Книга Записки рядового радиста. Фронт. Плен. Возвращение. 1941-1946 - Дмитрий Ломоносов

Сразу после войны, когда заговорили о том, что Победа — это гениальное сталинское руководство боевыми операциями, когда Сталину присвоили титул гениального полководца всех времен и народов, я стал задумываться над действительной его ролью в войне.

Теперь, когда многое в истории нашло подтверждение фактами, я пришел к абсолютной убежденности в том, что Победа пришла, несмотря на крайне негативную роль Сталина.

Несколько основных тезисов в подтверждение этому.

К началу войны Красная армия пришла обезглавленной и практически разоруженной. Наиболее образованные маршалы и высшие офицеры, все мыслящие командиры среднего уровня были отправлены в заключение, многие расстреляны. Оставшиеся во главе с Ворошиловым, Буденным и Тимошенко проводили в жизнь военную доктрину, основанную на тактике, опробованной в Гражданской войне.

В результате — сокрушительное поражение первых месяцев войны, когда немцы, почти не встречая серьезного сопротивления, докатились до Харькова и Смоленска. В эти первые месяцы войны никакого «руководства» со стороны Сталина вообще не ощущалось. Он сам был деморализован и даже задумывался о сепаратном мире. В это же время наиболее боеспособные части кадровой армии, возглавляемые инициативными командирами, оставшись в окружении, продолжали сражаться и с боями прорывались к своим. Тогда, по приказу Сталина, эти части расформировывали и их командиров, вместо заслуженного ими поощрения, разжаловали и в лучшем случае отправляли в штрафные роты, а то и расстреливали. Таким образом, уже в начале войны наиболее отличившихся командиров уничтожали.

К августу 1941 года в оборонительных сражениях выдвинулись более молодые командные кадры, полковники и подполковники пришли к командованию дивизиями, капитаны и майоры — полками. Более молодые генералы выдвинулись к командованию фронтами. Были выпущены из заключения некоторые талантливые генералы, например Рокоссовский и Горбатов. Положение на фронтах стало стабилизироваться.

И тут «проснулся» Верховный главнокомандующий. Руководящие указания этого недоучившегося семинариста привели к огромным потерям, сотни тысяч человек напрасно погибли под Киевом и под Ленинградом. Даже в пропущенных через сито цензуры воспоминаниях Жукова можно прочитать отголоски этого.

События 1942 года, когда Сталин посчитал наиболее вероятным удар немцев в направлении Москвы, потребовав стянуть туда технически оснащенные войска, знаменовались потерей Кавказа, а неподготовленное и неподкрепленное должным образом контрнаступление под Харьковом в феврале стало предпосылкой к этому, не говоря уже об огромных потерях.

И далее на протяжении всех оставшихся лет войны вмешательство Сталина в ход военных операций приводило либо к их неудаче, либо к необоснованным жертвам.

К их числу можно отнести и неудачную Керченскую операцию, осуществленную под нажимом Сталина и необеспеченную средствами поддержки. В результате — гибель десятков тысяч солдат, оказавшихся в окружении и загнанных в каменоломни.

Уже в самом конце войны, когда поражение немцев было предопределено, пользуясь явным превосходством в численности наступающих войск, их бросали на прорыв укрепленных позиций противника, пренебрегая огромными потерями. Скольких жертв стоили штурм Померанского вала, бои на Зееловских высотах и, наконец, штурм Берлина?

Особо заслуживает внимания положение на фронтах во время Варшавского восстания. Я считаю, что действия Верховного командования Красной армии, стоявшей на правом берегу Вислы в ожидании того, пока немцы утопят в крови восставших поляков, можно классифицировать как военное преступление. Во имя политических целей, направленных на поражение польских повстанцев, действовавших при поддержке Армии крайовой, подчиненной лондонскому правительству Польши, были отданы жизни не только повстанцев, но и сотни тысяч советских солдат, вынужденных после завершения боев в Варшаве форсировать Вислу и вновь «освобождать» этот город (восстание предоставляло в руки Красной армии готовый плацдарм на левом берегу Вислы).

Этим во многом объясняется отношение поляков к России, предательство Варшавского восстания они не простили, как и расстрел польских офицеров в Катынском лесу.

И теперь, глядя, как мои сверстники — ветераны войны, возглавляемые вождем коммунистов Зюгановым, считающим себя философом и ученым, вопреки известным им историческим фактам, несут впереди себя портреты Сталина, я вижу в этом проявление вбитого в их одураченные головы двойного представления о действительности: факты сами по себе, а марксистско-ленинская диалектика — это другое, единственно верное.

Преступно безжалостное отношение к народам подчиненной им страны демонстрировала правящая верхушка, возглавляемая кучкой сталинских приспешников. Нужно ли упоминать об уничтожении миллионов крестьян, зачисленных в кулаки, уморенных голодом из-за отобранного у них хлеба, депортации целых народов? Эти факты общеизвестны. Но как же они сочетаются с идеологическими установками нынешних коммунистов?

Следует привести еще один пример бесчеловечности сталинской власти, о котором вспоминают крайне редко.

После войны остались сотни тысяч калек — полных инвалидов, безногих, безруких, ослепших… До мобилизации в армию большинство из них занимались физическим трудом, к которому теперь оказались непригодными. Не в силах существовать на грошовую пенсию, которой не хватало даже на хлеб, они заполняли рынки, улицы, вагоны поездов, выпрашивая милостыню.

И вдруг в 1950–1951 годах они внезапно исчезли. Куда же они делись?

Милосердное государство организовало облавы, инвалидов собрали в специальные лагеря, где они, оказавшись за колючей проволокой, постепенно перемерли. Вот вам благодарность страны и общества за отданное на их благо здоровье!

Приложения

И вновь я посетил… («Старый русский» в Германии)

Воспоминания и впечатления

Май 1945-го, лазарет бывшего лагеря для военнопленных Зандбостель… Не сразу осознав, что настал конец войне, что я — живой, хотя и изрядно потрепанный, но свободный! И в числе многих возникших идей, навеянных наступившим миром, еще и такая: пройдет эдак лет 10–15, и я — свободный человек, приеду в свободную и уже не враждебную Германию посмотреть на те места, где я погибал от голода под прицелом крупнокалиберных пулеметов на сторожевых вышках за рядами колючей проволоки… Прошло, однако, почти 60 лет, пока удалось эту мечту осуществить. Если бы не дети мои, понявшие «зов души», и не немалые средства, истраченные сыном, — это так бы мечтой и осталось.

Теперь осталось лишь рассказать об этом удивительном возвращении в прошлое.

В процессе работы над интернет-сайтом, в котором размещены мои воспоминания («Неизвестная война»), я познакомился с руководителем музея лагеря Зандбостель (Dokumentations und Gedenkstatte) доктором Клаусом Воландом, с которым неоднократно обменивался электронными письмами. С ним мы обсудили возможность моего посещения Германии, программу пребывания там, и он прислал мне приглашение. Впрочем, не только мне, а и сопровождающим меня детям.