Книга Распинатель - Крис Картер

— Но каким-то образом ты сумел дважды обогнать таймер и все-таки спасти напарника. Да, тебе это удалось, но неужели ты думал, что победил меня? — спросила она, насмешливо улыбаясь, наклонилась и заглянула в усталые глаза Роберта. — Ты никогда не победишь меня, Роберт. Я лучше тебя. Я умнее тебя. Я быстрее тебя и не делаю ошибок. Ты мне не соперник. Мой план безупречен. Я сама безупречна.

Бренда зашла за спину Роберта, и он потерял ее из виду. За спиной он услышал звук, в значении которого не сомневался: звук натачиваемого лезвия, и его сердце екнуло. Он знал, что его время подходит к концу. Она готовится совершить последнее убийство.

69

— Наконец пришла пора, чтобы ты заплатил за все, что сделал. За некомпетентность, за всю ту боль, которую ты мне причинил. Пожалуй, я все-таки проведу пару дней с тобой наедине. После сегодняшней суматохи капитан наверняка велел тебе взять пару дней выходных. Никто не будет ждать от тебя новостей в ближайшее время. Твой напарник выведен из игры. Никто тебя не хватится, Роберт. К тому времени, как тебя начнут искать… — Ей даже не нужно было договаривать фразу до конца.

Вдруг он почувствовал, как она хватает его за волосы и резко дергает голову вперед. Он попытался сопротивляться, но не было ни сил, ни энергии. Стальное лезвие у шеи казалось ледяным, но потом обожгло, словно расплавленная магма. Он чувствовал, что она сделала неглубокий надрез. Ровно такой глубины, чтобы оставить шрам.

«Двойное распятие, — подумал Роберт. — Она помечает меня на заклание».

— Подожди, — сказал он. Его голос был еще слаб, горло пересохло и саднило от жара. — Ты не хочешь узнать, где ты допустила ошибку? Не хочешь узнать, почему ты проиграешь?

Он почувствовал, что лезвие отодвинулось от его шеи. Ее нервный смех эхом отразился от стен небольшой гостиной Роберта.

— Ты даже не умеешь как следует блефовать. Я не сделала ни одной ошибки. Я ни разу ничего не забыла. Мой план всегда был безупречен, — сказала она тоном покровительственным и высокомерным. — По-моему, у тебя помутился рассудок. Давай-ка я объясню тебе, что происходит. Я связала тебя по рукам и ногам, ты одинок и слаб, как раненый зверь. У меня в руке нож, а ты заявляешь, что я проиграю?

— Понимаешь ли, в чем дело, ты была бы совсем права, — сказал он, поднимая голову и чувствуя жжение на коже в том месте, где Бренда его порезала. — Но сегодня чуть раньше, когда я все вычислил и насчет мести, и насчет присяжных, и кто ты есть на самом деле, я вдобавок выяснил, что сегодня у твоего брата был бы день рождения.

Бренда отошла от стула и снова посмотрела в лицо Роберта. В ее правой руке блестел нож, на лице отобразился интерес.

— Поэтому я пришел к выводу, что ты захочешь все обставить именно так, — продолжал Роберт. — Последняя месть в день рождения твоего брата. Идеальный финал.

— Очень хорошо, Роберт, — сказала она, хлопая в ладоши. — Жалко, что ты решил заняться своими полицейскими обязанностями только в день собственной смерти.

— И тогда, — торопливо продолжил Роберт, — перед уходом из отдела я позвонил капитану и рассказал все, что мне удалось выяснить, и он поставил меня под наблюдение.

Бренда нахмурилась. Тень сомнения мелькнула в ее глазах.

— Придя домой, я почувствовал что-то неладное. Я понял, что кто-то был здесь. И этим человеком наверняка была ты. Ты знала, что сегодня я буду пить виски, поэтому подмешала наркотик во все мои бутылки, потому что не знала точно, какую я выберу. Но тебе надо было поставить их назад в правильном порядке.

Взгляд Бренды оторвался от Роберта, перешел на бар с бутылками, потом снова вернулся к детективу.

— Они годами стояли в одном и том же порядке. Я никогда их не переставляю.

— Если ты знал, что виски отравлено, почему его выпил? — наглым тоном осведомилась она.

— Потому что знал, ты не отравишь меня смертельной дозой. Это не в твоем стиле. Какая была бы месть, если бы я умер, так и не поняв почему?

Роберт почувствовал, что Бренда заволновалась. Его сердце колотилось, но он продолжал говорить спокойно:

— Я знал, что ты у меня дома, я чувствовал твое присутствие. Я знал, что ты будешь следить за мной, поэтому я сделал вид, что проверяю телефон, и нажал несколько кнопок, хотя на самом деле я набрал номер капитана. Если заглянешь ко мне в карман, увидишь, что он еще работает. А если посмотришь в окно, увидишь, что здание окружено. Ты не сможешь выбраться отсюда. Все кончено.

Ее глаза остановились на окне за спиной Роберта. В них появилось нервное и тревожное выражение. Она недооценила его и теперь поняла это.

— Ты блефуешь, — неуверенно сказала она.

— Посмотри в окно, — твердо ответил он.

Она не пошевелилась. Ее рука дрожала от прилива адреналина.

— Еще ничего не кончено! — в конце концов яростно крикнула она и бросилась на Роберта.

Неожиданно с грохотом дверь в гостиную распахнулась. По комнате разлетелись деревянные щепки от сорванных петель. За долю секунды в дверной проем ворвались три спецназовца. Лазерные прицелы их автоматов нарисовали три красные точки на сердце Бренды.

— Бросить нож! Немедленно! — скомандовал старший требовательным тоном, но Бренда встала за спиной Роберта.

Она опустилась на колени и почти целиком спряталась за ним. Нож, который до того был в ее правой руке, теперь она держала обеими руками, горизонтально всем лезвием прижимая его спереди к шее Роберта.

— Бросьте нож, — снова приказал офицер.

— Подождите… — сказал Роберт.

Он понял, что она сделала. Бренда приняла такое положение, при котором тяжесть ее тела была направлена назад от стула, и если она упадет назад, то отрежет ему голову. Если умрет она, умрет и он.

— Опустите оружие, — сказал Роберт.

— Мы не можем сделать этого, сэр, — тут же услышал он в ответ.

Роберт знал, что они не двинутся с места, они живут ради таких моментов.

— Изабелла, послушай меня… — прошептал он.

Он не хотел называть ее настоящим именем. Он надеялся, что в ней еще осталось что-то от Изабеллы.

— Этим людям не терпится спустить курки. Они не будут колебаться, если им нужно будет тебя застрелить.

Роберт старался говорить как можно спокойнее. Он разбирался в стрессовых ситуациях. Он знал, что люди склонны перенимать тревогу тех, кто находится с ними рядом.

— Пожалуйста, не доводи до этого. Есть люди, которые могут тебе помочь, которые хотят тебе помочь. Я понимаю, через какие мучения ты прошла, но эта боль может закончиться.

— Ты никогда не поймешь этой боли, — прошептала она в ответ.

— Я ее понимаю. Ты видела это, ты же говорила сама. Когда я потерял напарника и единственного своего родного человека, боль едва не съела меня изнутри. Я действительно скатился на дно, но я там не остался. Дай нам возможность помочь тебе.