Книга Искушение - Виктор Ремизов

– Хорошо, – шепнула Катя. Она устала отчаянно.

Андрей смотрел на нее долгим взглядом, будто хотел понять всю-всю, до самой немыслимой глубины.

– Соскучилась?

Катя кивнула и опять прижалась.

– Я тоже, – он гладил ее по спине, – ты похудела, и лицо у тебя …

– Да-да, я знаю, какие-то круги под глазами… Как твои дела? Все удалось?

– Что-то удалось, что-то нет… И тут ты еще звонишь… – Он аккуратно отстранился и стал расстегивать куртку.

– Тебе все-таки не нравится, что у нас будет ребенок? – мгновенно напряглась Катя. – Ты его не хочешь?!

Рука Андрея замерла на пуговице, он перестал расстегиваться и снова притянул Катю к себе. Заговорил в самые глаза:

– Мне нравится! Мне очень нравится, что у нас могут быть дети. Я всю эту неделю думал об этом. Не спалось совсем, все сидел, всякие варианты нашей с тобой жизни просматривал. Думал даже, не свалить ли куда-нибудь в Новую Зеландию, где нас никто не знает, и начать все заново. Тебе двадцать, мне сорок… Может, это самый хороший вариант и был бы… Катюха, милая, не сделать ничего сейчас, я потеряю всё! Не хочу ничего объяснять, все это будет ужасно цинично и даже банально, как в плохом кино… Надо просто потерпеть, милая! Мне нужно время, я разрулю свои дела, пусть и с потерями, но сделаю. И у нас с тобой все будет хорошо, у нас уже все сложилось. С тобой мне стало намного интересней жить, ну! У нас будет много прекрасных детей – три! Хочешь – четыре! Я обещаю! Только не сейчас! Может быть, уже через год! Просто потерпи! Я говорил с адвокатами, сейчас самый плохой момент, чтобы заводить ребенка. Самый плохой!

– С адвокатами?! – не поняла Катя.

– Ну да, они посмотрели, как можно уладить… со Светланой.

– Андрей, пожалуйста, не надо никакого развода, пусть все останется, как есть. Я все придумала, я могу жить здесь, здесь мне очень хорошо, а ты дома, как и сейчас. Ты будешь приходить, когда сможешь… Это же наш ребенок, он уже есть! Ты предлагаешь его убить?!– Она вздрогнула от собственных слов.

Андрей удрученно думал о чем-то.

– Ты даже учиться не сможешь, – он смотрел дружески и снисходительно, но и… Катя впервые видела мелкую суету в его глазах.

– Ты боишься? Почему? – спросила машинально.

– Я имею в виду нормально учиться, на дневном, получать от этого удовольствие. Мы не сможем никуда ездить… этот ребенок изменит всю нашу жизнь! Послушай, мне тоже все это очень трудно. Я тоже хочу нашего ребенка, но не сейчас, как ты не поймешь? – Даже его приятный басок, который она всегда так любила, помельчал и совсем не был уверен в себе.

– Андрей, я не сделаю этого!

– Это безопасно, я выяснял с хорошими специалистами, это не аборт даже, а микроаборт, он длится всего минуту… Я буду рядом с тобой. Ты еще родишь много, Катя… – Андрей замолчал, подыскивая или обдумывая свои аргументы. – У нас только начала складываться жизнь. Наша с тобой жизнь.

– Но мы начали и его жизнь… Люди не должны убивать своих детей!

– Что?! Перестань! Ну, о чем ты? Там еще ничего нет! Катя, ты еще будешь беременной… – он замотал головой: – Ты будешь матерью, я тебе обещаю.

– Андрюша, я не понимаю этого разговора… это будет как будто мой ребенок и всё.

Андрей перестал ходить, сел, оперся лбом на кулак. Потом заговорил неуверенно:

– Я думал, ты поймешь – надо потерпеть с этим. Все должно как-то решиться, то есть я уже начал кое-какие движения, но… у меня сейчас куча других вопросов. Очень серьезных – возможно, придется все здесь сворачивать…

Катя смотрела напряженно. Руки, теребившие косу на груди, застыли.

– И уезжать! – он глупо надул щеки. – Попробуй это понять – быстро уезжать! Ты поедешь со мной?

– Андрей, прости меня, я чувствую себя неблагодарной, я понимаю, что у тебя сейчас очень плохо, я знаю это… – она покачала головой, – я могу в Белореченск вернуться. Если тебе так будет лучше. Никто ничего не узнает. Денег мне не надо, я и так благодарна тебе на всю жизнь. А потом, когда ты все уладишь, ты можешь приехать за нами… если захочешь.

– Не говори так! – он схватил ее за руки, притянул к себе и вцепился тяжелым взглядом в ее глаза. – Я ждал, что ты такое скажешь! Не смей даже думать об этом! Я хочу, чтобы ты всегда была рядом! – Андрей жестко выдавливал каждое слово. – Я, как мальчик, уже несколько месяцев бросаю все дела, и все ради тебя! Как ты не видишь?! Я забыл, что такое может быть! Ты понимаешь хоть чуть-чуть, что ты для меня значишь! Понимаешь?!

Он замолчал, крепко держал ее за локти и все вглядывался, потом прижал к себе.

– Все-таки это была любовь… – Катя говорила тихо ему в плечо, как будто сама с собой. – А от любви бывают дети. Это не мы придумали. Я когда узнала, обрадовалась! Немножко только испугалась. Я, наверное, дура, но обрадовалась, у нас с тобой с первого раза все получилось. Врач сказала, что он прошлогодний! – Катя улыбалась. – Андрей, ты не волнуйся… это… я… – Катя гладила его по спине: – Я, правда, буду счастлива, что это твой ребенок. Честное-честное слово! Мне это очень нравится, я это хорошо поняла, я и сейчас счастлива! Мне ничего не надо. Я была у батюшки, он тоже обрадовался, поздравил меня, сказал, что девочка будет, а мне кажется, что мальчик.

Исхудавшее лицо Кати лучилось тихим, усталым счастьем. Андрей смотрел на нее с подозрением.

– Опять ходила к батюшке, это который исповедь на коленях стоял…

– Да, я ездила к нему вчера, он меня успокоил.

– Средние века, ей-Богу! – Андрей удрученно покачал головой.

– Он и про тебя спрашивал, жалел очень тебя, ты мог бы пойти к нему…

– Да? А денег он не хотел?

– Андрюша, что с тобой? Я же рассказывала тебе, он вообще другой, он светлый-светлый! Какие же деньги?! – Она испуганно посмотрела на Андрея и сказала осторожно, будто открывала для себя что-то новое. – Денег все время хочешь ты!

– Я?!! – Андрей застыл, окаменевший взгляд темнел на глазах.

Катя испугалась и затрясла головой:

– Я плохо сказала, ты не жадный, конечно, что ты?! Но ты все время, когда думаешь про нашего ребенка, говоришь про деньги! Ты не заметил?

– Я – про деньги?! И это сказала мне ты?

– Андрей, я не хотела тебя… я неправильно, наверное…

Андрей смотрел на нее сухо, подошел к окну, хотел что-то сказать, но только мотнул головой и пошел к двери. Он так и не успел раздеться, взял шапку с вешалки. Потом поднял смертельно обиженный, ледяной взгляд на Катю:

– Это твое твердое решение?

– Андрей, прости, пожалуйста, ты меня не понял…

– Я спрашиваю? – нажал, все более холодея голосом.

Катя молчала. Он вернулся от двери на середину комнаты.