Книга Монастырь - Игорь Вагант

* * *

Эдвин и Вульфар остановились, открыв рты от изумления. Единственным замком, который до того попался им по дороге, был Ардланн, и Эдвин тогда подивился, глянув на него мимоходом: как же возможно построить такую крепость на вершине скалы? Но фамильное жилище графов Дакр не шло ни в какое сравнение с Ангом.

Среди покрытых зеленью холмов с кудрявыми рощицами, маленькими, словно игрушечными домиками и крестьянскими полями, где трудились едва заметные фигурки их владельцев, высился белокаменный замок, опоясанный тремя кольцами стен. Его двенадцать башен, четыре темных и восемь светлых, почти втыкали в облака флагштоки с развевающимися на ветру черно-желтыми стягами. Среди этих стен и башен, подумалось Эдвину, Глоу просто потерялся бы.

Анг стоял на острове, точнее, в излучине реки под названием Ди, что неторопливо несла свои воды на юг вплоть до впадения в Тэлейт, а два речных колена соединялись между собой дугообразным рвом. К огромным гостеприимно распахнутым воротам вел мост на цепях, по которому в обоих направлениях двигались многочисленные повозки.

– Ишь ты, – буркнул Арн, когда путники, выйдя из леса, остановились на пригорке, – понастроили-то сколько…

В ответ на вопросительный взгляд он пояснил:

– Последний раз, помнится, башен было штук шесть. Вон те, темного камня, что к самой реке спускаются, – он показал пальцем, – самые первые. Говорят, их еще при Рикберте Злом возвели. Нынче как жилье они уж почти непригодны: стены толстые, холодные, каминов только пара штук. Те две, чуть западнее, белокаменные, с переходами и пристроями всякими – это жилье Алейна. А остальных не было тогда. Ну, что ж… у Хильдеберта, говорят, денег куры не клюют. Пойдем.

И он принялся спускаться с пригорка, направляясь к извилистой дороге, петлявшей меж холмов и крестьянских хозяйств. Дорога вела к мосту Анга.

На них действительно никто не обращал внимания. К замку и от замка двигались десятки возков и целые толпы людей, большинство из которых так же устали от долгой дороги, как и трое спутников, и только время от времени, поднимая облака пыли, мимо них проносился какой-нибудь всадник, вызывая в свой адрес ругань либо просто безразличные взгляды.

Стражники у ворот лениво опирались на алебарды, свысока посматривая на входящих в город. Арна с его спутниками они пропустили беспрепятственно, зато придрались к одному виллану с большой телегой, груженой бочками. Женщина, сидевшая на телеге, тут же подняла вой, обвиняя стражников во всех смертных грехах.

– Как всегда, – фыркнул Вульфар, толкнув Эдвина локтем в бок. – Только и ищут, с кого бы поиметь.

Анг встретил их толчеей и людским гомоном. Подмастерья, высунувшись из окон первых этажей, зазывали покупателей в лавки; нищие настойчиво дергали за рукава; какая-то баба истошно вопила, требуя поймать вора; точильщик ножей невозмутимо крутил свое колесо; монах в грязной фиолетовой рясе, забравшись на выступавший из стены камень, громко вещал о беларовом проклятии; четверо слуг, тащивших паланкин, пытались через толпу пробиться к воротам во внутренний двор, лаяли собаки, верещали мальчишки, кудахтали куры, и откуда-то доносились предсмертные вопли свиньи, попавшей под нож мясника.

– О, боги, – выдохнул Вульфар. – А я-то раньше думал, что в Ардланне слишком много народу.

Эдвин не ответил. Он тоже был ошарашен. Прижав к груди висевший под рубахой кожаный футляр, он продирался через толпу, стараясь не потерять из виду Арна. Тот сразу за воротами резко свернул вправо и решительно зашагал по одной из улочек.

– За мной, – бросил он, – там гостиница должна быть, «Красный Герцог», если только не снесли…

Шагов через сто стало поспокойнее. Улица сузилась так, что в некоторых местах два человека смогли бы разойтись с трудом. Верхние этажи домов, а здесь имелись и двух-, и даже трехэтажные, нависали над головами, почти смыкаясь так, что соседи смогли бы поцеловаться, чуть высунувшись из окон. Под ногами хлюпала грязь.

Эдвин выругался, едва успев отскочить от струи чего-то, что выплеснули откуда-то сверху, и тут же уперся в спину Арна.

– Пришли, – сообщил тот.

Гостиница оказалась небольшой, с черными от старости деревянными стенами и вывеской с грубо намалеванным изображением человека в красном с мечом в руке. Арн толкнул дверь.

Изнутри пахнуло горячим воздухом. Там царил полумрак, и только в дальнем углу залы полыхал оча, с томившейся над углями тушкой поросенка. Капли жира, шипя, разбивались о лист железа, заменявший противень. Вдоль стены тянулась стойка, а напротив нее, у окна, стоял длинный стол с лавками. Возле очага, стоя на коленях, копошился мальчишка, и, кроме него, в зале никого не было.

– Чего изволите? – тут же подал он голос.

– Кто нынче здесь хозяин? – спросил Арн, оглядевшись.

– Хозяин здесь… вот.

Из дверцы за стойкой показалась дородная фигура в относительно чистом фартуке. Мужчина был абсолютно лыс, зато его пышные брови могли бы заменить усы какому-нибудь человеку потщедушнее.

– Чего желаете?

Арн фыркнул.

– Тебе, старина, скоро гребень для бровей покупать придется. Боюсь только, все зубья переломаешь.

Толстяк присмотрелся, перегнувшись через стойку.

– Вил меня подери! – рявкнул он. Его голос походил на трубный глас. – Никак, Арн!?

Толстяк резво выбрался из-за прилавка, и они с Арном крепко обнялись.

– Каким ветром? Кто твои друзья?

– Так, друзья, – неопределенно ответил Арн. – Помогают мне в одном деле.

– Конечно, в деле, – усмехнулся толстяк, – разве ж ты без дела навестил бы старого знакомца?

– Извини, Мад. Я, честно говоря, думал, что ты уехал отсюда. Как Алейн помер, здесь же вообще делать стало нечего.

– Да. Только я остался, у меня ж гостиница, да пара человек из наших: Гровен да Тайлих.

– Тайлих? – удивился Арн. – Так он же еще в те времена на ладан дышал!

Мад фыркнул.

– И до сих пор дышит. По-прежнему в старом замке обретается. Только, понятно, не стражник, а что-то вроде кастеляна, за порядком следит. Хотя там уж и не живет никто. Но об этом потом. – Толстяк махнул рукой в сторону стола. – Присаживайся, угощение за мой счет.

Арн покачал головой.

– Нет, дружище. Пока день на дворе, я пойду разведаю, что, да как. Друзей только моих накорми. А как вернусь, посидим, поболтаем. – Он посмотрел на Эдвина. – К вечеру, наверное, вернусь. Меч оставлю, нечего с оружием тут светиться, ты уж будь добр, проследи.

Солдат кивнул на прощанье и скрылся за дверью.

– Ну, чем богаты, – сказал Мад, – садитесь. Роскошеств не обещаю, но с прошлого вечера много чего осталось.

Спустя четверть часа мальчишка поставил на стол блюдо с кусками зайчатины, крольчатины и всевозможной птицы, а также большой кувшин с горьковатым элем.