Книга Средство убеждения - Ли Чайлд

– Речь идет об очень важном оружии.

– Настолько важном?

– А ты так не думаешь?

Я пожал плечами.

– По-моему, все равно, это слишком дорого. За дротик для дартса?

Коль указала на магнитофон. Обращая внимание на голос Куинна, наполняющий помещение.

– Что ж, судя по всему, именно такую сумму ему готовы заплатить. Я хочу сказать, откуда еще у него могли взяться полмиллиона долларов? Определенно, он не отложил их из своего жалования.

– Когда ты совершишь первый шаг?

– Завтра. Ждать больше нельзя. Завтра Куинн получит последние чертежи. По словам Горовского, они являются ключом ко всему.

– Как это пройдет?

– С сирийцем работает Фраскони. Он пометит деньги в присутствии судьи. Затем мы станем свидетелями обмена чемоданчиками. Сразу же откроем чемоданчик, который Куинн передаст сирийцу, на глазах у того же самого судьи. Оформим надлежащим образом содержимое – то есть чертежи. Затем отправимся за Куинном. Арестуем его и опечатаем чемоданчик, который ему передаст сириец. Потом вскроем чемоданчик в присутствии судьи. Обнаружим внутри помеченные купюры. Таким образом, документально зафиксируем факт передачи чертежей в обмен на деньги. То есть Куинну будет крышка. Полная крышка.

– Непробиваемое дело, – согласился я. – Отличная работа.

– Спасибо.

– Фраскони не подведет?

– Без него не обойтись. Сама я не могу общаться с сирийцем. Эти восточные люди ведут себя с женщинами странно. Не могут к нам прикоснуться, посмотреть, иногда не могут даже говорить. Так что этим придется заняться Фраскони.

– Хочешь, я подержу его за руку?

– Его работа второстепенная, – сказала Коль. – Ничего существенного он испортить не сможет.

– Думаю, я все же подержу его за руку.

– Спасибо, – повторила она.

– И он пойдет с тобой осуществлять задержание.

Коль промолчала.

– Один на один я тебя отпустить не могу, – продолжал я. – И ты это понимаешь.

Она кивнула.

– Но я предупрежу Фраскони, что командовать будешь ты. И прослежу за тем, чтобы он это уяснил.

– Ладно, – сказала Коль.

Она остановила магнитофон. Голос Куинна оборвался на полуслове. Это должно было быть слово «долларов», «двести тысяч долларов». Но осталось только «долл». Куинн говорил веселым, жизнерадостным тоном, как человек в разгар игры по-крупному, уверенный в своем выигрыше. Коль достала кассету. Убрала ее в карман. Затем, подмигнув, вышла из кабинета.

– Кто такой Куинн? – десять лет спустя спросила меня Элизабет Бек.

– Фрэнк Ксавье, – ответил я. – Когда-то его фамилия была Куинн. Его полное имя – Френсис Ксавье Куинн.

– Вы его знаете?

Я кивнул.

– Именно поэтому я здесь.

– Кто вы?

– Я тот, кто знал Фрэнка Ксавье еще тогда, когда его звали Френсис Ксавье Куинн.

– Вы работаете на правительство.

Я покачал головой.

– Это сугубо личное дело.

– Что станется с моим мужем?

– Понятия не имею. И если честно, мне все равно.

Вернувшись в маленький домик Поли, я запер переднюю дверь. Вышел на улицу и запер за собой заднюю дверь. Затем проверил запор на воротах. Он был прочным. Я прикинул, что это должно будет задержать нападающих на минуту, может быть, на полторы. Неплохо. Я убрал ключ от замка в карман брюк.

– Теперь назад в особняк, – сказал я. – Боюсь, вам придется идти пешком.

Я повел «кадиллак» по дороге, обложенный со всех сторон коробками с патронами. В зеркале были видны Элизабет и Ричард, быстро идущие следом. Мать и сын не хотели уезжать в город, но им также не очень-то хотелось оставаться здесь одним. Остановившись у парадного входа, я сдал назад, чтобы легче было разгружаться. Открыв багажник, я достал крюк и цепь и бегом поднялся в комнату Дьюка. Его окно выходило как раз на дорогу. Идеальная огневая позиция. Достав из кармана плаща «беретту», я снял ее с предохранителя и выстрелил в потолок. Увидел в окно, как Элизабет и Ричард остановились как вкопанные, затем бросились бежать к дому. Возможно, решив, что я застрелил кухарку. Или себя. Встав на стул, я расковырял штукатурку вокруг пулевого отверстия и нашел деревянную балку. Тщательно прицелился и выстрелил еще раз, проделав в дереве аккуратное девятимиллиметровое отверстие. Вкрутил в него крючок, повесил цепь и своим весом проверил, крепко ли она держится.

Спустившись вниз, я открыл задние двери «кадиллака». К этому моменту подоспели Элизабет с Ричардом, и я приказал им носить наверх коробки с патронами. Сам я взял пулемет. Металлодетектор на входной двери завопил громко и возмущенно. Я отнес пулемет наверх. Повесил на цепь и вставил в ствольную коробку начало первой патронной ленты. Повернул ствол вбок и открыл нижнюю форточку окна. Высунул в нее ствол и поводил им из стороны в сторону и вверх и вниз. Под огнем можно было держать всю гранитную стену и всю дорогу до самого круга. Ричард зачарованно следил за мной.

– Тащи коробки, – сказал я.

Затем я подошел к тумбочке и снял трубку внешнего телефона. Набрал номер Даффи в мотеле.

– Вы по-прежнему готовы помочь? – спросил я.

– Да, – ответила она.

– В таком случае, вы все трое нужны мне в особняке Бека. Приезжайте как можно быстрее.

После этого оставалось только ждать, когда они приедут. Я стоял у окна, вжимая зубы в десны пальцем, и следил за дорогой. Ричард и Элизабет таскали тяжелые коробки с патронами. Я посмотрел на небо. Только-только наступил полдень, а было уже темно. Погода еще больше ухудшилась. Ветер усиливался. Североатлантическое побережье, конец апреля. Погода непредсказуемая. Элизабет Бек вошла в комнату и поставила очередную коробку. Выпрямилась, тяжело дыша.

– Что будет дальше? – спросила она.

– Предсказать невозможно.

– А для чего этот пулемет?

– Мера предосторожности.

– Против кого?

– Против людей Куинна. У нас за спиной море. Возможно, придется остановить их на дороге.

– Вы собираетесь в них стрелять?

– Если возникнет необходимость.

– А что насчет моего мужа?

– А вам не все равно?

Она кивнула.

– Я буду стрелять и в него, – сказал я.

Элизабет молчала.

– Он преступник, – продолжал я. – Он должен принять решение.

– Законы, которые называют его преступником, являются неконституционными.

– Вы так думаете?