Книга Да будет воля моя - Дженнифер Бенкау
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет! — кричит Дерия, потому что ей сразу же становится понятно, к чему клонит ее врач. — Нет! Если вы хотите сказать, что… нет!
Ханна что-то отвечает, но Дерия больше не слушает эту сумасшедшую.
— Вы все хотите уничтожить меня! — И вдруг ей все становится таким понятным. Ханна знает все ее тайны. Когда Киви появилась в ее жизни, появился и преследователь. Один из них и есть она и — может быть, они вместе, вдвоем. Как она могла проглядеть все это?
Киви отстраняется:
— Пожалуйста, Дерия, послушай меня хоть секунду.
Ей нужно поговорить с Солнцем. Солнце может помочь ей. Она может уверить ее, что все хорошо и ничего из того, о чем говорит Ханна, не соответствует действительности. Потому что Солнце знает Одина и она может доказать, что он — реальный.
Дерия выскакивает из своей квартиры и бежит по лестнице вверх.
— Пожалуйста, успокойтесь, — слышит она голос Ханны. — Вы позвонили мне, чтобы я помогла вам. Вы хотите знать правду, пусть это даже причинит вам боль. Иначе вы не позвонили бы мне. Пришла пора, Дерия.
— Идите вы к черту!
«Якоб! — думает она. — Якоб, ты был не прав. Ты мне нужен, ты мне нужен сейчас. Не оставляй меня одну. Разреши мне в этот раз уйти с тобой».
Добежав наверх, она бьет кулаками в дверь Солнца. Никто не открывает. Но Солнце совершенно определенно должна быть дома — Дерия чувствует, что она там. Она бьет по двери до тех пор, пока кожа на косточках ее пальцев не лопается. Затем она трогает ручку. Дверь сразу же распахивается — она даже не была закрытой!
— Солнце! — зовет Дерия. Ее голос не слышен. Там нет квартиры.
Дерия закрывает глаза. Она слышит голос Ханны и снова прикладывает трубку к уху.
— Что здесь происходит? — шепчет она. — Солнце. Она исчезла.
— Я этого опасалась, — говорит Ханна. — Значит, Солнце тоже.
Этих немногих слов хватает для того, чтобы сделать из Дерии самого одинокого человека на свете. Она медленно открывает глаза. Она стоит перед чуланом, и там стоит она.
Пишущая машинка Якоба.
«Я не часто вспоминал ее, но если уж такое случалось, то мне с трудом удавалось выбросить из головы мысли о ней».
Дерия читает страницы, которые тщательно уложены рядом с пишущей машинкой и ждут ее. Следующая глава романа Якоба. Последняя глава, и Якоб пишет… о ней.
Воспоминания всплывают кусками. Части из них словно закрыты туманом, лишь некоторые детали выглядывают, чтобы снова быстро исчезнуть. Ее руки на пишущей машинке. Робкая маленькая буква «р». Она хотела защитить ее.
Кто теперь защитит ее? Солнце и кот этого не смогут. Якоб. Да, Якобу это удалось. Но Якоб исчез, уже давно. Почему она, собственно, никогда не думала, что он может вернуться? Он снова мог бы возникнуть здесь. Изменившийся. Уже не мальчик. Мужчина, который знает, как можно разорвать оковы.
Он мог бы встать на место Роберта. Роберт никогда бы не решился заставить ее снова сомневаться в себе.
Рядом с пишущей машинкой она находит свою губную помаду, а между кассовыми чеками — квитанцию из приюта для животных. Ей даже не нужно смотреть на нее, она о чем-то вспоминает.
— Подарок, — объяснила она тогда кассирше, — у собаки моего бывшего мужа сегодня день рождения.
— Ну, тогда сочное овечье сердце будет именно тем, что нужно, — сказала ей продавщица, игриво подмигивая.
Дерия холодной, как лед, рукой трет себя по глазам и лбу. В чулане есть еще кое-что. Она видит какую-то коробку и подтягивает ее к себе. В основном там лежит бумага. Несколько очень старых газет из США, но у нее слишком болят глаза, чтобы прочесть их. На одной из фотографий она узнает эту красивую пожилую женщину с всезнающим выражением лица и в платье, которое даже на черно-белой фотографии кажется синим. Пфенниг, который кто-то должен найти, чтобы порадоваться.
Тело Дерии охватывает ледяной холод, когда ее пальцы натыкаются на что-то твердое, тяжелое, лежащее на дне коробки.
Пистолет «Джонс 1911». С лилией на рукоятке.
— Я нашла пистолет, — не веря самой себе, шепчет Дерия.
Ее голова сейчас забита таким множеством воспоминаний, что она с большим трудом может рассматривать их поодиночке. Но постепенно одно отделяется от другого. Роберт и она, совместная поездка. Маленький магазин, в котором они обнаружили оружие. Роберт посмеялся, повертел пистолет в руках и отдал его продавцу назад. Купил он нечто другое. Дерия позже сама вернулась, чтобы купить «Джонс». Только пистолет. Никаких патронов.
— Пистолет вдохновляет меня, — сказала она продавцу. — Дело в том, что я пишу роман, понимаете меня?
Она нашла оружие Мартина и вместе с ним — идею книги «Зеркальные капли».
— Дерия? — спрашивает Ханна. — Вы использовали оружие?
— Нет. Оно использовалось всего один-единственный раз. На странице триста семьдесят шесть. Нет, глупости. Оно никогда не использовалось. Никогда. Знаете почему? Потому что оно нереально.
Однако она ошибается. И в этот раз она это знает.
Ее ноги тяжелы, как свинец, когда она с трудом спускается вниз по лестнице. Несколько раз она чуть не падает. Оружие тяжелое.
Ханна уговаривает, но она ее уже не слышит. Ее мысли пусты. Может быть, от нее совсем ничего не осталось. Не осталось ничего после понимания, что все вокруг оказалось просто выдумкой, фикцией.
«Надеюсь, — думает она, — что я сама — тоже только фикция».
Она с трудом заходит в свою квартиру, но от ее порядочного чистого жилья ничего больше не осталось. Везде на полу разбросан мусор. Пустые стаканчики, растоптанные тетрапаки, на шкафах — бумага и картонки. Рядом с ними — пакеты из магазинов, которые никто и никогда не распаковывал, продукты, одежда… Она даже не хочет знать, что там еще находится. На столе в гостиной гора чашек, поросших плесенью, а также огромное количество пустых бутылок. Вонь забивает ее дыхание.
Однако Киви все еще здесь. Она собрала мобильный телефон Дерии. Она хочет быстро спрятать телефон у себя за спиной, но Дерия уже его увидела.
— Это ты все здесь наделала? — говорит Дерия. Она не узнает свой собственный голос, он такой слабый и монотонный. — Ты все испортила. Почему ты вообще еще здесь?
— Я хотела уйти, — говорит Киви со слезами в голосе. Она опустила голову. — Но затем я осталась. Мы ведь друзья или нет?
— Разве? — У нее нет друзей. У нее нет ничего, кроме оружия в руке. Кроме оружия, все здесь нереально.
Киви поспешно кивает:
— Я помогу тебе. Я не имею ни малейшего понятия, что с тобой происходит, но я помогу тебе. Я тебе, ты — мне. Мы не останемся друг перед другом в долгу.
