Книга Святополк окаянный - Александр Майборода

— Ну, удачи тебе, — пожелал Микула и вышел за ворота.

То, что после непрерывного двухгодичного сидения рядом с князем Святополком боярин Блуд не захотел с недельку отдохнуть в своих владениях, удивило Микулу. Подобное странное поведение не укладывалось в обычные привычки бояр. Заодно в памяти Микулы всплыла вчерашняя встреча с отрядом новгородского воеводы.

Вспомнив о встрече, Микула снова интуитивно почувствовал какую-то скрытую взаимосвязь между вчерашним событием и поспешным приездом боярина Блуда в Киев. По логике выходило, что воевода Ярослава, являющийся его главным советчиком и помощником, не мог тратить время на обычную разведку. Но он мог оставить Новгород для встречи с важным человеком, который способен был оказать существенную помощь в войне с Владимиром. Но настолько существенную, что она была способна переломить ход войны. Но если это верно, то с кем тогда он встречался и какую искал помощь?

Микула изломал всю голову, размышляя на эту тему. Но когда он подошел к своему двору, он уже был твердо убежден, что новгородский воевода встречался именно с боярином Блудом. Все указывало на это. И даже то, что за спиной боярина тянулся давний грех предательства. Однако оставался неразгаданным вопрос, о чем они договаривались; чем боярин мог помочь Ярославу. Впрочем, в любом случае факт встречи новгородского воеводы и старого предателя свидетельствовал о том, что в ближайшее время в войске киевского князя должно произойти что-то значительное, что изменит весь ход дальнейших событий.

Сделанный вывод показался Микуле таким важным, что он переменил дальнейшие планы. Теперь он считал, что сообщение Святополку о встрече боярина Блуда с новгородским воеводой являлось более важным, чем осмотр лагеря киевского войска. Поэтому он не поехал смотреть на собираемое Владимиром войско, а решил сразу отправиться в Вышгород, из которого вернулся только вчера.

Микула проехал уже почти полпути, но у перекрестка, где боковая лесная дорога уходила во владения боярина Блуда, он опять придержал коня.

Конечно, к Святополку надо было ехать без задержки, но Микула вспомнил, что вчера он оставил княгиню в плохом состоянии. И Святополка обязательно будет интересовать состояние матери.

Микула взглянул на небо. Нестерпимо яркий шар плыл волшебной ладьей среди надувшихся дождевой серостью редких облаков, бежавших с запада, как испуганная овечья отара. Откуда-то из леса стальной перетянутой струной надрывно звенели цикады. До того момента, когда солнце упадет за далекий лес, было далеко.

Рассудив, что до села туда и обратно по короткой лесной дороге не больше пары часов пути и он успеет попасть в Вышгород до наступления темноты, Микула решил все-таки снова заехать в село и проведать княгиню.

Приняв решение, он направил коня в темный, как разинутая глотка огромного животного, проем лесной тропы. Как ни спешил Микула, но по лесной тропе гнать коня опасно: его мог испугать и лесной зверь, да и легко было сломать ногу об упавшую ночью на тропу сухую ветку. Поэтому Микула придерживал дрожащего коня, чуявшего опасного лесного зверя и готового при первой же возможности пуститься в сумасшедший бег.

Через некоторое время, почти в том месте, где Микула в прошлый раз встречал новгородский отряд, его конь снова забеспокоился и фыркнул, подавая знак, что навстречу им едут всадники.

Микула привычно нырнул в уже проверенное укрытие, и минут через пять увидел двоих всадников, которые тихо разговаривали на ходу.

Одного всадника Микула сразу узнал, это был новгородский воевода Будый. У второго лицо было закрыто до глаз белой лептой из тонкого полотна. Тело этого всадника тщательно скрывал широкий плащ, но и под ним было заметно, что телосложением он значительно уступал старому воину. Его движения, были странно округлые и мягкие.

Около места, где Микула съехал с тропы, конь воеводы фыркнул, и тот остановил его. Привстав на стременах, он осмотрелся и проговорил:

— Тут где-то рядом с дорогой звериная нора.

В ответ послышалось:

— Здесь люди ездят мало, поэтому зверь непуганый.

Микула замер от удивления — голос был женский.

— Зверь нам не страшен, — проговорил Будый. Он хлопнул себя по щеке, убивая комара, и, рассматривая красное пятно на ладони, засмеялся: — Опаснее всех этот кровопийца. Смотри, княжна, чтобы эти кровопийцы не испортили твое нежное лицо.

Всадник, говоривший женским голосом, со вздохом ответил:

— То, что комарики накусают, не беда. Беда, коль боярин Блуд не выполнит свое обещание или проговорится кому. Брату Ярославу тогда придется плохо.

— Поэтому он и просит тебя вмешаться в это дело, — склоняясь к собеседнице, доверительно проговорил Будый.

Он вынул из-за пазухи небольшой сверточек и подал его княжне. Княжна развернула сверток, и в ее руках сверкнул красный камень на золотом перстне.

Княжна приподняла его над собой, чтобы посмотреть на свету, и заметила:

— Красивый и дорогой перстень.

— Еще дороже то, что находится внутри, — с хриплым смешком проговорил Будый.

— Это то же, что ты дал и Блуду? — спросила княжна.

— Да, — немного помешкав, признался Будый, и, продолжая ранее начатую в беседе мысль, напомнил: — Если наше дело не выгорит, то Владимир разгромит Ярослава и посадит его в подвал. И даже то, что он умрет во время похода, ничего не изменит — Борис доведет войну до конца, потому что Ярослав выступил не столько против отца, сколько против него. Поэтому Владимир должен умереть еще до выхода в поход. Поэтому основное дело должна сделать ты. А Блуд на крайний случай.

Княжна с сомнением разглядывала перстень.

— Что-то не по себе, — призналась она. — Владимир все же мой отец.

Будый шлепнул по щеке, размазывая очередного комара:

— Позволь, княжна, тебе напомнить, что у Владимира шесть жен и почти тысяча наложниц. И у многих есть дети. А мать у тебя и Ярослава одна — а значит, и кровь у вас одна. А что Владимир сделал с твоей матерью Рогнедой? Он убил ее родню и забрал себе их земли. Он прогнал Рогнеду из дворца и заставил жить в нищете. Он хотел ее казнить. И только твой братец Изяслав смог спасти ее от неминуемой гибели. А как он с тобой сейчас обращается? Тебе прочат монастырь, потому что Владимир не хочет отдавать тебя замуж. Нет, Владимир тебе не отец! Он грубое животное. А твой брат любит тебя и, став киевским князем, выдаст тебя замуж за короля.

Княжна перебила:

— Я хочу сама выбрать себе мужа!

Будый нимало не смутился.

— Сама выберешь, — сказал он хладнокровно. — А еще он даст тебе богатое приданое. Обещаю, в приданое он отдаст тебе земли, которые сейчас принадлежат Святополку.

— Владимир зверь — я его боюсь! — сказала княжна и решительно надела перстень на палец. Надев перстень, она уверила: — Я свое обещание выполню, но пусть брат Ярослав не забудет свои обещания.