Книга Соперницы - Шарлотта Бронте

зал, и началась подготовка к танцам. Оркестр заиграл, выступили первые пары. Мисс Перси пытались ангажировать человек десять. Она всем отказывала, пока ее не пригласил маркиз Доуро. Она взглянула на сэра Роберта Пелама, тот кивнул, и маркиз повел ее со всегдашней своей безукоризненной грацией; движения же мисс Перси были так изящны, что не оставляли места для зависти. Сэр Роберт подошел к леди Джулии Сидни и окончательно ее пленил, пригласив затем еще и на вальс. Маркиза Фиденская танцевала с лордом Элрингтоном, а когда позже к ней вразвалку подступил Торнтон, то схлопотал от брата такой увесистый удар, что ретировался, держась за бок и покряхтывая. Мистер Сидни пригласил леди Каслри, маркиз Фиденский – маркизу Доуро. Мне выпала честь танцевать с леди Зенобией Элрингтон. Что до мисс Перси, она обрела сокровище. Присев на диван отдохнуть, она заметила странное маленькое существо с курчавыми волосами, бешеными голубыми глазами и комическим выражением на круглой смешливой физиономии; звереныш рыскал вокруг дивана, стульев и столов, донельзя раздражая маленького щеголеватого джентльмена в сине-белом платье. Мисс Перси сделала озорнику знак приблизиться. Тут ее осенила мысль, которую она и поспешила облечь в вопрос:

– Вы лорд Чарлз Уэлсли?

– Имею такую честь. А вы кто?

– Мэри Перси.

– А кто такая Мэри Перси? – спросил чертенок.

Мисс Перси была в полном восторге от знакомства. Она прочла все труды этого выдающегося литератора по двадцать раз и восхищалась ими чрезвычайно. Теперь перед нею был сам автор. Говоря с ним, мисс Перси, разумеется, отбросила всякую сдержанность и выказала естественную, веселую натуру, которую так редко проявляла на людях. Она взяла эту мартышку на руки и усадила рядом с собой на диван, где маленькое чудовище вертелось и ерзало, смеялось и болтало, найдя ее обхождение – по собственным словам – «не чрезмерно для себя неприятным». Ей удавалось поддерживать в нем хорошее настроение, но вот умерить его раздражающую непоседливость было куда труднее. Она спросила, как он относится к своему благородному брату.

Он воскликнул:

– Брат?! Чурбан свинячий, а не брат, вот он кто! Торнтон говорит, и Эмии[78] тоже, его, мол, удавить мало, орясину этакую!

Мисс Перси не поняла половины его слов, но тем не менее они с Чарли отлично поладили. Многие дамы и некоторые джентльмены, подойдя ближе, слушали ее веселую беседу с «исчадием ада», как назвал его в тот вечер маркиз Доуро. Впрочем, заметив внимание посторонних, мисс Перси сперва заговорила более официально, а затем и вовсе умолкла. Тщетно бесенок хватал ее за руки, заглядывал в глаза, отпускал ехидные замечания о гостях и нелепые – о ней самой; она лишь улыбалась, один раз погладила его руку (он с возмущением вырвался) и произнесла от силы слово или два. Подошел герцог Веллингтон и вступил с нею в беседу. Мисс Перси чтила его светлость превыше всех людей на земле, поэтому вся ее сдержанность улетучилась в один миг. Мисс Перси тоже очень понравилась его светлости, что тот выразил в особой улыбке и голосе, приберегаемых именно для таких случаев. Однако близилось утро, пришло время разъезжаться. Гости усаживались в кареты, площадь перед Уэлсли-Хаусом вновь наполнилась шумом и суетой. Почти все отъезжающие кланялись мисс Перси и звали ее нанести им визит. Она отвечала коротко, делая исключение лишь для тех, кто ей пришелся по душе. С ними она прощалась тепло и сразу принимала их приглашения. Когда лорд и леди Элрингтон вышли, маркиз Доуро проводил мисс Перси до дверей, а герцог Веллингтон самолично помог ей сесть в экипаж.

Глава 8

На следующее утро в министерстве внутренних дел герцог Веллингтон, его благородный сын, маркиз Доуро, и мистер Сидни беседовали о политике, точнее, о вчерашнем приеме.

– Что ж, – сказал герцог, – Шельм приобрел для своей партии настоящее сокровище. Впрочем, не знаю, надежное ли. Сэр Роберт Пелам, безусловно, в высшей степени одарен, но увертлив и скользок, как ни один из знакомых мне политиков.

– Познания его чрезвычайно обширны, а речь весьма приятна для слуха, – сказал маркиз Доуро. – Я им восхищаюсь, отец, но что вы думаете о достопочтенной Марии Генриетте Перси, дочери Элрингтона?

– Думаю, что мало видел молодых дам, которые бы нравились мне больше. Впрочем, временами она излишне робка.

– Только не с вашей светлостью. А вот моя супруга, то есть леди Джулия, сразу ее возненавидела, но…

– Ладно, Сидни. Думаю, в нашем городе ее полюбят. Я слышал, что она выходит за сэра Роберта Пелама. Коли так, это накрепко свяжет его с партией Элрингтона.

– Напрасно вы опасаетесь, Артур. Она, как я понимаю, всегда будет на стороне отца, ибо безмерно его обожает. Однако, по счастью, дамы в нашей стране, хоть и питают к политике самый живой и здоровый интерес, избегают ее бурных и опасных волн. Более того, Пелам, насколько я могу судить, ни к кому не будет привязан накрепко. Увидите: он станет перебираться из лагеря в лагерь по земле, вплавь и по воздуху в зависимости от того, что диктуют его интересы. Сейчас ему выгоднее быть с конституционалистами, так что вскоре его взоры обратятся к нам.

Разговор прервал писарь, объявивший, что пришли лорд Элрингтон и мистер С’Дохни. Герцог удивленно переглянулся с собеседниками, но велел ввести посетителей. Элрингтон кивнул всем троим и, щедро пересыпая свою речь божбой, объявил, что по горло сыт африканским предателем К. Кваминой и намерен выдать его властям, что этот негодяй убил полковника Аштона (чья внезапная загадочная смерть породила столько газетных слухов), дабы занять его место в парламенте, что мистер С’Дохни, человек в высшей степени достойный, присутствовал при убийстве, хотя и не готов сообщить, в каком качестве, и может представить любые доказательства. Герцог изумленно заморгал, но охотно согласился задержать опасного африканца в названном Элрингтоном игорном доме. Туда немедля отрядили полицейских, и Элрингтон удалился. Маркиз Доуро вышел с ним, чтобы допытаться до истинных причин столь необычного поступка. Элрингтон тут же объяснил, что Квоши за помощь в одном важном деле потребовал от него руку дочери; дабы залучить африканца на свою сторону, он дал согласие, но позже, узнав о взаимных чувствах мисс Перси и сэра Роберта, без колебаний благословил их брак, ибо сэр Роберт богат, знатен и даровит, а мисс Перси не могла бы пожелать себе лучшего жениха; узнав об этом, Квоши пришел в ярость, предъявил письменное обязательство лорда Элрингтона и вознамерился требовать своего через суд; что он (Элрингтон) тут же стал думать, как устранить чернокожего мерзавца, и выбрал самый верный и законный