Книга Все схвачено - Дуровъ

– А когда я шутил? – удивился Генерал.

– Твое мнение или вышестоящее?

– Будем считать, что мое.

– А Директор знает?

– Я с ним говорил. Он того же мнения.

– А Премьер?

– А Премьер, а Президент!.. Ты про мировую закулису забыл…

– А причина похорон проекта?

– Смысла не видим. Тратим почем зря человеческие ресурсы. А где результат? Время – деньги. А мы и время тупо посеяли, и денег не вырастили.

Легату поплохело. Не от идеи, выброшенной Генералом ему вслед, нет, идея, по-хорошему, просилась на волю, Легат и сам об этом думал, но не додумывал, обрывал. Но понимал: не наигрался пока…

– Я подумаю, – сказал он. – Можно?

– Обязательно, – засмеялся Генерал. – Только недолго. А то мы завтра-послезавтра все закроем, запечатаем, а ты все еще думать станешь…

– Завтра-послезавтра? – переспросил Легат.

– Фигура речи, – ответил Генерал.

На том и расстались. О времени для «посидеть» речь вторично не зашла. Слова, слова, слова, как говаривал бессмертный герой бессмертного драматурга. А и то к лучшему! Нет, что ли, у Легата людей, с которыми ему приятно посидеть в неофициальной обстановке?..

А проекту, похоже, – фигец. Наигрались и – будет. И не Генерала, не Директора это решение…

И Легат пошел назад в Службу. Он хотел позвонить Осе. А потом поработать. Он своих подчиненных черт-те сколько не видел. Это плохо…

Оса откликнулась сразу, но сразу и оговорилась:

– У меня сегодня концерт в «Спортивном». Хотите – приходите. Потом, после концерта – поговорим. Наверно, есть о чем, да?

– Есть о чем, да, – повторил слова и интонацию Легат. – Лучше я к концу подойду. Не обижайтесь, но я первый день в Службе. Вопросов накопилось – гора. Разгребу и подойду. Вы когда финалите?

– От публики зависит. Где-то после девяти, но ближе к десяти… Вам пропуск оставить?

– Не надо, – отверг предложение Легат. – Я как в юности, на протырку…

Позвонил жене, сообщил, что период блиц-командировок окончен. Моряк вернулся домой, домой вернулся он с моря, и охотник вернулся с холмов. Она обрадовалась. Показалось, что искренне.

Позвонил Диггеру, сообщил, что продал его с потрохами Конторе и что временно придется исполнять обязанности Легата, а сколь временно – время и покажет. Но – недолго. О мнении, якобы имеющемся у кого-то там наверху, говорить не стал. Диггер не обрадовался, а – напротив, бился и орал на другом конце провода. Когда проорался, Легат ему поведал о благородном предложении Полковника. Про Организацию. Ор утих. Все-таки наши люди привыкли к натуральному обмену: ты – мне, я – тебе.

Условия обмена Диггера, похоже, устроили, потому что беседу он завершил решительно:

– Если это и вправду так, то хрен с ним. Похожу – не рассыплюсь. А Общество нам позарез нужно. От ментов, прям, спасу нет…

– Да ты не грусти, работа недолгой будет. Закроют проект вскорости.

– Почему? Кто решил? – протестный Диггер легко сменил вектор протеста.

– Умные люди во власти. Наигрались и – в мусор игрушку.

– А может, они это по уму?

– По чьему-то наверняка…

Вот так все и устроилось. Практически – само собой.

А и впрямь – по чьему? По премьерскому? Так он же, как получается, ни в какое прошлое с Легатом не ходил. Никто в Конторе о том не знает. Кроме, может, Директора, который Премьера лично в поход провожал. Утром в воскресенье.

Но проводил и забыл. Такое бывает…

Легат сиднем сидел в Службе до без четверти девять, дел и впрямь было – завались, а глянул на часы, спохватился, закруглился и отбыл во дворец «Спортивный», где вот-вот должна была допеть Оса.

Вылез из машины у служебного входа, показал охраннику вездеходное удостоверение Службы, прошел по коридору, где еще носились опрометью люди, обслуживающие то ли Осу, то ли концерт, то ли закулисье дворца. Это абсолютно броуновское движение подсказывало, что концерт не окончен.

Рано приехал, недовольно подумал Легат. Он не любил ждать.

Поймал какую-то заполошную девицу с концертным платьем через плечо, спросил:

– Когда конец-то?

– Последняя песня. – Девица была лаконична. Ответила и умчалась.

Легат толкнул рукой полуприкрытую дверь, вошел и очутился на сцене. В самой глубине ее. Даже не у задника, а где-то за ним и сбоку. Но отсюда отлично было видно Осу, которая смотрела куда-то вбок, что-то ждала… Оказалась, что музыку.

Как говорится, музон пошел, и Оса запела.

Легат, если честно, никогда до сей поры Осу поющую не слышал. Говорящую разные умные слова – это было не раз, а вот поющую, что являлось ее профессией, хобби или необходимостью, любовью или проклятием – не Легату знать и судить! – такую Осу Легат слушал впервые. И все потому, что он в принципе не любил современной эстрады, за глаза считал ее чем-то третьего сорта, выключал телеящик, когда там возникала какая-то очередная «Мануфактура звезд».

А что был у Осы на юбилее, так чего ж не соврать? Доброе слово и кошке приятно.

Он – чиновник. Ему надо славно уметь разбираться в людях и проблемах, связанных с людьми, а знать качество продукта, который их кормит…

Пардон, Легат отоваривается в других местах.

Может, поэтому песня так странно и мощно шарахнула его по мозгам? От неожиданности?.. И песня-то, если честно, не шедевр, а так… Ну, не без боли, что, оказывается, бывает на песенном торжище. Или эта нежданная боль захватила его, ни сном ни духом не ожидавшего всего того, что с ним происходило в последние недели?

Из-за Осы, кстати…

А она пела, и голос у нее оказался сильным и красивым.

«Сыщите слова о том, что любовь – жива, – пела Оса. – О том, что она живет, разумности вопреки… Найдите такие доходчивые слова… чтоб поняли равно – дети и старики…»

Показалось Легату, что он уже слышал эти слова и эту мелодию. Показалось Легату, что он сам все сочинил. И смутное «показалось» показалось здравому Легату первым симптомом сумасшествия, которое неизлечимо.

Значит, этого просто быть не может!

А Оса пела:

«Доройтесь до сути, разройте ее до дна!.. Найдите под этой сутью иную суть… которая в мир ворвется, чтоб всяк узнал… что только два человека по жизни ее несут!..»

А может, он и вправду написал это? Нет, не музыку, конечно, потому что все слоны Родины давно прошлись по его ушам! Но слова… Может, он написал их кому-то на день рождения или на свадьбу? Может, может. Зная его любовь и некое умение версифицировать то и дело, все друзья, подруги, знакомые, чего-то справлявшие регулярно, всегда ждали от него – кроме подарка, естественно! – некий бонус в виде стихотворения «по случаю».