Книга Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли

– Есть и еще кое-что, – с улыбкой перебила Маргарет. – Наша матушка вырастила нас, зарабатывая на жизнь шитьем, а ты очень ловко обращаешься с иголкой. Но еще важнее тот факт, что во Франции она была известна как целительница и знаток лекарственных растений. Она всех нас этому научила, но самой способной ее ученицей была моя сестра Юджиния, которая передала свои знания тебе. – Маргарет поднялась и, подойдя к Джорджии, взяла ее за руки. – Ах, дорогая, наверное, это самое чудесное, что только могло случиться на этом свете.

– Я… – Джорджия заморгала, смахивая слезы. – Мне так не хватало семьи…

– О, моя милая девочка, у тебя есть семья – да еще какая! Ты не только внучка графа и графини де Гир, но твоим дедушкой является Эван Камерон, знаменитый вождь шотландцев.

– Бог ты мой… – пробормотал Николас. – Те самые Камероны?

– Да, те самые. А ты переживала из-за своего происхождения. Дорогая моя, твое происхождение таково, что немалая часть лондонского света выстроится в очередь, чтобы познакомиться с тобой.

– Святые небеса, оказывается, я женат на аристократке, – нарочито сухо проговорил Николас. – Куда же девалась жена простого фермера?

Джорджия закрыла лицо ладонями, и ее плечи задрожали.

– Милая… – Николас коснулся ее волос. – Я тебя расстроил, да? Но я хотел лишь поддразнить тебя, ты же знаешь…

Джорджия опустила руки; по ее лицу текли слезы, но она при этом смеялась.

– Я не могу… не могу… – проговорила она, задыхаясь. – Извините, это просто шок.

Джорджия снова закрыла лицо ладонями и зашлась в истерическом смехе. Николас с улыбкой посмотрел на Маргарет и тихо сказал:

– Прошу прощения, но с Джорджией такое иногда случается.

И тут Маргарет вдруг тоже засмеялась.

– Она похожа на свою матушку больше, чем вы думаете. У Юджинии, независимо от обстоятельств, было удивительное чувство юмора. О, Николас, все это похоже на сказку! Благодаря невероятному стечению обстоятельств я как будто вновь обрела сестру. После ее неожиданного отъезда мое сердце не переставало болеть, и за все это время – ни единой весточки. А я так ее любила…

Джорджия подняла голову, наконец-то овладев собой. В радостном изумлении глядя на Маргарет, она пробормотала:

– Выходит, что ты моя тетушка… У меня есть тетя…

– Очень неприятно это говорить, но у тебя их две, – сказала Маргарет. – Я – лишь одна из них.

– О господи, Жаклин! – Джорджия посмотрела на мужа. – Что ты теперь должен обо мне думать?

– Думать… о тебе? – в замешательстве переспросил Николас. – Черт побери, что ты имеешь в виду? – Сообразив, наконец, о чем речь, он продолжал: – Дорогая, ты же не думаешь, что я могу ставить знак равенства между тобой и Жаклин? Джорджия, милая, ты ведь пострадала от действий Жаклин точно так же, как и твоя матушка, но… А что же случилось с Юджинией? Маргарет, в чем обвинила ее Жаклин?

– Это была редкостная подлость с ее стороны. К тому времени, когда Юджиния встретила Чарльза, Жаклин стала просто невыносимо завистливой. Чарльз же был лихим гвардейцем, и Юджиния, юная и красивая, его полюбила. Но их роман развивался тайно, потому что Юджинии тогда было всего шестнадцать. Они решили скрывать свои отношения, пока она не достигнет брачного возраста, но Жаклин каким-то образом умудрилась обо всем узнать. Ей самой тогда было одиннадцать, но думаю, уже в то время ее терзала мысль о том, что Юджиния может быть счастлива. Хотя… Возможно, она просто боялась домашней работы. Ведь без старшей сестры ей, Жаклин, пришлось бы трудиться гораздо больше. Юджиния и Чарльз часто обменивались письмами, которые доставляла им я. Мне было всего шесть лет, и я страшно гордилась, что мне доверили настоящую тайну. А Жаклин узнала, где Юджиния прятала письма, и отнесла их отцу, сопроводив их своей историей.

– Но какую же историю могла сочинить одиннадцатилетняя девочка? – спросил Николас.

– Жаклин оказалась слишком развита для своих лет и смогла проявить недюжинную сообразительность, когда ей понадобилось оклеветать Юджинию и Чарльза.

– В чем же она их обвинила?

Маргарет молча потупилась, и Джордж ответил вместо нее:

– Она сказала, что Юджиния встречалась с Чарльзом в общей спальне девочек. Простите за подробности, но она сказала графу де Гиру, что больше не хочет слышать их возню и каждую ночь мерзнуть в чулане, дожидаясь, когда Чарльз уйдет. И еще она заявила, что якобы слышала, как Юджиния сказала Чарльзу, что ждет ребенка.

– Ох, бедная maman, – прошептала Джорджия.

– Но почему он поверил Жаклин?! – возмутился Николас. – Неужели все верят грязным россказням?!

– Отец поверил ей, потому что никак не мог подумать, что Жаклин что-то знала о подобных вещах, – сказала Маргарет. – Естественно, Жаклин солгала, но в свою историю она вплела частички правды, и клевета стала звучать довольно правдоподобно. Когда же отец устроил мне допрос, я призналась, что передавала записки. В общем, отец выгнал Юджинию, причем самым большим ее грехом считался не ребенок, которого она якобы носила, а то растление, которому, по его мнению, подверглась Жаклин. В глазах моего отца это был непростительный грех. Эта история разбила его сердце, но он выгнал старшую дочь и сказал ей, чтобы она даже не пыталась связаться с семьей. Не правда ли, эта ссора напоминает ту, которая произошла между тобой, Николас, и твоим дядей. Теперь ты понимаешь, почему я никогда не сомневалась в твоей порядочности.

– О господи! – воскликнул Николас. – С кем же мы имеем дело?! Ведь эта женщина – порождение самого дьявола! – Утирая лоб, он с тяжким вздохом опустился на стул.

– Я же тогда не понимала, что произошло, потому что была совсем маленькой, – продолжала Маргарет. – Я знала лишь одно: мою любимую старшую сестру с позором выгнали из дома и я больше не увижу ее. Но годы спустя, став достаточно взрослой, чтобы разобраться, в чем обвиняли Юджинию, я поняла, что Жаклин солгала. А каково было бедному Чарльзу, которому в то время было двадцать! Но я абсолютно уверена: он никогда бы не позволил себе так жестоко скомпрометировать Юджинию. Скажи мне, Джорджия, скажи просто для того, чтобы удовлетворить мое любопытство… Когда ты родилась?

– 4 августа 1797 года.

– Вот видите! А я вам что говорила?! Юджиния уехала в июле девяносто шестого! Она не могла тогда носить ребенка, так как Джорджия родилась только год спустя. А других детей у нее не было?

– Только я. Мне… Ох, так трудно все это переварить…

– Естественно, трудно. – Лицо Маргарет озарила улыбка. – Ты даже не представляешь, Джорджия, как ты похожа на свою мать. Не внешне, конечно, потому что у тебя отцовский цвет волос, хотя у тебя они вьются, как у Юджинии, – но характер… В этом ты, безусловно, в мать… и это просто замечательно. И все же меня печалит мысль о том, как сложилась жизнь Юджинии.

– Сложилась не так уж плохо, – сказала Джорджия. – Мать с отцом очень любили друг друга, и у нас в доме всегда слышался смех. Я уверена, что они были счастливы.