Книга Разлом миров. Санкт-Петербург - Валентина Игоревна Колесникова

руках. Выходило не очень. Осторожно прикоснувшись к ожившему животному, мужчина резко вздохнул, не сдержав эмоций. Густые черные брови поползли наверх, рот приоткрылся, а зрачки расширились:

- Да она ж живая… Прям вот полностью! А этот? Я про эльфа сейчас… Что это еще у него на руке за знак такой?

- Боевой он, - подсказала Надежда, судя по всему уже пожалевшая о том, что заперла этих двоих одних. Самой потрогать крыску тоже хочется. – Символ на запястье… Так что с ним?

- Сама приди и посмотри! – Оксана хотела добавить слово “тварь”, но решила не оскорблять тварей.

Эльф пришел в сознание, но судя по всему не мог видеть – его зрачки как будто покрыты пеленой, все тело дрожало от холода и почти не двигалось. Заморозил его Льдинка ровно на столько, на сколько обычно морозят трупы в морге и хорошо, что не сильнее.

Мужчина что-то пытался шептать, но губы толком не шевелились, как и язык. И что с этим делать никто не знал.

- Слушай, нам нужен Мьер… Если этот оттает, мы умрем. У него когти уже удлинились, он будто готовится. Да и смотрит… Его глаза… Он слепой, Оксан. Или это очередная разновидность эльфийских способностей, о которых никто не знает.

- Нам не сбежать, эта дура нас закрыла. – Оксана глянула косо через плечо. Надежда внимательно наблюдала за тем, как эльф открывает рот, как пытается вернуться и не видела при этом врачей. – Я вот ни одного кода не знаю.

- Как будто я знаю…

- Может дверь сломаем?

Петрович с удивлением глянул на коллегу:

- Чего это ты вдруг? А как же мир, труд, май, жвачка? Тут двери грубой силой не сломать, даже пытаться не стоит…

Оксана разозлилась еще сильнее:

- Я тут сидеть не намерена! К тому же…

Но договорить девушка не успела. В входную дверь кто-то явно начал скрестись.

Огромная голова окровавленного волка спокойно смотрела в толстенное стекло, наблюдая за тем, что происходит внутри лаборатории.

- Срань…

Тем временем в центре Питера

По приказу Капитана военные в третий раз вычищали Эрмитаж от расплодившихся цветов. Ученые из всевозможных НИИ были допущены до объектов, с великим рвением стремились изучить все то, что пришло извне, и ни разу не спускались в подвальные помещения, где совсем недавно были уничтожены все вампироподобные особи.

Туда их просто не пускали. От греха подальше, да и атмосфера так себе…

С виду изнеможенные тела больше походили на оживших мумий из фильмов ужасов. Жаждущие крови, они даже в полуобморочном состоянии стремились к теплому живому телу, а уж если почуяли хотя бы царапину…

В ту ночь, после того, как Леон с группой покинули музейный комплекс, военные все же совершили ошибку: то ли ужас происходящего сыграл с ними злую шутку, либо же человеческий фактор сработал не вовремя, но кое-что они так и не заметили.

В подвале средневекового замка, что теперь располагался в одном из залов Эрмитажа, в самом темном углу под огромной сгнившей грудой соломы лежало тело.

Обтянутые кожей кости внезапно пришли в движение, стоило учуять единственную возможность вырваться из лап смерти.

- Эй… Ты идешь? – громкий шепот заставил вампира дрогнуть. Мозг не работал, причем во всех смыслах: сознание было заперто глубоко, работали лишь базовые рефлексы и то за счет подсознания и инстинктов.

- А ты уверен? Нас же посадят!

Двое мужчин медленно пробирались через обломки подвала, озирались по сторонам и сильно волновались из-за всего увиденного.

- Не посадят, если ныть не прекратишь! Ты же ученый, чтоб тебя!

- А ты журналист! – рявкнул совсем юный парень в ответ. Поправив рабочую форму с эмблемой микробиологического отделения, ученый нервно перешагнул распустившийся бутон с фиолетовыми лепестками и замер возле зияющего провала в преисподнию. – Может не надо туда идти? Военные не просто так запретили… Эй, ну хватит! Пора возвращаться! И что… Что там у тебя звенит в кармане, а?

- Ничего, просто часть деталей для камеры…

Вранье “журналиста” с потрохами его не выдало, ученый не понял обмана, а вот иссохшее тело вампира лежало к несчастным все ближе. Каждый шаг пробравшихся на закрытую территорию идиотов приближал их к проблемам далеко не вселенского масштаба, а локального, индивидуального и психологически неустойчивого песца.

Воришка, а “журналист” был именно вором, выдававшим себя за журналиста, подкупил ученого не деньгами, а славой, новыми данными для исследований и конечно же новым биологическим материалом, который возможно скрывают от всего мира “злые” военные.

Молодость и неопытность в таких делах выдающегося ученого сыграли с ним жестокую шутку. Впрочем, как и с вором, что медленно приближался к камерам.

- Ни хрена себе… - шепот вора эхом отразился от стен.

- Тут нет дракона… - ошарашено прошептал ученый, стирая с рукавов остатки зеленого мха. Откуда-то сверху капала вода, мерзко попадая за шкирку. Ученый передернулся, пытался осознать, что в их мире наверху нет никакого потопа, а это значит, что грань между мирами была преодолена. – Тут вообще ничего нет! Что это за место? Что вообще тут…

- Заткнись! – рявкнул вор, снимая все на скрытую камеру, прикрепленную к рукавам рубашки. – у нас задача как раз и выяснить, что это за место и что тут есть! - “И сколько это будет стоить” – мысленно добавил вор, но так и не смог найти в камерах ничего интересного, - одна солома, да камни. Ни останков тварей, ни драконового говна, нет даже намека на что-то стоящее! На кой хрен нужно было запрещать сюда спу…

Шорх…

Двое мужчин замерли на своих местах, прислушиваясь к окружающему миру.

Шорх…

- Идем отсюда, -