Книга За Гранью. Книга вторая - Литта Лински

Но этого королю Имтории показалось мало. Пару недель назад к Оливену прибыл гонец с официальным посланием от отца, в котором Айшел с прискорбием сообщал, что за проявленную непокорность родительской и монаршей воле и за посягательство на королевскую власть Оливен навсегда лишается титула наследника престола, каковой переходит к Кайлиру с этих пор и навечно.

Нашел таки повод отнять у него корону Имтории! Изгой бы с ним, будь у Оливена надежда сохранить за собой латирский престол. Но эта надежда таяла с каждым днем. Что он будет делать, когда войска Дайрийца и Армиры подойдут к Аллойе? Как долго гарнизон и стянутые к столице остатки имторийских войск смогут удерживать город?

С каждым прожитым днем и полученным с фронта донесением Оливен все меньше обольщался на этот счет. Долго ему не продержаться. Но что потом? Вот если бы царевна Ириана его поддержала. Поддержала не на словах, а на деле.

Что толку в письмах, которые доставляли шпиона из Тиариса? В этих посланиях царевна заверяла его в своей лояльности и даже писала, что всерьез думает над тем, чтобы принять его предложение. Но дальше писем дело не заходило. Ириана писала, что не представляет, как сможет вырваться из-под опеки бабушки и Малтэйра и добраться в Аллойю по охваченным войной землям.

В принципе, ее опасения можно понять. Царевна действительно слишком ценна, чтобы рисковать ее жизнью и благополучием. Увы, он никак не может организовать Ириане достойный эскорт, ведь в его распоряжении в Дайрии лишь несколько верных людей, из тех, что служили его отцу и чудом продолжают сохранять верность опальному сыну. Ясное дело, небескорыстно.

Оливен дал бы все, чтобы заполучить Ириану и обвенчаться с ней. Этот шаг мог бы переломить ход войны и даже в случае полного поражения оставить его у власти. В худшем случае он остался бы в роли консорта на время правления самовластной старухи. Но она не вечна. А после того, как Армира отправится наконец за Грань, он стал бы королем. Замечательный, прекрасный во всех отношениях план, но воплотить его невозможно без Ирианы. А она у врага, и никакое чудо не поможет Оливену заполучить ту, что могла бы спасти его зыбкое будущее.

Если же он не женится на царевне, то после неминуемой потери столицы его ждет плен и заточение. В лучшем случае — изгнание. Хотя кто знает, что придет в голову безумной старухе? Быть может за неимением возможности добраться до Айшела, она захочет казнить его сына, не догадываясь, что этим лишь окажет услугу своему врагу.

Конечно, он не идиот, чтобы дожидаться взятия Аллойи и попасть в руки к Армире. Разумеется, он покинет город до того, как станет слишком поздно. Сбежать-то он сбежит, но куда? В голову приходил лишь один вариант — в Сантэр, к дяде Далериону. Не самый худший вариант, если не принимать в расчет того, что племянник ни разу в жизни не виделся с дядюшкой, не написал и не получил от него ни одного письма. Если мать хоть как поддерживала отношения с братом, то до племянников королю Далериону, похоже, дела не было, особенно после того, как Айшел категорически отказался обсуждать возможные браки Оливена и Кайлира с сантэрскими кузинами.

Когда-то Оливен не меньше отца возмутился идее женить его на страшненькой Аглаис, с которой он к тому же состоит в близкой степени родства. Но в случае если он потеряет все… Уродливая жена — не самая страшная плата за покровительство сантэрского короля и возможность вести прежнюю жизнь, пусть и практически без надежды на власть.

В общем, как ни крути, а в его нынешнем положении вся надежда на удачную женитьбу. В идеале — на царевне Ириане, в худшем случае — на одной из сантэрских кузин. Остается лишь печальное утешение, что богини не обделили его достойной внешностью и мужским обаянием, способным покорить любую женщину.

Как же сильно переменилась его жизнь! Какие грандиозные планы он строил и как мало от них осталось. Все его мечты и расчеты оказались лишь надписями на песке, которые легко размоет первая же волна, а вторая не оставит от них даже воспоминания. Он разбит, повержен и доведен до отчаяния.

Оливен вышел на балкон, чтобы вдохнуть свежего воздуха, благо день сегодня выдался пасмурный. В солнечные дни он не рисковал и носа высунуть из дворца, в помещениях которого каким-то чудом всегда сохранялась блаженная прохлада. Месяц Астели в Латирэ не уступал по жаре летним месяцам в Имтории, а что здесь будет летом и подумать страшно.

Но сегодня ненавистное солнце закрывали рыхлые серые тучи, а ненавистное море не слепило глаза тысячами нестерпимо ярких бликов. Оливен не любил море, и не понимал, как кто-то может часами любоваться на эту необъятную вечно подвижную массу воды. Принцу довелось увидеть несколько штормов и с тех пор он не доверял морю, видел в нем врага, страшную силу, пусть и дремлющую до поры до времени. Море Туманов, поглоти его Изгой, служило латирцам и раз за разом предавало имторийцев.

Сегодня огромное чудовище лениво ворочалось, переливаясь темными оттенками — от жемчужно-серого до почти черного в тени нависающих скал. Чайки и прочие морские птицы с отвратительными криками, успевшими надоесть Оливену до безумия, носились над водой. Должно быть, стоит ждать нового шторма. Вот бы он застал в море латирские корабли и потопил их или разбил в щепки о скалы. Как было бы славно.

Погруженный в свои мысли, принц вздрогнул, когда дверь, ведущая из комнаты открылась, и на балкон шагнул Токвен. Оливен с трудом переносил общество графа, но ему, несмотря на бестолковость, по крайней мере, можно было доверять. Виальд Токвен последовал за ним в Аллойю и служил, как умел, заменяя камердинера и пажей. Стоит признать, что в этом качестве граф был незаменим, поскольку латирцы не заслуживали доверия даже как обычные слуги, а уж доверять им письма было бы верхом неосмотрительности. Доставлять корреспонденцию — одна из самых важных обязанностей Токвена, и на этот раз он явно пришел с этой целью. Пухлые пальцы сжимали запечатанное послание.

Глаза равнодушно, почти с отвращением скользнули по свитку, пока не зацепились за нежно-лиловый цвет бумаги. Такой пользовалась царевна Ириана! Оливен нетерпеливо вырвал письмо из рук графа, а затем бесцеремонно выпроводил вестника, желая поскорее остаться в одиночестве и прочесть заветное послание, которое сейчас было поистине судьбоносным.

Принц не ошибся, письмо было действительно от царевны, ее мелкий угловатый почерк он не перепутал бы ни с каким другим. Торопливо расправляя скрученный лист, Оливен чувствовал себя почти влюбленным, получившим долгожданную весточку от своей избранницы. Он одновременно жаждал и боялся начать читать, с одной стороны возлагая на содержание письма огромные надежды, с другой — опасаясь, что оно их не оправдает.

Хотя в его положении стоит радоваться уже тому, что Ириана до сих пор поддерживает эту переписку. Одно дело, она готова была пожертвовать своей свободой ради блага страны и прекращения войны, пока войска Айшела успешно наступали. И совсем другое теперь, когда имторийцы по всем фронтам терпят поражение под натиском латирских и дайрийских войск. Даже удивительно, что Ириана не послала к Изгою имторийского принца, показав его письма бабке и Смазливому королю.