Книга Хождение по катынским мифам - Анатолий Терещенко

И вот уже брат покойного президента просит помощи у США (читай, вмешательства), чтобы разобраться с нерадивыми россиянами.

Надо ждать новых обвинений — слабого топчут, в него бросают обвинения, проявляя нетерпеливость в получении от слабого нужных им ответов. Они требуют только польской правды, иная их не интересует. А потому слабый духом всегда прогибается — так уж устроена жизнь.

А ведь чтобы стать терпеливым, люди должны сначала научиться сомневаться: чтобы уметь уважать мнение противников, они должны сначала признать возможность ошибок в собственных мнениях. Сомнение — это критерий веры. Чем меньше человек знает, тем меньше он сомневается и лезет буром, напролом в отстаивании своей позиции.

Что касается текста непроизнесенной речи, то она выдержана, как и ожидалось, в обвинительном тоне. Понятно, писалась бумага не главой государства, но проверялась, а может, и правилась президентом, упрямо стоявшим давно в жесткой оппозиции к России. Как говорится, упрямый человек не обладает мнением, а мнение обладает им.

Беседы с Тодеушами

Несколько лет назад, когда братья Качиньские были при власти — Лех являлся президентом, а Ярослав возглавлял правительство, автору довелось вместе с супругой по туристическому туру проехать дорогами некоторых центрально европейских стран. Побывали мы в Польше, Германии, Бельгии, Голландии и Люксембурге.

Во время вынужденной стоянки — ремонта нашего автобуса под Варшавой — к нам на трассе подошел явно местный житель и поинтересовался, не хотим ли мы что-либо продать. Получив отрицательный ответ, он стал приставать к водителю, чтобы тот слил ему пару литров бензина, так как в его машине он кончился, а потому не на чем доехать до заправки. Сердобольный смоленский мужик наполнил ему, естественно бесплатно, трехлитровую полиэтиленовую емкость. Поляк стал благодарить россиянина, очень тепло и, очевидно, искренне. Назвавшись Тодеушем, он стал выражать восхищение русским народом и его главным обычаем — помогать в тяжелых ситуациях любому человеку. И уже на приличном русском языке заметил:

— Только русские способны на сочувствие. Останавливались тут чехи и немцы, англичане и мои земляки — просил, ни капли не дали. Ремонт затягивался. Тодеуш, заправив свой старомодный немецкий «народный автомобиль — жучок «Фольксваген», детище Адольфа Гитлера, решил покурить на лавочке, где я сидел. Разговорились о нынешнем житье-бытье. Он рассказал, что работает инженером на заводе. Ездил к теще. У него с женой двое детей — дочь и сын. Оба студенты.

Автору захотелось глубже копнуть его реакцию в оценке настоящей жизни в Польше.

— Тодеуш, после смены власти прошло уже много лет после того, как ПНР стала РП. Есть изменения в уровне жизни в Польше?

— Свободнее стало, а уровень жизни снизился, после того как вы своими руками уничтожили свою Родину — Советский Союз и мы стали враждовать.

— Что, подорожали продукты?

— Подорожало всё. Я имею кое-какое отношение к авиации и скажу вам откровенно: наши политики делают одну глупость за другой. Ещё при нашем комсомольце Квасьневском под давлением США и НАТО стали избавляться от советских военных самолетов. Германия их с удовольствием у нас купила. Теперь их летчики учатся летать на советских машинах, о которых отзываются в превосходной степени. Нас же американцы заставили покупать так называемое «стандартное» вооружение и боеприпасы к нему. А это большие деньги. Начались сокращения. Авиаторов пришлось увольнять, а потом сами летчики стали увольнятся и искать себе ниши в бизнесе. Там они получали больше. Деньги в Польше всегда были в почете.

— Наверное, не только в Польше.

— Согласен…Польшу приучили торговать евреи. Поляки оказались прилежными учениками. Сегодня мы уже перещеголяли иудеев, в основном стали специалистами в области элементарной спекуляции.

— А почему, по вашему мнению, никак не налаживаются добрососедские отношения между Польшей и Россией?

— Скажите, когда они были нормальными? Мы — поляки, я это заявляю самокритично, гоноровый, обидчивый народ. Вы, наверное, лучше меня знаете эти подводные рифы.

— Смута 1612-го, Варшава 1920-го, Польский передел 1939 го, Катынь 1943-го…

— Нет, Катынь 1940 года.

— Но извините — это версия Геббельса.

— Так вы же сами её признали. Чего ещё хотите!

— Мы хотим правды, а не подтасовки, — стал зажигаться я.

— А мы хотим своей правды.

— Но двух правд ведь не бывает.

— Тогда давайте искать одну. Если не можем договориться, пусть нас рассудят международные эксперты.

— Для этого надо обоюдное стремление. А получается, мы оправдываемся, а вы обвиняете.

В конце беседы Тодеуш пришел к выводу, что помнить зло, таить обиды — это одинаковый грех и для католиков, и для православных. Простые люди заняты работой, а вот политики часто не дают успокоиться прошлому, будоража его, бередя былые раны, вытаскивая исторические боли в живую реальность бытия.

После этого он попрощался с нами и довольный уехал на своем «жучке».

* * *

Но так случилось, что автору пришлось встретиться ещё с одним Тодеушем в одной из гостиниц Германии, где мы остановились перед перемещением в Бельгию. Польская группа ехала туда же. Ожидая оформления документов перед выездом, автор познакомился с любознательным пожилым поляком по имени…Тодеуш.

«Вот ещё один Тодеуш, — подумалось мне, — именной дубль. Наверное, это имя в Польше такое же частое, как у нас Иван».

По профеесии преподаватель истории. Сейчас на пенсии. Учился в конце 60-х в Москве. У нас было несколько встреч с ним. Его взгляды на историю взаимоотношений между Польшей и Россией показались мне интересными.

Привожу по памяти сублимативно-устные утверждения второго Тодеуша, перелитые в мои письменные, конечно же, конспективно:

«Польша — Россия — это две славянские цивилизации, обреченные стремиться к расширению своего ареала обитания. В моторах их борьбы горит конфессиональное топливо христианства. У одних — католическое, у других — православное. Это поле непримиримой борьбы. Отсюда разность культур, неодинаковость взглядов на мироустройство. Исторические обиды за лишение Россией государственности Польши. Поэтому одинаково негативно поляки относятся как к Царской России, так и к Советскому Союзу. Это, естественно, перекинулось на ослабленную и усеченную современную Россию, открыто заявившую о том, что она является правопреемницей СССР.

Чисто ментально у поляков недоверие и вражда к россиянам подогревается на двух конфорках политической плиты: радикально настроенным руководством страны и Институтом национальной памяти. Последний генерирует русофобские идеи — они модны, они улавливаются политиками, которые идут во власть. А с её вершин уже происходит облучение народа.

Главная цель для бомбардировки России сегодня — это Катынь, как мина замедленного действия, молчавшая много лет. Вы же сами наступили на неё. Она взорвалась с выгодой для нас. Наша правда обнажилась, вашу же разметало взрывом. Сейчас трудно будет России оправдаться. Мы завалим её миллиардными исками. Всё ещё впереди.