Книга Голос греха - Такэси Сиота

— А что потом случилось с Тиёко-сан и Соитиро?

— В девяносто первом строительную фирму Аоки — ту самую, на которой работала Тиёко — подожгли.

— Подожгли?

— Да. Двое сотрудников погибли; ещё один, который и совершил поджог, сбежал вместе с мальчиком школьного возраста.

— Если в девяносто первом году году ребёнок был школьного возраста, то получается…

— Я лично думаю, уж не Соитиро ли это был. Но поджигателя не удалось поймать, а следов Тиёко-сан мне найти не удалось, так что дальше моё расследование не продвинулось.

Акуцу аккуратно записал адрес родительского дома Тиёко и магазина товаров для дома.

Когда Тосия закончил свой рассказ, время уже близилось к вечеру, и чай почти закончился. Усталость объяснялась не самим фактом их первой встречи, а той правдой, которой они обменялись и которая просто валила их с ног. После непродолжительного молчания Акуцу сел поудобнее.

— Знаете, если не сложно… Нет, я очень попросил бы вас…

— Да, конечно. Что бы вы хотели?

— Не мог бы я увидеть ту самую тетрадь? Ну и, если можно, кассету тоже…

Для журналиста это была вполне резонная просьба, но Тосия был психологически измотан. К тому же за тетрадью и кассетой надо было идти домой, а делать ему этого совсем не хотелось.

— Простите, что-то я сегодня устал… Нельзя ли в следующий раз?

— Когда я могу снова прийти? Чем раньше, тем лучше.

После сегодняшнего общения Тосии понравились мягкая манера журналиста держать себя и стиль его работы, так что он не чувствовал к нему неприязни. Но это совсем не означало, что он был готов встречаться с ним снова и снова. Повисла пауза, пока Тосия пытался определиться. То, что тяготило его, наконец прорвалось наружу, и он спросил о том, о чём больше всего хотел спросить:

— Обо мне вы тоже напишете?

Акуцу не сказал ни да, ни нет, но отвёл взгляд. Затем лишь на мгновение задумался и посмотрел Тосии прямо в глаза.

— Не согласитесь ли вы сначала помочь мне в поисках одного человека?

— В поисках человека?

— Да. Соитиро.

— Но ведь…

Желания заниматься этим у Тосии не было. Вряд ли Соитиро что-то выиграет, если мир узнает о нём как о ребёнке из дела «Гин-Ман». Тосия сам прошёл через этот болезненный страх. Лучшее, что он мог сделать, — забыть обо всём этом навсегда.

— Я с лета ищу преступников, замешанных в деле «Гин-Ман». У меня не было сомнений, что самое интересное для читателя — это получить ответ на вопрос, кто же преступник, но по мере сбора материала я стал сомневаться: это ли является настоящей целью моей работы? — Взгляд Акуцу, обращённый на всё ещё сомневающегося Тосию, был полон искренности. — Встретившись с господином Сонэ Тацуо в Англии, я осознал всю ничтожность преступников. Я с таким рвением срывал крышку с котла этого громкого дела — а внутри оказалась пустота… В самолёте на обратном пути я осознал, что всё моё расследование было напрасным. Именно потому, что это преступление не раскрыто, нужна статья, направленная в день сегодняшний — и в будущее.

— В будущее?

— Мы пока не знаем, что стало с Икусимой Тиёко. Но что-то сделать ведь в наших силах…

2

Однополосная государственная трасса шла на север.

Небо было прозрачно-голубого цвета. Куда ни глянь, простиралась абсолютно ровная местность. Аптека, супермаркет, госпиталь, поле для гольфа — всё, на что падал взгляд, включая вывески, казалось несуразно большим. К тому же магазины, да и другие здания, почти все были новостроем — сетевые магазины, распространённые в пригородах, меняли внешний вид сельской местности. Тосия молча сидел на пассажирском сиденье и просто смотрел вперёд. Интересно, сколько раз они уже прослушали диск «Лучшие хиты Стинга» за то время, что ехали от осакской редакции газеты «Дайнити»?

Прошло четыре дня с тех пор, как Акуцу побывал в ателье «Костюмы на заказ Сонэ». И вот он снова ехал на своей «Хонда Фит». Заскочил на железнодорожную станцию «Осака» и подобрал ожидающего его там Тосию. Так они вдвоём и ехали с половины восьмого утра, когда на улице ещё было морозно настолько, что изо рта шёл белый пар. Журналист чувствовал себя неловко, и, видимо, это у них было взаимно.

Когда Акуцу по телефону пригласил Тосию поехать с ним в Эхимэ, тот на секунду задумался, а потом решительно согласился: «Поеду». Наверное, он по-прежнему сомневался, что надо искать Соитиро, или что его собственное прошлое должно стать достоянием общественности, но Акуцу подозревал, что Тосия всё же пытается двигаться вперёд.

За четыре прошедших дня самым большим его достижением было то, что он нашёл человека из группировки покойного Аоки. Группировка после смерти якудза распалась, большинство её членов уже отправились к праотцам, но один из них, Накаи Сигэру, вполне себе здравствовал. Ему было шестьдесят шесть лет, и проживал он у себя на родине, в городке Имабари в префектуре Эхимэ. Похоже, Сигэру остался последним из участников тех событий, с кем можно было пообщаться. Акуцу остро ощутил, что в давних делах, произошедших ещё в эпоху Сёва, время играет против него.

Вся поездка от Осаки до Имабари — а въехали они в него, двигаясь от городка Ономити на юг по дороге Симанами Кайдо, соединяющей острова Внутреннего моря, — заняла вместе с остановкой для отдыха четыре часа. Съехав с государственной трассы на дорогу префектурного значения, они ехали некоторое время вдоль моря. Справа виднелись лодочные причалы. С противоположной стороны тянулись ряды частных домов; одно из зданий было квадратным и двухэтажным. С края его крыши свисал норэн тёмно-синего цвета.

— Похоже, это здесь, — произнёс Тосия, сказав хоть что-то впервые за последние два часа. Трудно было понять, что чувствовал этот человек, с виду спокойно сидящий на пассажирском сиденье. На лице его читались гнев и печаль — те же чувства, что испытывал и Акуцу, когда Тосия рассказывал ему про несчастья, свалившиеся на семью Икусимы.

— Сдам немного назад. — Взглянув в зеркало заднего вида, Акуцу включил заднюю передачу. Они припарковались на некотором расстоянии от ресторана. — На полчаса раньше приехали… Давайте понаблюдаем отсюда.

— Хотите убедиться, что Накаи зайдёт в ресторан?

— Ну да. Хотя я ведь только возраст его знаю. Может, и нет смысла тут сидеть…

Акуцу достал из рабочей сумки чёрную кожаную тетрадь и электронный словарь. Тетрадь он забрал сегодня утром у Тосии. Последний принёс на всякий случай и кассету, но плеер он у себя не нашёл, так что послушать запись не представлялось возможным.

— Не возражаете, если я почитаю?

— Да, пожалуйста. Для меня это всё равно абракадабра.

Разгладив кожаную обложку, Акуцу открыл тетрадь. Пожелтевшие разлинованные страницы были испещрены каким-то нервным почерком. Хорошо хоть сами буквы, написанные синими чернилами, были печатными, но всё равно читались тяжело.