Книга Русское язычество. Мифология славян - Николай Иванович Костомаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
люди знали».
Здесь кукушка даже, как видно, и обличительница преступления. Таким образом, кукушка имеет отношение и к отжившим. Это еще резче выказывается в причитании дочери над матерью, где дочь спрашивает кукушку, не видала ли она ее умершей матери, и просит передать ей, что дочери горько на свете жить без матери.
Коли буде зозуля ковати,
Я буду ии питати:
Чи не бачила моей неньки ридненькои?
Скажи ий, зозуленько, як мини тошно,
Як мини гирко без неньки жити.
В другом причитании — сестры над братом — сестра говорит, что будет куковать кукушка и щебетать соловей, а она спросит у кукушки, не видала ли она ее брата.
На червоний калини
Зозуля буде кувати,
Соловейко щебетати,
А ми свого братика
В гости будем дожидати.
На порози стояла,
Зозуля ковала,
А я про свого братика
В ней питала:
«Чи не бачила мого братика?»
Кукушка часто изображается, как и в предшествующей песне, вместе с соловьем, и в таком случае она символ благодушия. «Пусть тебе кукушка, а мне соловей, — говорит девица молодцу, — пусть мне будет легко, а тебе весело».
Нехай мини зозуленька, тоби соловейко,
Нехай мини так легенько, тоби веселенько!
В иной песне сестра просит брата приехать к ней, развеселить ее, и сопоставляет отраду сердца с кукушкою и соловьем.
Хочь сивою зозулею або соловейком,
Нехай мини розвеселить мое бидне серденько.
В галицких колядках, которые, как мы уже не раз замечали, особенно дышат древностью, кукушка — вестница и как бы даровательница обилия и благополучия. Девица хотела бы прорубить лес, достать кукушку и пустить ее в сад, чтоб она кукованьем своим будила хозяина и провозвещала ему большой урожай хлеба.
Ей коби я мала ясну шабевку,
Вистинала би я лис-буковину,
Лис-буковину, вшитку ялину,
Жебим поймала сиву зазулейку,
Пустила б ей до свого садойка,
Жеби она ми ранейко кукала,
Ранейко кукала, газду забуждала:
«Встань, газдо, горе, билий день на дворе.
Встань волойким дати, час пийти орати.
Час пийти орати чорну земличьку,
Чорну земличьку на яру пшеничку,
На яру пшеничьку, на озиме житце!
Буде там стебевце — саме тростове,
Будут колосойки, яко билинойки,
Будут там женци — сами молодци,
А вязальнички — сами молодчики,
Будут снонойки, як на неби звиздойки,
Будут стогойки, яко горойки,
Будут возойки, як чорни хмаройки,
З везут они, звезут, за поле до сто доли».
В другой колядке сама кукушка говорит, что ей не безопасно в орешнике: там могут разорить ее гнездо; не безопасно при потоке на осоке: вода затопит; хочет она вить гнездо в вишневом садике, чтобы будить хозяина и извещать его, что у него будет изобилие скота.
Стала ся томити, де мать гниздо вити:
«Вила бим го, вила, в лиси при дорози,
В лиси, при дорози, та на лищинойци:
Лищинойку рушит, розпотрушит,
Гниздо розпотрушит, дити ми оглушит».
Кукула зозуля в сели, и проч.
«Вила бим го, вила, при потичейку,
При потичейку, на ситпичейку;
Водиця прийде, гниздо забере,
Гниздо ми забере, мене осиротить;
Буду го вити на вишним садойку,
На вишним садойку, аж на вершейку,
Та я си буду рано кукати,
Рано кукати, газду зобуждати:
„Вставай, газдо, горе, билий день на дворе!
Стала ти ся радисть в твоему дворе:
Коровици ти ся вси положили,
Сиве стадейко та породили“».
Она принадлежность лета и его радостей. Девица, говоря, что ей было скучно и она не видала лета, выражается, что ей не куковала кукушка; она прячется, как наступает зима:
Ой, ковала, зозуленька ковала,
Як упала тяжка зима, вона ся сховала,
Як упала тяжка зима, ковати забула, —
она возвещает годовые перемены:
Заковала зозуленька у садочку,
Прихиливши головоньку и к листочку,
Ой, не буде сад зимою зеленити,
Таки буде з пид снижечка лист чорнити;
А як буде та литечко та й тепленьке,
Так и буде садовника та й рясненька.
Она все знает, везде бывала, и ее обмануть нельзя. Свадебные гости поют о золотых горах и шелковых травах, но кукушка обличает их вымыслы: «Все я облетала, но не видала золотых гор и шелковых трав; везде горы каменные и травы зеленые».
У нас трави шовковии,
У нас гори золотии.
Була там зозуленька,
Видила вона тое:
«Всюди я облетила,
Золотих гир не видила;
Всюду гори камении,
Травоньки зелении».
От этого к ней девица обращается с вопросом, долго ли она будет оставаться у родителей и каково ей будет у свекрови:
Прилетила зозуленька з темного лисочку,
Сила, пала, заковала в вишневим садочку.
Ой, як вийшла Марусенька в ней запитала:
«Скажи, скажи, зозуленько, чи довго буду у батька?»
Закувала зозуленька на хати в загати.
«Як я буду пробувати в свекрушиний хати?»
И кукушка пророчит ей недоброе житье.
Закувала зозуленька у садочку:
«Ой, чи буде так у свекра, як у батька?
Ой, чи пустить на улицу погуляти?» —
«Лихий свекор погуляти та не пустить,
Ой, хоть пустить молодую, та пригрустить:
Иди, иди, дитя мое, не барися,
У синечки, за дверечки та й вернися,
Увийшовши у свитлицю поклонися».
Такой же смысл имеет веснянка, очень распространенная в различных вариантах, где девица представляет себя уже замужем и просит дубровную кукушку не куковать рано и не будить ее, потому что ее разбудит свекор с попреками.
Ой, дибривная зозуленько,
Та не куй рано у диброви,
Та не буди мене молодой!
Избудять мене раний тебе:
У мене свекорко — не батенько,
У мене свекруха — не
