Книга Девочка с куклами - Вадим Юрьевич Панов

счастливой…

Спасибо тебе, Фил… спасибо…

И люблю тебя.

Марта».

Марта…

Чем вызвано твоё поспешное бегство? Почему ничего не рассказала? Почему не позволила помочь? Нужно ли тебе помогать? Почему статья Олега Юркина так сильно тебя напугала?

А то, что дело именно в публикации, Вербин не сомневался. Почти не сомневался. Марта, конечно, могла каким-то образом узнать об убийстве Наиля Зарипова, или Веры Погодиной, однако в первую очередь следовало отталкиваться от того, что на поверхности. От того, с чего всё началось, потому что смерти Веры и Наиля стали прямым следствием убийства Виктории Рыковой.

Марта…

Второй раз Феликс перечитал письмо уже дома. Сидя в кресле в гостиной. А когда перечитал – выключил торшер, оставшись в полной темноте. И вновь подумал:

«Хорошо, что у меня нет собаки…»

Потому что последнее, чего бы ему сейчас хотелось, это идти гулять с жизнерадостным, обрадованным возвращением хозяина питомцем и либо притворяться, что всё хорошо, либо расстраивать его своим плохим настроением. И есть не хотелось. И спать не хотелось. Во-первых, потому что рано, во-вторых, потому что знал, что не заснёт.

Удобное кресло и тьма вокруг.

И одиночество.

Снова одиночество.

Марта написала, что с ним она вновь стала счастливой. Будь у него возможность, Феликс признался бы в том же. Рассказал, что только-только начал вновь привыкать жить сам по себе, почти вернулся к прежнему состоянию: работа-сон-работа, но яркая вспышка по имени Марта заставила его вспомнить, как это было… Как это должно быть у нормального человека. Когда тебя ждут. Когда о тебе думают. Когда есть с кем поговорить о чём угодно.

Когда она прижимается к тебе ночью.

Когда, просыпаясь, ты слышишь её дыхание.

«Почему не сказал?»

Почему не произнёс слова, которые, возможно, могли всё изменить?

«Почему не сказал?»

Телефонный звонок прогремел неприятным напоминанием о том, что за пределами погружённой во мрак гостиной существует большой мир. Как ни странно. Сейчас он тоже во тьме, которую разгоняют фонари и окна, но жизнь его не замерла, в отличие от мира Феликса. Жизнь большого мира бурлит и приглашает Вербина в свой бульон. Ведь он – её полноправный участник и не имеет права забывать об этом.

Телефонный звонок вырвал Феликса из паузы, на которую он поставил своё время.

Вербин посмотрел на экран – Старова, и нажал кнопку ответа:

– Добрый вечер, Ольга.

– Добрый вечер, Феликс. – Старова помолчала. – Вы можете говорить?

Он понял, чем вызван вопрос, и грустно улыбнулся:

– Да, вполне.

– Не отвлекаю?

– Нет.

Множество вопросов объяснялось тем, что ей немного неловко. И не только ей – Вербин чувствовал, что поход на каток что-то поменял в их отношениях. Неуловимо, но поменял. Особенно финал – звонок Марты, которого Старова явно не ожидала. Из-за него встреча получилась скомканной и… недосказанной. И потому разговор начался с нескольких одинаковых, не особенно обязательных вопросов и односложных ответов.

– У вас всё хорошо?

– Всё в порядке, Ольга, спасибо. Почему вы спросили?

– Мне показалось, что вы немного грустны, Феликс.

– У меня был неприятный разговор с руководством, но он уже позади.

– Из-за публикации?

– Из-за неё.

– Вы нарочно слили информацию журналистам?

– Ольга, вы не представляете, как тяжело приходится человеку, которому никто не верит. – Вербин негромко рассмеялся. – На самом деле, слух о «Девочке с куклами» – так дело Виктории назвали криминалисты – пополз по нашей системе в день обнаружения тела. Слишком уж необычные обстоятельства, как вы понимаете.

– Прекрасно понимаю.

– Из-за названия слух распространился очень быстро. – Феликс машинально продолжил пересказ «легенды». – Им заинтересовались журналисты, а Олег из них самый умный. И дотошный. Насколько я смог понять, Олег переговорил с несколькими сотрудниками разных служб, составил относительно верное представление о случившемся и представил его широкой публике.

– И вы здесь ни при чём?

– Как я уже говорил, у меня от этой публикации одни неприятности.

– В это легко верится. – Старова выдержала продуманную паузу. – Сочувствую.

– Спасибо.

– Простите, Феликс, можно я в последний раз задам важный для меня вопрос?

– Конечно. – Вербин ответил прежним тоном, но насторожился.

– Вы абсолютно уверены в том, что суицид исключён?

– Да, Ольга, тщательно всё взвесив и выслушав специалистов, и наших, и тех, к которым обращалась Виктория, включая вас, я пришёл к выводу, что имею дело с предумышленным убийством.

– И вы знаете, кто убийца?

– Да, – уверенно ответил Вербин. И сделал вид, что шутит: – Не обидитесь, если я не назову имя?

– Не обижусь, конечно, – медленно произнесла Старова. Шутку она не приняла. Во всяком случае, никак на неё не среагировала. – Феликс, я ни в коем случае не собираюсь вторгаться в ваше расследование и давать советы… Полагаю, вы прекрасно справитесь сами.

– Спасибо.

– Это не лесть.

– Я хорошего мнения о вас.

– Теперь моя очередь вас поблагодарить. – Кажется, она улыбнулась. – Я спрашиваю, потому что публикация натолкнула меня на одну странную мысль, которую вы, скорее всего, назовёте фантастической. Поэтому мне важно знать, считаете ли вы убийцей Наиля Зарипова?

Бульон, в который большой мир втолкнул расстроенного Феликса, кажется, начал закипать. Вербин включил торшер и сел в кресле прямо.

– Что за мысль пришла вам в голову?

– А вы считаете?

– Ольга, – мягко произнёс Феликс. – Не ждите, что я скажу, что вопросы задаю я – мы не на допросе. Я прекрасно понимаю, что вы позвонили не просто так. Вам пришла в голову некая теория, и вы хотите её проверить. Вы хотите мне помочь. Но при этом, возможно, не хотите показаться… неумелым сыщиком, выберем это определение. Поэтому давайте установим такое правило: вы можете задавать любые вопросы, но я должен понимать, зачем мне на них отвечать.

– То есть ваши вопросы всё-таки важнее?

– У меня есть служебные ограничения, – напомнил Вербин. – Я могу расширить рамки, но…

– Вы должны понимать, для чего это делаете, – закончила за него Старова.

– Да.

Вновь возникла пауза, после чего Ольга сказала:

– Простите, я об этом не подумала. И спасибо, что… Впрочем, вы всегда вежливы.

– За это нужно благодарить мою маму.

В трубке послышался короткий смешок, однако комментировать заявление Феликса Старова не стала, продолжила:

– Расстройство, которым страдала Виктория, и то, как её обнаружили, должно было навести вас на мысль о суициде.

– Это первое, что приходит в голову, – подтвердил Феликс.

– Но вас убийца обмануть не смог.

– Не меня. Первым заподозрил неладное оперативник из местного убойного отдела. Расследование началось благодаря его настойчивости.

– Приятно знать, что вы не один такой в нашей полиции.

– Да, я не уникален, – согласился Вербин.

Но развивать эту тему Старова не стала.