Книга Таблетки от жадности - Светлана Алешина

– Э-э… Нет, – честно призналась я, действительно запутавшись в объяснениях коллеги. Он грустно вздохнул и терпеливо продолжал:

– Госпожа Геренова и господин Сушенков очень хорошие знакомые. Возможно, даже, что между ними сложились отношения близкие, доверительные и взаимовыгодные. Последнее, кстати, сомнений не вызывает. Я Гереновой «жучару» подбросил с помощью одного кореша, который у нее интервью брал. Кстати, она якобы меценатством занимается, но это я так упомянул, к нашему делу отношения это не имеет, тем более что лично для меня этот факт сомнителен. Ну так вот, удалось послушать разговор Гереновой и Сушенкова…

– Ну и?.. – поторопила я его, почуяв интересное.

– Говорили, как добрые друзья, за это я отвечаю. Насчет любовных отношений, правда, не уловил, но…

– Валера! – укоризненно глянула я на друга, поняв, что его занесло. – Давай по существу.

– Есть, начальник! Хотя существенного осталось не так уж и много. Встретиться они договорились – «все по поводу того же» – я тебе дословно цитирую. Встречаются сегодня вечером в восемь, в ресторане «Конек».

– Так… Надо идти.

– Да погоди ты, я же еще не кончил. Ты думаешь, я просто так последние несколько дней по городу носился? Не одна ты умеешь сведения добывать, и мы тоже не лыком шиты. Короче, я тут ребят слегка подключил, и мы совместными усилиями нарыли одну прелюбопытнейшую информацию. Оказывается, не все спокойно в датском королевстве. Меранцеву кто-то шантажирует!

– То есть? – тут же вскинулась я.

– Вот так! Какой-то хмырь периодически звонит ей и твердит, что скоро лавочке придет конец.

– Не поняла… Но он ведь должен что-то требовать?

– Ну, естественно. Он и требует, только вот чего именно, мне непонятно. Извини, подруга, но я ведь тоже не всесилен. Давай подключайся, вместе быстрее докопаемся до пресловутой истины.

Я задумчиво чертила носком ботинка по сырой после недавно растаявшего снега земле. Стоит ли рассказывать Валере о происшествии, которое на днях случилось со мной? Ведь перед этим мне звонила якобы сама Инга Леонидовна, хотя я очень в этом сомневаюсь. Моя растерянность не осталась для Гурьева незамеченной. Он переместился на корточках так, чтобы оказаться прямо передо мной, и поймал мой взгляд, причем в его собственном в этот момент обозначился вполне определенный вопрос. За долгое время взаимодействия на профессиональном поприще у нас с Валеркой успели выработаться и личные отношения. Нет, не стоит думать, будто нас связывало нечто большее, чем дружба или симпатия, такого не было. Просто порой мы могли понимать друг друга без слов.

И потому, осознав, что рассказать все равно придется, я выложила своему товарищу все начистоту.

– Ну, дела-а… – протянул он через некоторое время. – Не хочется повторять банальности, но я же тебя предупреждал, что ребята в этом деле замешаны нехилые.

– И что теперь следует делать?

– Знать бы… Я так понимаю, оставить это дело на произвол судьбы ты не решишься?

– Ты же и сам понимаешь, что теперь опаснее сделать так, как ты только что сказал, чем выяснить все до конца. Тот, кто хотел убить меня, может ведь и не узнать, что я решила отступиться. А даже если и узнает, я не смогу жить спокойно, зная, что где-то бродит безнаказанный убийца, на счету которого по крайней мере полтора преступления, если брать в расчет и мой случай.

– Ну да, с этим не поспоришь. Ладно, мать, предлагаю поступить следующим образом: в ресторан сегодня пошлем кого-нибудь нейтрального, например, Павлика. Как тебе такой вариант?

Поразмыслив немного, мы решили, что Павлик вполне справится с заданием, к тому же его физиономия не должна привлечь внимания интересующих нас особ, тогда как появление меня или Гурьева просто недопустимо: я уже успела засветиться перед Гереновой, а Валерий просто сам по себе личность колоритная и известная, особенно в кругах криминальных, так что господин Сушенков его видеть никак не должен.

Обговорив тонкости задания, на которое единогласно мы отправили нашего оператора – ему предстояло прежде всего услышать разговор между Гереновой и Сушенковым, – мы направились к студии. Рабочее время уже пошло, опаздывать в первый день после отпуска мне было совестно, поэтому я слегка нервничала, хоть и понимала, что никакого выговора мне не будет: в нашем коллективе к опозданиям всегда относились философски. Валерке же вообще все было до лампочки, что касается порядков и правил: более легкого отношения к формальностям я еще не встречала.

– Здравствуйте!

Мои коллеги оторвались от утреннего чая – символа того, что дела на работе идут нормально – и на их лицах воцарились разные, но, безусловно, искренние улыбки. Приятно, ох чертовски приятно возвращаться в родной коллектив после долгой отлучки!

– Ириночка! Как мы рады твоему возвращению! – Галина Сергеевна восторженно поднялась мне навстречу, а я, наверное, в сотый раз подумала, что этой женщине могут позавидовать и молодые, такой довольной и безмятежной она умела быть. – Сейчас я тебе чаю налью. Мы беззастенчиво пользуемся тем, что наш Евгений Петрович отбыл в командировку, и немножко бездельничаем. А что, вполне имеем право, мы ведь только вчера закончили подготовку к очередной передаче, ну про ту тетеньку, которая основала приют для бездомных кошек. Так что теперь можем немножко и отдохнуть.

– Вы уже все подготовили?.. – виновато констатировала я, понимая, что в данном проекте моего участия нет и десятой доли. – А я дома отлеживаюсь…

– И правильно делаете, – поддержала Лера, протянув пряник Павлику. – Отдохнули немного, так теперь смотреть любо-дорого, так хорошо выглядите. Кстати, новый цвет волос вам очень идет. Хотя, – в этот момент Лера укоризненно посмотрела на оператора, – это должна была сказать не я, но раз уж в наших рядах перевелись джентльмены…

– Лера! – осадила девушку Галина Сергеевна. Из-за своей молодости Лерины колкости частенько бывали бестактны, но так получалось, уверена, не со зла, а непроизвольно.

– А я предпочитаю не говорить очевидных вещей, – лениво парировал в ответ совершенно не обидевшийся Павел, с удовольствием вгрызаясь в пряник. – С выходом, Ирина.

– Ох, спасибо… – я обвела взглядом своих коллег и прикинула их реакцию, если я сейчас вдруг попрошу Павлика выйти вместе со мной в курилку… Нет, уж если говорить, то при всех, иначе потом могут возникнуть недоразумения и обиды. – А мне есть что вам рассказать, – начала я, отмечая, что все сразу же стали внимательно прислушиваться к моим словам, с готовностью отставляя свои чашки и блюдца и устраиваясь ко мне поближе.

Я выложила все, что знала, и теперь внимательно наблюдала за реакцией на рассказанную историю. Удивление на Лерином лице, озабоченность и сосредоточенность на лице Галины Сергеевны – примерно подобное я и ожидала. Реакция Павлика была особенно приятной: его обычная меланхоличность пропала, уступая место редкой, но яркой тяге к деятельности.

– А может, мне их разговорчик на какой-нибудь диктофон записать? – словно раздумывая, спросил он. – С усиливающим эффектом. Так оно вернее будет, а то вдруг я не смогу подсесть к ним близко и многого не услышу.