Книга Каста огня - Петер Фехервари

«О’Сейшин, твои политические игры стали насмешкой над обычаями тау, — с горечью подумала Разбитое Зеркало. — У касты воды нет почтения к традициям».

Гниль укоренилась здесь десятилетия назад, когда аун’о Хамаан, ответственный за Федру эфирный, исчез вместе с шас’о Геза, командующим воинов огня. О’Сейшин, как старший тау среди оставшихся на планете, принял общее руководство и уже не слагал полномочия. Шли годы, Джи’каара ждала, что эфирные или каста огня пришлют замену пропавшим, но никто не появлялся, и женщина наконец призналась себе, что все так и останется. Война, в которой у тау не было военного или духовного вождя, превратилась в нечто низкое и не понятное для Разбитого Зеркала.

«Но здесь и сейчас у меня есть ясная цель, — решила она. — Сегодня я, в жизни или смерти, послужу Высшему Благу. Чем бы оно ни было…»

Последняя мрачная мысль обеспокоила Джи’каару, но время раздумий прошло. Открыв огонь из фузионных орудий, боескафандры обрушились на «Часовых».

Единственным, кто увидел приближающихся врагов, оказался Ван Галь, хотя «увидел» было не совсем точным описанием. Он скорее «почувствовал» тень, коснувшуюся обшивки его шагохода. Это было совершенно нелогичное ощущение, но кавалерист давно затвердил, что логика никак не помогает выжить. Боргард не думал, а действовал, и сейчас он так резко развернул машину, что менее талантливый всадник опрокинулся бы. Очередь мощных фузионных разрядов распорола воздух позади него, и в металлической платформе появились глубокие борозды.

Вся мощь параллельного залпа досталась «Часовому» Арнесса, кабина которого разлетелась на куски. Обезглавленный шагоход проковылял несколько метров и с грохотом рухнул на площадку. Мистеру Серебряку повезло, и его противник, очевидно, не такой умелый, как остальные, даже не зацепил машину парня. По Квинту вообще не стреляли: несомненно, тау определили в нем худшего из пилотов.

— Боескафандры! — воксировал Ван Галь, инстинктивно почуяв врага еще до того, как тот коснулся земли. Широкие ступни БСК и ноги, схожие с поршнями, изящно амортизировали удар, но центральный чужак немного споткнулся.

«Вы, сэр, свою лошадку не знаете!» — с сухой иронией подумал Боргард.

— Вижу фузионки и огнеметы! — крикнул мистер Серебряк, юный северянин, которого приняли в «Серебряную бурю» из-за имени, в качестве живого талисмана. Однако парень оказался блистательным кавалеристом, и капитан Вендрэйк на собственные деньги купил ему «Часового». Это вызвало раздражение твердолобых патрициев вроде Квинта, но Ван Галь гордился, что сражается рядом с Серебряком.

— Отступаем к «Тритону»! — завопил Перикл и бросился бежать к застрявшей канонерке, что оказалось смертельной ошибкой.

Если Боргард и северянин быстро петляли на платформе, совершая маневры уклонения и танцуя среди непрерывных очередей, то Квинт несся по прямой. Один из БСК развернулся и с насмешливой легкостью отстрелил ноги его шагоходу. Подбитый «Часовой» завалился вперед и рухнул, а отломившаяся кабина заскользила по платформе, словно сошедший с рельсов вагон. Лейтенант завизжал от ужаса, но тут разбитая машина загорелась, и визг перешел в вопли.

Ван Галь отключил вокс-канал Квинта и оценил противников, не переставая выписывать коленца между ними. Массивные боескафандры приземлились плотным треугольником, в центре которого находился худший из пилотов, видимо, командир.

— Огонь по левому! — скомандовал Боргард.

Шагоходы резко повернулись в «поясе» и синхронно открыли огонь. Оба всадника, несмотря на беспрерывные маневры, произвели удачные выстрелы. Лазпушка Ван Галя поразила левый «Кризис» прямо в грудь, автопушка Серебряка изрешетила неприятелю ноги.

— Групповая победа: БСК! — объявил ветеран.

И вот так просто погибла Каорин, все годы ее тренировок мгновенно обратились в ничто. Джи’каара не испытывала горя, лишь холодное сожаление от того, что недооценила врагов. Судя по идеальным убойным выстрелам, выжившие всадники превосходно контролировали свои машины.

В отличие от меня…

Шас’вре заметила, что Асу’кай яростно и страстно охотится за убийцами соратницы, утратив самоконтроль после ее гибели. Залпы ветерана проходили вдали от скачущих «Часовых», в любой момент они могли развернуться и убить снова…

Я не погибну так просто и так глупо!

Глубоко зачерпнув сил из скорбящего сердца, Разбитое Зеркало попыталась обрести связь с незнакомой машиной. Она выбрала противника и сосредоточилась, изучая его случайные маневры, заставляя себя вычислить принцип движений. И внезапно ей это удалось.

Ван Галь понял, что обрек себя на гибель, решив атаковать взбесившийся боескафандр. Это была неверная цель. Другой тау, тот, что промахнулся по Боргарду с воздуха и споткнулся в миг приземления, — именно он убьет арканца. Кавалерист понял это по небольшим изменениям в позе чужака, положении оружия и том, как датчики БСК вперились в него, словно заглядывая прямо в душу. Враг очнулся и вступил в игру.

«Догнавший бурю»: 213 побед, подсчет продолжается.

Спасения не было, поэтому Ван Галь завершил атаку и разнес правый боескафандр на куски. Мгновением позже уцелевший противник выстрелил по шагоходу с абсолютно верной позиции, как и предвидел Боргард. Он даже не пробовал уклониться.

«Догнавший бурю»: 214 побед, подсчет окончен.

Джи’каара зарычала, наслаждаясь убийством и упиваясь видом горящего «Часового», который подпитывал ее ненависть. Несомненно, эфирные не одобрили бы подобных эмоций, но именно они бросили тау на Федре, так что плевать на их мнение. Возможно, эти мистики ошибались насчет Высшего Блага. Если ненависть дает такую сосредоточенность, такую силу, возможно, она и есть истинный путь?

Я буду убивать гуэ’ла, убивать до тех пор, пока от них не останется ничего, кроме праха и горьких воспоминаний!

Развернувшись, шас’вре начала отслеживать последний шагоход. Тот медленно кружил вокруг боескафандра, устрашенный гибелью брата. Всадник «Часового» был очень умелым — даже талантливее другого, сраженного Разбитым Зеркалом, — но женщина видела, что пилот не верит в себя и эта неуверенность погубит его.

— Искорени чуму синекожих! — взревел кто-то позади нее.

Затем послышался мучительный жалобный вой, и нечто вгрызлось в спинную бронепластину «Кризиса». Дергано повернувшись, Джи’каара отмахнулась фузионным бластером, но нападавший отбил удар шипастым наручем. Неприятель был облачен в вычурный железный боескафандр, полную противоположность обтекаемой и минималистской машины шас’вре. На его броне виднелись пятна крови и грубо намалеванные символы, выдававшие в пилоте варвара даже по меркам гуэ’ла.

— Узри ереси их и истреби их! — прогрохотал дикарь через усилители, не прекращая атаковать.

Он поочередно взмахивал бешено вращающимися циркулярными пилами, закрепленными на запястьях, описывая широкие дуги. Блокировав один из ударов фузионным бластером, Разбитое Зеркало почувствовала, как сминается кожух. Она никак не могла навести оружие, враг был слишком близко…