Книга Убить наследников - Юрий Лузанов

Следом в дверях затеснились певуны с целой ватагой кордебалетов, актрисульки с вереницей гримеров и антрепренеров. Где-то там, в гуще, но при этом выделяясь, многозначительно ухмылялся пышноусый мэтр синематографа.

Все враз загалдели, запрыгали. Многоглоточное «ура!» зазвенело под бетонным сводом. Кто-то затянул гимн, его истерично подхватили.

Слуги выкатили стол. В пять минут его уставили яствами и шампанским. До Нового года было всего ничего, а тут такой повод!

Шампанское щедро брызнуло на пиджаки и платья. Владимир Романович произнес два горячечных тоста, в которых блеснул таким красноречием, что сам пышноусый поощрительно зааплодировал.

Баев почувствовал, как кто-то мягко коснулся его плеча. Он обернулся. Постаревшая теледива с уже мятыми, но по-прежнему огромными глазами спешила изъявить ему свое восхищение. Она что-то говорила с маслянистой улыбкой, шрамик на левом виске подергивался в такт ужимкам. Владимир Романович ее терпеливо выслушал и пошел искать Киру.

За ним метнулся собкор федерального телеканала, но Владимир Романович так убийственно на него глянул, что тот попятился и чуть не заехал микрофоном по лбу оператору.

Баев пробежал по коридору бункера, спустился вниз. Ни в спальне, ни в кальянной Киры не было. Он ткнулся в библиотеку и удивленно замер.

Раньше Кира никогда сюда не заходила. Шкафы в библиотеке были забиты серьезными книгами на разных языках, до которых ей не было никакого дела.

– Что ты здесь делаешь?

Она не ответила.

На огромном столе разноцветно раскинулась политическая карта мира, составленная из паззлов. Вернее, была выложена лишь часть карты. Выхваченные куски России (отдельно Подмосковье с сопредельными областями, отдельно Сибирь). Сиротливый север Западной Европы без гористого юга, Апеннин и Балкан. Пол-Америки, лишенной Техаса, Флориды и западного побережья. Кира меланхолично постукивала по столу Ираком.

Владимир Романович присел рядом.

– Скоро Новый год, дорогая. Примеришь новое платье, которое я тебе подарил?

Она рассеянно пожала плечами.

Баев нежно пригнул ее голову себе на плечо. Стал раскачиваться, убаюкивая. Словно сказку, рассказал ей, что опасность миновала, повстанцы рассеяны и вскоре будут уничтожены, а они смогут вернуться в свой дом.

– Мне кажется, прежней жизни не будет, Володя, – сказала она. – Нужно что-то менять.

– Я уже все решил.

Покинув библиотеку и вернувшись в банкетный зал, Баев запросил у Яши Кирсанова код для экстренной связи. Через несколько минут министерство немедленного реагирования Правительства саяров России получило секретный приказ…

Перед Новым годом президент страны по традиции замаячил на экране. Он источал уверенность, его щеки были надуты больше обычного. Но внезапно его шатнуло в сторону. Послышались звуки борьбы, мебельный грохот, кто-то тяжко задышал в микрофон.

Полминуты изумленная страна слушала странную возню, пока все не потонуло в аккордах гимна. На фоне елки и гирлянд возник диктор Петров в костюме клоуна, который поздравил всех с праздником. А внизу уже побежала строка: В условиях Чрезвычайной ситуации полномочия президента переходят к депутату Мосгордумы Баеву В. Р. и правительству, которое он сформирует. В правом нижнем углу экрана высветилось волевое, слегка отфотошопленное лицо Владимира Романовича.

Не в себе

Очнувшись от многодневного запоя, Коля Сачко никого не обнаружил в опустевшей квартире. Потыкавшись по комнатам, он сел. С трудом припомнил, что, кажется, Илья куда-то уехал. А Рич как будто собирался встретить свою баскетболистку и привезти сюда.

Ну да, точно, она же хозяйка квартиры. Как ее там? Нюра, Мара? Чудное имя какое-то.

Он долго тер пятками ладоней набрякшие глазницы.

Почему в квартире такая звенящая тишь?

– Э-гей!

Эхо коротко отскочило от звякнувшего кубками шкафа. Упруго отлетело, по-баскетбольному.

Коля подошел к окну и в прямом смысле слова вытаращился. Многоэтажки напротив не было. Стена кривой зазубриной обрывалась где-то на уровне 6-го этажа.

«Вот это я допился», – подумал он.

Стал бродить по комнатам, задевая мебель, прикасаясь к предметам только для того, чтобы их пощупать. Стукнулся о Норину гирю. Больно. Но на душе стало спокойнее. «Гиря – штука материальная», – резонно рассудил выпивоха.

Он хотел дополнительно убедиться в реальности гири. Но не смог оторвать ее от пола.

Коля покружил по квартире в поисках новых доказательств того, что он не сошел с ума. Наткнулся на телевизионный пульт.

По телевизору крутили кадры массового бритья, тарахтел репортер на фоне россыпи отстриженных бород. Потом пошел репортаж о сражении на шоссе Энтузиастов.

– С помощью банковских карт гвардии удалось сжечь около десятка боевиков, пятеро захвачены в плен, – захлебывался корреспондент.

Его сменили кадры Нового года в Кремле. Двухметровый Дед Мороз и скуластая Снегурочка, а где-то на заднем плане дети, ковыляющие в хороводе под фонограмму «В лесу родилась елочка…»

Коля почувствовал, что лишается почвы под ногами. «Хлебнуть бы чего-нибудь», – подумал он и отправился на кухню, по пути заглянув в Кубок европейских чемпионов.

Но в кухне было хоть шаром. А выходить в магазин на мерзлую улицу не хотелось. Да и страшно было.

Вдруг зазвонил суперфон. Он посмотрел – «неопознанный номер». Решил не брать. Но супер не унимался, звонил методично, изматывая.

Чтобы окончательно не сойти с ума, Коля решил взять. В трубке раздался мелодичный женский голос:

– Добрый день! С Новым годом! Это волонтерская организация «Сердце надежды»! В целях психологической реабилитации горожан и по случаю праздника мы готовы оказать вам услугу, в которой вы нуждаетесь…

– Водочки бы, – простонал Коля.

– …Это может быть одежда или обувь, консервы или крупа, постельные принадлежности или посуда… – бодро перечисляла девица.

– Мне бы… – попытался вклиниться Коля.

– Это может быть любая гуманитарная помощь на ваш выбор. Кроме того, волонтеры нашей организации могут прийти к вам домой и убрать вашу квартиру или постирать вещи, и даже искупать немощного. «Сердце надежды» с вами! Мы всегда рады помочь!

Коля отключился.

Страшная догадка пронзила его: да жив ли он? Что, если Коля Сачко – это лишь призрак, который только и может, что передвигаться и отвечать на звонки? Вот и гирю не смог сдвинуть.

Коля подковылял к зеркалу, тускло отблескивающему прямоугольнику. В зеркале серела его опухшая физиономия. На всякий случай Коля дохнул. Физиономия ушла в туман.

Он заплакал.

Разгромлены, но не уничтожены

Словно в дурмане, город пережил начало нового года. На одной и той же улице стояли дома разрушенные и уцелевшие. Нигде не было воды, света и газа, вода в батареях наглухо замерзла.

Тем пуще и забористей пировали выжившие. Потирали стылые ладони и радостно орали, пили без удержу, ссорились, дрались с остервенением.

В те новогодние дни было особенно много убитых и покалеченных в пьяных потасовках. Но полиция ни к кому не ехала, да и скорая