешь. Она жива.

— Дима…

— Ты со мной или идешь нахер? Решай сейчас!

Грудинин с жалостью взглянул на мальчика.

— Он еще ребенок. Его потенциал намного сильнее того, что мы видели. Он пока этого не осознает. Важно, чтобы рядом был человек, который поможет ему справиться. Иначе последствия будут ужасны.

— Это да?

Грудинин кивнул.

Кобальт убрал ствол от его головы. В горле пересохло. Воды у них нет. Но будет много воды, надо только доставить мальчика к профессору.

Локус застонал. Его губы посинели, оголились острые скулы. Времени уже нет. Он умирает.

Рисковать всем ради всех.

Протоптанные туристами тропинки давно заросли. Они двигались через чащу на максимально возможной скорости, путь держали по компасу. Отовсюду доносились странные звуки. Кобальт то и дело останавливался, целясь в направлении звука, но никто не показывался. Создавалось впечатление, что их сопровождают, словно важных гостей, которых запрещено трогать.

Пока.

Вскоре впереди показалась тварь огромного размера с длинной шеей и массивным телом. Кобальт прицелился.

— Не надо, — сказал Грудинин.

Тварь зацепила зубами ветку дерева, оторвала от ствола и нажала непринужденно жевать.

— Травоядная. Ты когда — нибудь таких видел?

Кобальт покачал головой. Вид огромной особи, которой он совершенно безразличен, поверг в смятение. Он привык при встрече с тварью сразу палить. Привык, что твари всегда кровожадны и хотят его убить. Или это всего лишь призма, через которую он видел мир?

— Пошли, — выговорил сталкер, с трудом борясь с желанием прикончить ее.

Тварь покосилась с любопытством на незваных гостей.

— Она боится нас.

Кобальт мстит тварям за разлуку с дочерью, за смерти друзей и еще тысяч людей. Но так ли они виноваты в том, что родились в мире, где правит закон сильного? Они всего лишь хотят есть, хотят растить потомство.

Хотят жить.

Стоит ли их за это ненавидеть?

Они пересекли МКАД и снова углубились в лес. Встретили по пути еще множество травоядных самых разных видов и размеров. И все они не выказывали никакой агрессии к людям.

Солнце клонилось к закату, окрасив небо в малиновый цвет. Вскоре они вышли на пустырь. Путь преграждало простирающееся на много сотен метров в обе стороны болото. Воняло кислятиной.

— Обойдем? — спросил Грудинин.

— Нет времени.

Воцарилась странная тягучая тишина, будто укрытый малиновым небом мир целиком погрузился в спячку. Прекратился ветер, перестала шуршать листва, кажется, даже вода остановила течение.

Что — то здесь не так.

Плотные травяные заросли вдруг зашевелились. Огромное черное облако взметнулось в небо, в воздухе распалось на множество мелких частей — с крыльями, длинными хвостами и ящероподобными головами.

— Господи боже, — воскликнул Грудинин.

По всей протяженности болот, словно по команде, взлетали все новые крылатые особи. Многоголосый визг пилил воздух, отдаваясь болью в ушах. Стая тварей заполонила небо, словно грозовая туча. Среди них особо выделялась особь более темного окраса, превосходящая размером остальных практически втрое.

— Бежим назад, — крикнул Грудинин.

— Нет!

Несколько летучих, оторвавшись от стаи, спикировали к земле. Если бы Кобальт и Грудинин не упали в траву у берега, их тела насадили бы на когти, словно на шампуры. Твари только шаркнули по верхушке травы и снова взлетели.

Выхватив Локуса из рук перепуганного до смерти Грудинина, Кобальт закинул мальчика на плечи и зашел в воду. Автомат оставил на берегу — толку от него теперь все равно нет.

Сначала сталкер углубился в воду по пояс, через три метра ушел по грудь, потом по шею, вскоре дно и вовсе пропало. Поплыл.

По резкому шороху ветра над головой Кобальт догадался, что летучие вновь пошли в атаку. Набрав воздуха и закрыв мальчику ладонью лицо, нырнул под воду. В глухой пучине звук когтей, шаркающих по воде, напоминал подводный взрыв. Вынырнув, он заметил, как твари, едва не убившие их только что, снова набирают высоту. Грудинин кашлял, пытаясь срыгнуть темную воду. Локус дышал, и это было главным.

Плыть с ношей на плечах становилось невыносимо тяжело, а они преодолели только треть пути. Пока летучие кружили, готовясь к новой атаке, Кобальт усиленно греб руками и ногами — все мышцы тела работали на предельной нагрузке, пожирая последние остатки воды в его слабеющем организме.

Внезапно впереди из воды выпрыгнул массивный воздушный пузырь. Затем еще один, на этот раз ближе на метр. Судя по количеству воздуха в пузыре, легкие существа превышали человеческие в несколько раз. Кобальт свернул налево к поросшей травой островной линии.

Только бы успеть…

Летучие снова спикировали. Из воды резко высунулась огромная змеиная голова с тремя парами глаз, схватила на лету одну из тварей за лапу и утянула за собой. Сородичи бросились врассыпную. Угодившая в ловушку летучая неведомым образом выбралась из воды, но челюсти змеиной головы держали, словно стальные, и потащили жертву обратно. Летучая судорожно махала крыльями — попала Кобальту по спине. Его отбросило, перевернуло в воде, Локус слетел с плеч.

Вынырнув, Кобальт увидел, как летучая бьется в конвульсиях и затем быстро пропадает под воду уже навсегда. Сородичи наверху предупредительно заверещали, давая понять друг другу об опасности.