Книга Любить монстра. Краткая история Стокгольмского синдрома - Микки Нокс

– Девушка, подождите, – кидается ко мне один из полицейских.

Нужно заполнить какие-то бумаги. Потом еще какие-то. Пресс-конференция уже завершилась, но меня все еще не выпускают из участка. Единственное, о чем я думаю: как дышать как можно тише?

Я выхожу на улицу ровно в половине двенадцатого. Все для того, чтобы первые репортажи уже попали в сеть. Если у Микки есть доступ к Интернету, он должен будет что-то сделать. Эта пресс-конференция должна сыграть на руку Марко и Флемми. Они «разоблачили» нас с Микки. Осталось только его арестовать. Для этого мне достаточно будет спуститься сейчас в метро, где уже ждут разъяренные фанаты Микки. Чувствуется тонкий режиссерский почерк Джерри. Он всегда был отличным документалистом.

На улице дождь. Метро в пяти минутах отсюда. Станция выглядит безлюдно и пустынно. Она совмещена с подземным переходом. Она – почти стопроцентная копия той станции. В Бостоне. Наверное, я смотрюсь странно, стоя под проливным дождем буквально в шаге от спасительного входа в метро. Я пытаюсь зажечь сигарету, но та размокает в руках, так и не успев загореться. «Ложки не существует…» – звучат у меня в голове слова из «Матрицы». «Попробуй представить себя в другой роли» – слова Джейкобсона. Все возможно, пока ты не сделал выбор. Я могу просто сбежать, в конце концов. И все хитроумные планы разрушатся как карточный домик. Я пойду завтра на работу в кинотеатр. Все будут оборачиваться на меня, шептаться и смеяться за спиной. Возможно, выкручусь, и меня не арестуют. Анкель, конечно, останется. Он даже женится на мне. До конца жизни он будет снисходительно похлопывать меня по плечу. Отец будет отчаянно продвигать по службе человека, соизволившего взять в жены его непутевую дочь. Это как сумочка от Prada, купленная за десять долларов. Может быть, все и завидуют, но ты точно знаешь, что это подделка.

Какие еще есть варианты? Когда зайду внутрь, будет новая постановка Марко и Джереми. Появится ли Микки? «Только не предавай меня. Не умирай и не убегай. Я буду искать. В обоих случаях». Он сказал это. Сейчас не верится. Да и знаете, мало ли кто и что говорит. Я смотрю на мобильный телефон в руках. На нем крупные капли воды, которые скоро уже превратятся в подтеки. С третьего раза удается открыть сообщения. Телефон не слушается. Набираю текст, но продолжаю стоять и смотреть на вход. То и дело кто-то заходит туда. Кто-то оборачивается. Там должны быть люди. Это не тот день в Бостоне. Или, может, тот, но я буду в другой роли. Добавляю контакты для отправки, но так и не решаюсь отправить сообщение. Вдруг я ошибаюсь, мы все ошибаемся, и Микки просто не придет? Третий вариант – попытаться обыграть Марко и Джерри. Они повернули все так, что это я во всем виновата. Так и будет.

***

Захожу внутрь. Здесь достаточно тепло, но я уже не могу оценить этого. Промокла до нитки. За мной буквально тянутся подтеки воды. Спускаюсь по лестнице на перрон. Черт, это открытая станция. Тут есть крыша, поэтому можно укрыться от дождя, но ветер дует все так же.

На станции, помимо меня, еще человек пять. Встаю в самом конце платформы. Дождь нещадно барабанит по навесам, очень условно защищающим от дождя. Сжимаю в руках телефон. Замечаю, как двое подростков подходят ко мне. Один из них что-то говорит, но я не слышу его. И вот уже один швыряет меня об стену. Я успеваю только вдохнуть побольше воздуха. Поскальзываюсь и сползаю по стене. Дикая боль в области затылка. Вижу, как ко мне идут еще двое. Сжимаю телефон в руке. Какая-то девушка начинает визжать и звать на помощь. Марко не допустит жестокости, все будет в рамках допустимого законом. А закон, знаете, он ведь суров.

– Что же ты не звонишь своему спасителю? – нагибается ко мне Джереми Флемми. Он выглядит совершенно счастливым. – Ты же понимаешь, что мы будем продолжать, пока он не появится? Это называется психологическая реконструкция. Ты будешь переживать худшие моменты своей жизни до тех пор, пока не изменишься. Пока что-нибудь не изменится и кто-нибудь не появится. Марко подковал, кстати, – поясняет он.

Вижу на той стороне перрона какое-то движение. Интересно, это то, что я думаю, или просто оцепление? Черт. Нужно было подобрать линзы получше.

«Хотите увидеть Микки? Приезжайте на станцию метро Buch. Сейчас», – нажимаю «отправить».

В сообщении указываю следующую за этой станцию метро и рассылаю его по всем контактам журналистов, которые только накопала вчера в Интернете. Пытаюсь подняться. В той стороне уже человек пять. Не могу никого разглядеть. Одна фигура отделяется. Если бы я снимала кино, сейчас бы играла очень жесткая музыка. Микки. Сейчас я вижу, что это он.

– Опустите оружие и поднимите руки вверх, – раздается с того конца платформы.

Микки. Волосы его мокрые от дождя. Лицо посерело. Он смотрит на Джереми. Поднимает руки вверх. Обе. Сведенные вместе. Черт. Он целится в него. В Микки целятся человек семь. Это те, кого я вижу. Слышу шум приближающегося поезда. Поездам абсолютно все равно то, что происходит на платформе. Это не переход. Здесь все можно изменить. Достаточно лишь вовремя попасть в вагон. Я кидаюсь на Микки и валю его с ног. Оглушительный звук выстрела. Удар, куда-то в лопатку. Мы в десяти сантиметрах от открытых дверей поезда. Еще секунд тридцать от силы. Почему тут так тихо?

– В вагон, черт, – хриплю я. Не знаю, почему хриплю.

Микки продолжает сжимать пистолет в руке. Он втаскивает меня и буквально сваливает в вагон. В самый последний момент он успевает. Мы в вагоне.

– Нам на следующей, – кашляю я и с удивлением понимаю, что на моих руках кровь. Плечо.

– Может, до конечной? – спрашивает он и гладит меня по волосам. – Только попробуй сейчас потерять сознание, слышишь?

Я лежу, распластавшись, на полу вагона. Моя голова на коленях Микки. Весь пол в крови. Вроде бы в вагоне есть еще кто-то, но возможно, мне кажется.

– Выходим сейчас, – кашляю я. – Тебе нужен фургон «Треш-ТВ».

Да. В меня кто-то выстрелил. Боль уже грозит взорваться где-то в районе грудной клетки. И учитывая ситуацию… Без шансов. Ему нужен фургон «Треш-ТВ». Только ему.

– Нам нужен, поняла, нам нужен! – орет он.

В мои планы не входило самоубийство. Оно не исключалось, но в отдаленном будущем. Честно. С другой стороны, это весьма эффектная смерть. Вагон полностью устлан разводами крови. Ее подтеки как паутина. Я умираю на руках человека, пытавшегося меня защитить. Играет очень тяжелая музыка. Ее потом можно будет наложить. Это отличный финал, правда? Не хватает слез и прощаний. Просто от станции до станции пять минут. Не успеем. А так вообще эффектно.

Поезд замедляет ход. Микки озирается по сторонам и пытается поднять меня.

– Ты уверена, что нужно выходить здесь? – спрашивает он.

– Абсолютно, – хриплю я и пытаюсь встать.

– Даже не надейся, – говорит он и берет меня на руки.

На платформе человек сорок. Все с фотоаппаратами и микрофонами. Прошло минут пятнадцать с того момента, как я разослала эти эсэмэски по репортерам и редакциям, но им и ехать долго не пришлось. От полицейского участка до этой станции как раз пять минут на машине.