Книга Одна лишь ты - Джастин Валенти

— Великолепно! — воскликнула она, когда Патрик умолк. — Это именно то, что нам нужно! Замечательно! Ты сочинил не просто красивую мелодию, но еще и очень точно отражающую текст!

На том конце провода раздался жизнерадостный смех.

— Ты не поверишь, Дженни, но я сочинил ее еще до того, как услышал на автоответчике твои стихи! И знаешь почему? Потому что все время думал о тебе.

«И я о тебе постоянно думала», — мысленно сказала Дженнифер, не решаясь произнести это вслух.

— Конечно, кое-что нам придется с тобой доработать, но основное мы уже сделали, — продолжал Патрик. — Уверен, этот музыкальный номер станет хитом!

— Надеюсь.

— Как прошла сегодняшняя репетиция?

— Трудно, — вздохнула Дженнифер. — Все возмущались, кричали друг на друга, злились… Кстати, Шон снова выражал недовольство тем, что мы до сих пор не связались с тобой по телефону. Я объясняла, что вчера был праздник, но ты же знаешь, как англичане относятся к Дню независимости Америки. Похоже, мне так и не удалось убедить его немного подождать. — Веселый смех Патрика прозвучал так близко, что у Дженнифер заколотилось сердце. — Патрик… а откуда ты звонишь? — срывающимся голосом спросила она. — Ты в Коннектикуте?

— Нет, дорогая, я звоню из холла твоего отеля!

— Что?!

— Да, я на первом этаже. В холле.

— Ты… здесь?

— Ну конечно! Можно подняться к тебе?

— Ой… Патрик… Подожди… Я не одета…

— Тем лучше! — засмеялся он.

— Патрик… но мы не можем…

— Дорогая, теперь мы можем все! Вчера был особый День независимости!

— Что?..

— Да. Вчера Мередит отпустила меня. Навсегда.

Глава 31

Дженнифер вышла из лифта вместе с несколькими постояльцами отеля и спряталась за угол. Ей хотелось немного успокоиться и посмотреть на Патрика, пока он не видит ее.

Загорелый, в легком голубом костюме, темно-синей сорочке и полосатом галстуке, он стоял совсем неподалеку. Глаза его сияли от радости.

Неужели правда, что Мередит отпустила его? Невероятно… Возбужденной Дженнифер никак не удавалось овладеть собой. Руки ее дрожали. Наконец, собравшись с силами, она машинально оправила юбку бежевого льняного костюма и направилась к Патрику.

Заметив Дженнифер, он устремился вперед и протянул ей руки. Ощутив тепло его рук, она улыбнулась.

— Дженни! — Крепко обняв Дженнифер, Патрик зарылся лицом в ее волосы и с наслаждением вдохнул их знакомый, волнующий аромат. — Дженни…

Она обвила руками его шею. Они стояли молча, тесно прижавшись друг к другу. Наконец, чуть отстранившись, Дженнифер шутливо проговорила:

— Сэр, я хотела бы пригласить вас пообедать в ресторане.

— Спасибо за приглашение! Вот только аппетита у меня нет.

— Жаль.

— Сейчас я хочу одного… — Он помолчал, пристально глядя в глаза Дженнифер. — Побыть рядом с вами, леди.

Рассмеявшись, они пошли в гриль-бар, заказали коктейли и сели за столик. Их глаза были прикованы друг к другу.

— Ты сказал, что Мередит… — нерешительно начала Дженнифер. — Это правда?

Патрик радостно кивнул.

— Разве я когда-нибудь обманывал тебя?

Патрик неоднократно заговаривал с Мередит о том, что ему необходимо быть в Лондоне, но это раздражало ее, и он сразу сникал. Патрик понимал, что лучшее в данной ситуации — набраться терпения и молчать, хотя это удавалось ему с трудом. Постоянно утверждая, что в последнее время к ней снова вернулся страх перед сценой, Мередит рисовала мужу страшные картины: она теряет голос, забывает слова, спектакль проваливается, ее лишают роли…

— Мередит, ты устала, и тебе надо отдохнуть, — говорил Патрик. — Возьми на неделю отпуск, и твой страх мгновенно пройдет.

— Нет, дорогой, я не устала. Просто мне нужно ежедневно видеть тебя в театре. Когда ты рядом, мне ничего не страшно!

— Но я должен быть в Лондоне! На репетициях возникают проблемы, которые нельзя разрешить без композитора.

— Вы с Дженни прекрасно решаете их по телефону!

Сочинив музыку для телевизионного сериала, Патрик уже две недели каждый вечер приходил в гримерную Мередит один: Лисса уехала погостить к его родителям в Мичиган. Настроение у Патрика было плохое. Работа с Дженнифер над новой версией мюзикла шла по телефону не слишком успешно. По требованию Мередит он безропотно являлся в театр, однако ночевал теперь в своей музыкальной студии. Иногда, охваченный жалостью к жене, Патрик давал себе слово завтра же вернуться домой, но не делал этого.

Утром Патрик приходил домой позавтракать с Мередит и обменяться последними новостями. Если в это время звонила Дженнифер, Патрик уходил с телефоном в гостиную или спальню. Однако Мередит тут же следовала за ним, внимательно прислушивалась к разговору и бросала на мужа неодобрительные взгляды.

Однажды, когда он закончил телефонную беседу с Дженнифер, Мередит заявила:

— Если у тебя много работы, не возвращайся домой — оставайся в студии.

Патрик смущенно посмотрел на жену:

— Да, у меня действительно много работы, но если тебе необходимо, чтобы я был в театре, то…

— Не волнуйся, со мной все в порядке! — бодро заверила мужа Мередит.

Патрик нахмурился. Не далее как вчера перед началом спектакля Мередит была на грани истерики, а вечером попросила мужа переночевать дома. Ночью она несколько раз просыпалась, хватала его за руку и умоляла поклясться, что он никогда не оставит ее. Что ж, если Мередит чувствует себя уверенно, то Патрик этому только рад.

— Вечером, — сказал он, — я заеду к тебе в театр.

— Я позвоню тебе, если будет нужно.

— Хорошо.

И Патрик вернулся в студию. Он постоянно был угнетен, тосковал о Дженнифер и с большим трудом сочинял музыку. Несколько раз Патрик встречал на лестнице свою молодую соседку Пенни. Она бросала на него выразительные взгляды, а однажды пригласила поужинать. После недолгих колебаний Патрик согласился — с условием, что примет участие в расходах.

За ужином Пенни была оживленна и болтала без умолку, но, заметив, как печальны ее глаза, Патрик понял, что она очень одинока. После ужина Пенни намекнула, что ей не хочется расставаться с Патриком, и он чуть не уступил искушению провести ночь с молодой соседкой, но вовремя одумался. Зачем подавать ложные надежды? Его интересует только одна женщина — Дженнифер. Ее он любит по-настоящему и мечтает быть рядом с ней.

В день приезда Лиссы он вернулся домой. Очень соскучившись по дочери, Патрик был счастлив видеть ее. Ему показалось, что за десять дней Лисса выросла и повзрослела.