Книга Древний Рим - Андрей Потрашков

А ведь были и другие поражения, не менее сокрушительные, чем во времена войны с Карфагеном, о которых древние историки сознательно умалчивали или же старались представить их как малозначительные пограничные инциденты в угоду «сенату и народу Рима». Со временем эти трагические для Рима события и вовсе покрылись пеленой загадок и тайны. Поэтому с точки зрения исторической справедливости было бы очень полезно вспомнить некоторые «черные пятна» в истории победоносного римского оружия.

Когда мы с восторгом говорим о галльской кампании Юлия Цезаря в 50-х годах до н. э., его выдающихся победах над Верцингеториксом, захвате неприступной крепости Алезия или высадке на неизведанные берега Британии, то забываем о том, что в это же самое время его друг и коллега по Первому триумвирату (совместное правление трех людей) Марк Красс потерпел одно из самых жестоких поражений в римской истории, сопоставимое по своим масштабам с Каннами. А виной этому бесславному поражению стала амбициозность и тщеславие всего одного человека – самого Марка Красса.

Самым главным врагом Рима на Востоке было Парфянское царство. Парфяне происходили от парнов, одного из полукочевых племен дахов, населявших север современного Ирана – Гирканию, и поставлявших в персидскую армию Ахеменидов (правящая персидская династия, к которой принадлежали все персидские шахиншахи, такие как Кир Великий, Ксеркс и Дарий III) конных лучников. К середине I века до н. э. они захватили Персию и Месопотамию, превратившись в аристократическую элиту нового государства. Их царь, происходивший из династии Аршакидов, являлся главой семи знатнейших родов Пахлавов, правивших каждый в своем регионе. Парфяне создали армию, в которой главную роль играла кавалерия. Знатные парфянские воины, как позднее европейские рыцари, закованные с ног до головы в железо всадники – катафрактарии, вооруженные тяжелыми копьями-контосами, составляли ударную силу этой армии, а их слуги были конными стрелками. Имея огромные пастбища, парфяне действовали в бою на манер степных кочевников, используя тактику ложных отступлений и стремительных контратак. Большое количество запасных лошадей, которых водили за армией, обеспечивали ей большую мобильность.

Впервые интересы парфян и Рима пересеклись во время войн последнего в Малой Азии и Армении в первой половине I века до н. э. Сперва между ними установились дружеские отношения, но вскоре они испортились. Парфяне справедливо опасались усиления римского могущества в регионе, да и к тому же их раздражало непомерное высокомерие римлян. Рим, в свою очередь, рассматривал Парфию как очередную жертву своих великоимперских амбиций. Кроме того, в сенате постоянно ходили слухи о несметных богатствах парфянского царя.

В 54 году до н. э. Марк Лициний Красс, богатейший и влиятельнейший человек Рима, принял управление провинцией Сирия. Красс, завидуя успехам своих коллег по триумвирату, Гая Юлия Цезаря и Гнея Помпея Магна, мечтал прославиться на военном поприще. Такой шанс он видел в победоносной войне с Парфией, которая давала ему возможность сразу «убить двух зайцев»: увеличить за счет военной добычи свое и так огромное состояние и получить вожделенный триумф в Риме. Дело в том, что, несмотря на свою победу над восставшими гладиаторами Спартака, Красс не удостоился триумфа – за победу над рабами триумф не полагался. Это его очень огорчало. Для триумфа нужна была поистине великая победа, и таковой могло стать завоевание Парфии.

Весь поход Красса с самого начала носил характер грандиозной авантюры. Для объявления войны римляне всегда находили более или менее убедительный повод. Красс посчитал, что в данном случае повода не требуется. То есть его кампания с самого начала была захватнической. В парфянском походе полководца сопровождал его сын Публий Красс, который хорошо зарекомендовал себя во время походов Цезаря в Галлию. С собой Публий привел 1000 отборной галльской конницы и занял один из высших командных постов в армии отца.

Осенью 54 года до н. э. Красс выступил в поход, имея под своим началом семь римских легионов. Он пересек Евфрат и захватил большой участок парфянской территории Месопотамии с городами Карры, Зенодотий, Никефориум, Ихны и Батну. В самой Парфии в то время вспыхнула гражданская война, и парфяне практически не оказали сопротивления. Оставив в завоеванных городах гарнизон, довольный Красс вернулся на зимовку в Сирию. На следующий год Красс решил продолжить свои завоевания. Армянский царь Артавазд, союзник Рима, предложил ему вторгнуться в Парфию через его территорию, где он мог бы успешно использовать пересеченную местность для защиты от парфянской конницы. Кроме того, царь предложил Крассу помощь в 10 тысяч армянских катафрактариев. Но Красс проигнорировал предложения армян и продолжил кампанию в Месопотамии. Проигнорировал Красс и здравый совет одного из своих опытных командиров Гая Кассия Лонгина (соратник Цезаря по войне в Галлии, а потом – один из его убийц), который предлагал ему двигаться вдоль Евфрата, используя реку для подвоза продовольствия. Вместо этого он двинулся по караванному пути в глубь пустыни, куда по его расчетам отступила парфянская армия.

Парфянское войско, выступившее навстречу Крассу, представляло собой личную армию главы одного из семи знатных семейств, Суренов, владетелей провинции Систан. Настоящее имя этого полководца неизвестно, поэтому римские историки прозвали его родовым именем Сурена. Известно, что к тому времени ему не исполнилось и тридцати лет, но он уже считался опытным воином и вторым по влиятельности человеком в Парфии после царя. Сурену сопровождала свита, в количестве 10 тысяч человек, включая слуг, рабов, наложниц и погонщиков 1000 верблюдов, а также его личная дружина из 1000 отборных всадников-катафрактариев с 6000 конных лучников. Кроме того, к его армии присоединились войска сатрапа (наместника) Силлака, разгромленного в прошлом году Крассом.

Основное же парфянское войско, во главе с царем Ородом, направилось для завоевания Армении, так что надежды на поддержку обещанных ему 10 тысяч армянских катафрактариев у Красса уже не было.

Хотя Красс уже давно не командовал войсками (последний раз это было в 70 году до н. э., когда он разгромил Спартака), у него были все основания чувствовать себя уверенно. Римляне до этого уже сталкивались в сражениях с тяжеловооруженной кавалерией и конными лучниками и выходили победителями. Но тогда легионы действовали на пересеченной местности, что давало им неоспоримое преимущество. Теперь же римляне оказались в родной для парфян стихии, среди равнины, великолепно подходившей для конных атак. Кроме того, Сурена использовал тактическую хитрость: чтобы Крассу показалось, что враг немногочислен и слаб, он приказал парфянам построиться колоннами, так что римляне могли видеть только головные отряды. Парфянский полководец велел также катафрактариям закрыть свою броню кожами и тканью, чтобы она не сверкала на солнце. Когда же парфяне приблизились к римлянам, Сурена подал сигнал и под бой барабанов катафрактарии сбросили свои накидки, открыв броню. Это должно было привести легионеров в замешательство, но желаемого эффекта не получилось. Легионы твердо держали позицию. Катафрактарии отступили. Тогда в дело вступили парфянские лучники. Окружив римлян со всех сторон, они стали выпускать тысячи стрел из своих мощных луков, которые пробивали римские щиты и доспехи. Не выдержав ураганного огня, римляне отступили. Вот как это описал единственный, более или менее объективный историк – грек Плутарх: «Парфяне, заняв позиции на некотором расстоянии друг от друга, стали пускать стрелы со всех сторон сразу, ведя неприцельный огонь, – плотные ряды римлян не давали им промахнуться, даже если бы они захотели, стреляя залпами из больших мощных луков, изогнутых таким образом, чтобы посылать стрелы с большой силой».