Книга Анархист - Сергей Юрьевич Ежов

тот момент машине. Юрий возил наблюдателей грузы, почту, пассажиров, инспекторов… Однажды он вёз три мешка денег — зарплату отделения экспедиции за полгода. После этого, в их маленькой авиагруппе бытовала шутка: «Это случилось, когда наш Юра был миллионером». Соль шутки была в том, что сам Юра и не знал, что он везёт в непрочных бумажных мешках. Больше того: он собирался бросить мешки в какой-то сараюшке без охраны и даже без замка, поскольку пришла пора возвращаться, а экспедиторов, которые должны были забрать груз, всё не было. Спасибо вредному и придирчивому начальнику аэродрома, по совместительству — сторожу и истопнику аэродромной конторы, что заставил-таки молодого балбеса дождаться получателя груза.

Юра чуть было не поседел, когда увидел что находится во вскрытых мешках. Фантазия у юноши богатая, и он вмиг представил, что было бы, пропади хоть часть этих проклятых денег. Но всё хорошо, что хорошо кончается.

По результатам экспедиции Юрий получил почётную грамоту, последовало и приглашение работать в авиаотряде ГлавСевера, и даже сулили неплохую должность с перспективой переучивания на многомоторные дальние самолёты. К сожалению ВВС не оценило порыва молодого человека и не пожелало отпустить перспективного лётчика из своих рядов.

Юрий освоил все стоящие на вооружении ВВС РККА типы истребителей: просто потому что они были на вооружении их авиадивизии. С одной стороны — большая удача для Юрия, а с другой — пример вопиющей бесхозяйственности на грани вредительства: ну зачем держать в дивизии почти пятнадцать разных типов самолётов, это если считать разные модификации, иногда весьма экзотичные. Это сколько нужно иметь позиций запчастей, оборудования, и не забудем о механиках, вынужденных крутиться среди этой разнотипицы летающего старья.

Финскую войну Юрий встретил в Карелии, и воевал на одном месте: не было большого движения войск, не было и необходимости передислокации аэродромов. В воздушных боях участвовал трижды, но сбил ли кого или не сбил, с уверенностью сказать не мог, а потому в лётной книжке в соответствующей графе записей не было. Но боевых вылетов было много: в основном на штурмовку переднего края, а иногда на штурмовку вражеских колонн. Орден Красной Звезды он получил за блокирование финского бронепоезда. Дело было так:

Позиции наших войск наладился обстреливать финский бронепоезд. Опытный попался вражина: выходил на промысел только ночью и в пасмурную погоду, а во время пролёта наших самолётов огонь прекращал. И никак не удавалось его поймать: прилетаешь — никого нет. Улетаешь — с пустого места начинается убийственный артобстрел.

Юрий с напарником тогда выбрали штурмовую модификацию «Чайки», распорядились подвесить по десятку мелких бомб, и после сообщения об артобстреле, вылетели к железнодорожной ветке, откуда вёлся огонь. Примерное место стояния бронепоезда им указали артиллеристы, и от этой точки Юрий и Сергей разошлись в разные стороны, и стали аккуратно, не торопясь, и тщательно целясь, ронять бомбы на железнодорожное полотно. Получалось по бомбе на каждые сто-двести метров. Как только кончились бомбы — вернулись домой, а над местом повисли разведчики.

И что вы подумаете? Когда из-за облаков вышло Солнце, рядом с, казалось бы, пустым железнодорожным полотном, появилась тень бронепоезда. Вызванные бомбардировщики проштурмовали цель, и действительно, взрывами мощных бомб бронепоезд сбросило с рельсов. Оказалось, что финны додумались укрепить на крышу бронепоезда секции рельсов со шпалами, и даже накидали какой-то мусор, поэтому лётчики сверху не видели ничего. А от Солнца, как уже сказано, прятались за облаками и ночью.

Авиадивизия, одной из первых в ВВС получила новейшие штурмовики Ил-2, и Юрия, в числе лучших лётчиков перевели в полк с новейшими самолётами. Первое, что Юрию сразу показалось странным и даже подозрительным, это отсутствие на новейшей машине стрелка, защищающего заднюю полусферу. Механики, доставившие Илы, подтвердили: изначально стрелок на самолёте был, но потом вдруг его убрали.

Юрий тогда отправился на приём к командиру полка, и там, на совещании, вместе с комиссаром, зампотехом и особистом приняли решение переоборудовать все штурмовики полка в двухместные. Пулемёты для них набрали со списанных самолётов, благо тех было в избытке.

Понятно, что в мирное время такая переделка невозможна: никто не позволит вносить изменения в конструкцию боевого самолёта. При желании могут и политическую статью пришить, а вот с началом войны переделку совершить можно.

Что война начнётся скоро, знали все. Вот что было неизвестно никому — одна ли Германия нападёт на Советский Союз, или она сделает это вместе со всем капиталистическим миром. Последний вариант, естественно, был бы для нас очень неприятным, и потому мы делали всё, чтобы избежать войны, вернее обвинений, что войну начали мы. Нужно не поддаваться на провокации, пусть даже ценой потерь.

Кроме того, наша армия начала переход от полупартизанской структуры территориальных дивизий к структуре кадровой армии, и этот переход начался только в тридцать восьмом году. Не хватало обученных бойцов, не хватало командиров с военным образованием, а самый главный ужас был на верхних этажах армии, где плелись чудовищные интриги, где было засилье явных и замаскированных троцкистов. Сталину и его команде удалось вычистить большинство врагов, но многие сумели скрыться и только ждали удобного часа, чтобы ударить в спину.

Этот час настал с началом войны, вернее перед ней. Из вышестоящих штабов вдруг поступили приказы о поверке прицелов артиллерийских орудий, и указание отослать их куда-то за тридевять земель. Подразделения ПВО вывели на срочно объявленные учения, и заперли в огромных лагерях, не обеспечив боеприпасами и транспортом. Объявлена проверка авиационной техники и и дано указание выстроить машины, в ожидании комиссий.

Умные и бдительные командиры частей и соединений всеми силами саботировали странные указания и даже прямые приказы, и у них был неубиенный аргумент: Устав. Армия живёт по Уставу, вернее по Уставам, и существует железное правило: если приказ противоречит Уставу, значит это преступный приказ. Но мало их было — умных, бдительных, да к тому же, решительных и смелых.

Поздним вечером двадцать первого июня начальник Особого отдела сообщил командиру дивизии, что имеются сведения, по меньшей мере, о трёх перебежчиках, предупреждающих о нападении Германии в ночь на двадцать второе июня. Командир дивизии принял меры и приготовил пистолет: на всякий случай, может, придётся застрелиться.

Вдоль взлётной полосы были выстроены старые списанные самолёты, а боевые растащены по укрытиям. Ночь перед войной в штурмовом полку не спали — общими усилиями переделывали штурмовики, выпиливали стрелковую ячейку позади кабины пилота. Не на всех машинах успели сделать обивку, но оборонительные пулемёты установили на всех. Стрелки были подготовлены заранее, их вывозили на бомбардировщиках. Не было опыта полёта со стрелками у самих