Книга Голые - Меган Харт

– Ты была немного занята, моя девочка. Я не хотела тебя доставать. К тому же и говорить-то не о чем. Ты меня знаешь. Один парень, другой – плевать.

Я скорчила рожицу:

– Нет, ты не такая.

Сара часто ходила на свидания, свободно соглашалась на встречи – и действительно всегда относилась к этому несерьезно. А еще она была… этаким «своим парнем». Легко влюблялась, причем без чрезмерной романтики. Сара не была скромницей, но и развратницей не считалась.

– Его зовут Джек, – сообщила она.

По одному тому, как предательски дрогнул ее голос, я поняла многое.

– Ой, милая… Что произошло?

Сара резко дернула плечами и смахнула слезы с глаз.

– Ничего. В этом-то и проблема. Ничего не происходит.

Мимо нас прошла женщина с широкими бедрами, в длинном, с ниспадающими складками платье, ее макияж был кричащим, драгоценности – вульгарными, безвкусными. Спутник дамы был намного моложе ее. Бейсболка скрывала волосы парня, его футболка с длинными рукавами прятала татуировки, но взгляд Сары сказал мне все. Парень остановился у нашего стола – резко запнулся, вдруг замерев на месте как вкопанный.

– Сара… – В его голосе явно зазвучала грусть, но подруга притворилась, что не услышала.

Мы с парнем на какую-то секунду встретились взглядами, оба смутились, и он двинулся дальше, словно ничего и не произносил. Я видела, что он обратился к женщине, положив руку ей на спину, а перебравшая с косметикой спутница смотрела на него, жадно пожирая глазами. Она не обратила на нас внимания, но рассеянно кивнула и энергично направилась в дальний угол зала, скрывшись за колонной.

– Хочешь уйти? – спросила я.

Сара снова пронзила вилкой свой салат.

– Нет. Я не позволю этому прохвосту испортить мне ланч.

Я нисколько не сомневалась в том, что парень уже его испортил, но предпочла промолчать.

– Хочешь поговорить об этом?

– Джек, – объяснила Сара, – проститутка.

– О боже! – Я вспомнила, как мы говорили об этом несколько месяцев назад. – Так ты тогда не шутила?

– Нет. Он трахает женщин за деньги.

– Ого! Ничего себе! – Я просто не находила, что еще сказать.

Кипя от гнева, Сара отпила чаю и нервно раскрошила кусок хлеба.

– Знаешь, а ведь поначалу я не придала этому значения. Это просто работа, верно? Понятно, что я – не девственница и все такое… Я трахалась с парнями по каким угодно причинам, только не из-за любви.

– Ну… Думаю, так иногда поступает каждая.

Сара покачала головой и задумчиво уставилась на месиво, в которое превратилось содержимое ее тарелки.

– И мне плевать, что он занимался этим, Лив. Мне действительно все равно. Но для меня важно, что он продолжает делать это.

Голос подруги дрогнул, и мне захотелось утешить ее. Сара обожала обниматься, и теперь она явно нуждалась в дружеской поддержке. Я взяла ее руку и ободряюще сжала:

– Мне очень жаль.

Сара стиснула мою ладонь в ответ, потом высвободила руку, чтобы смахнуть крошки со своих ладоней. Она подняла на меня глаза. Из-за размазавшейся туши Сара казалась даже более утомленной, чем раньше.

– Я знаю многих женщин, которые вообще не смогли бы принять то, что он делал. Это казалось бы им неприемлемым, понимаешь?

Именно об этом я подумала, когда впервые увидела Алекса.

– Да. Начали бы ахать: «Если бы я знала…»

Она кивнула, даже не попытавшись улыбнуться.

– Ага. Ты все понимаешь. И я смогла… не то чтобы простить, потому что, как мне кажется, ничего ужасного он не совершил. Но я смогла отбросить то, чем он занимался до меня, потому что… ну, ты знаешь, это было раньше. И свет клином на этой работе не сошелся. Но… я не могу быть с ним, если он все еще этим занимается. Понимаешь?

Я вспомнила полные надежды глаза бортпроводника, вернувшего шарф, и неудачную шутку Алекса о сливках для кофе.

– Я все, абсолютно все понимаю.

Сара наконец-то улыбнулась:

– Я знаю.

– Так почему ты не поговорила со мной об этом раньше, девочка-тормоз? Боже, и сколько же это все продолжалось? – Я пристально взглянула на нее. – Фигово выглядишь, между прочим. Не хотела тебя этим расстраивать, но раз уж мы все говорим начистоту и все такое…

Иди ты, Оливия, – не слишком дружелюбно отозвалась Сара, но рассмеялась. Легкий румянец вернулся на ее щеки. И она даже отправила в рот кусок хлеба. – Почему не говорила раньше? Не знаю. Не хотела тебя грузить. Мне не хотелось говорить об этом, потому что я просто… Черт. С ним все по-другому, вот в чем дело.

Сара выглядела очень грустной и очень слабой.

– Да, с ним все иначе, – промолвила она. – Или, по крайней мере, мне казалось, что так может быть.

Сара наблюдала меня после многочисленных свиданий-катастроф и пущенных под откос отношений, но я никогда прежде не видела ее саму в таком состоянии.

– Мне так жаль…

Сара тяжело, судорожно вздохнула:

– Все в порядке. Я с ним разделаюсь, просто пошлю куда подальше, пусть валит!

Оставалось только рассмеяться. Когда мы уходили из кафе, я мельком оглянулась в поисках мужчины, который пытался разбить сердце моей подруги. Но он, должно быть, ушел через другую дверь.

Моя мать приехала через неделю с несколькими пакетами, полными еды, – и не только той, которую собиралась съесть у меня в гостях. Она привезла мне пластмассовые контейнеры, с любовью наполненные и помеченные, это был годовой запас ужинов, с трудом впихнувшийся в мой холодильник. Я не смогла удержаться от слез, когда мама вручила мне банку с собственноручно сваренным куриным бульоном – точно таким же, какой она всегда готовила для меня во времена моей учебы сначала в школе, а потом и в колледже.

Мама обняла меня и потерла мою спину, как делала всегда. Она принесла свои собственные тарелки и столовое серебро, но ни слова не сказала о том, что мои микроволновка и духовка недостаточно кошерны для ее еды. Мама пробыла у меня три дня.

Не знаю, почему меня так удивило то, что она отлично поладила с Алексом. Я ведь знала, каким обаятельным он может быть. Каждый вечер я возвращалась с работы, ожидая застать Алекса в его квартире на нижнем этаже, где он спал во время визита моей мамы. Я думала, что обязательно натолкнусь на ее осуждающий, полный критики взгляд. Я готовилась выслушивать утомительные лекции. Но моя мама полюбила Алекса.

Однажды вечером я пришла домой, расправившись с работой пораньше. На следующий день мама уезжала, и я хотела предложить сходить в кино или еще куда-нибудь. Я обнаружила маму и Алекса на кухне, склонившихся над кастрюлей с бурлящим куриным бульоном.