Книга Ревенант - Павел Корнев

– Похищения. Убийства. Кровавые обряды. Служанка. Ты.

– Я?! – в искреннем возмущении округлила глаза Адалинда и прижала руки к груди. – Ты в своем уме, Филипп? Действительно полагаешь, будто я причастна к гибели тех несчастных девочек?! – Она осеклась, присмотрелась ко мне и поджала губы. – Или ты готов обвинить меня в этом ужасающем преступлении, чтобы только добиться своего? Шантаж? Это подло, Филипп, и недостойно благородного человека!

Будучи незаконнорожденным, я мог позволить себе и не такое, но реакция собеседницы на прозвучавшее обвинение мало походила на обычное поведение преступников, и мне показалось уместным немного сдать назад. Так что я соскочил со стола и подошел к окну, а после попросил:

– Изложи свою версию.

Колебалась Адалинда недолго.

– Все должно остаться между нами! – выдвинула она условие.

– Я не собираюсь покрывать столь ужасающие преступления, – сказал я, давая понять, что в обмен на нужное имя сделаю это с превеликой охотой.

Сеньора Белладонна не клюнула на эту удочку, откинулась спиной на стол и раскованно закинула ногу на ногу, так что из-под края натянувшейся юбки показался не только короткий сапожок, но и узкая полоска чулок. На эту уловку не отреагировал уже я. Пат.

Адалинда вздохнула и ровным, лишенным всяческих эмоций тоном предупредила:

– Проболтаешься кому-нибудь – убью.

Я поверил и проникся. Пусть в столь суровом возмездии болтуну и не было ровным счетом никакого смысла, но люди зачастую руководствуются не логикой, а эмоциями.

Поведанная мне история оказалась банальной и невероятной одновременно. Как и многие взбалмошные девицы, маркиза в юные годы не отличалась ни здравомыслием, ни примерным поведением и ответила взаимностью на чувства некоего черноволосого красавца. А тот, даром что происходил из сарциан, оказался человеком образованным, да еще практиковал магическое искусство из разряда запретных. За это проходимца посадили в железную клетку и спустили с моста Святого Якоба на дно реки, как издревле поступали в Риере с чернокнижниками. Вот только к тому времени девица Адалинда уже понесла, и, дабы избежать скандала, родня в срочном порядке устроила ей брак с третьим сыном захолустного барона.

В положенный срок Адалинда разродилась девочкой, хилой и болезненной, Сигурд вон Аухмейн признал ее своей дочерью, благо представители почтенного семейства цу Лидорф издревле отличались черным цветом волос, а смуглую кожу списали на родню из южных пределов империи.

– Я уделяла ей слишком мало времени, – сказала сеньора Белладонна, глядя куда-то в сторону. – Точнее – не уделяла вовсе. С самых первых дней ею занималась служанка.

– Сарцианка с бельмом на глазу? – предположил я и угадал.

Адалинда кивнула.

– Родная бабка по линии отца, – добавила она, не удержавшись от болезненной гримасы. – Моя дочь всегда была… особенной. Вечно болела и не отличалась сообразительностью. По умственному состоянию она недалеко ушла от пятилетнего ребенка, поэтому меня насторожило, когда начал проявляться колдовской дар. Неудивительно при такой наследственности, но у скорбных разумом обычно способности к магии не развиваются.

Маркиза цу Лидорф покрутила в руках пустую кружку, заглянула в нее и с раздражением отставила в сторону.

– Я умею докапываться до истины, – продолжила Адалинда, собравшись с мыслями. – Постепенно забрезжило нехорошее подозрение, мне пришлось приложить изрядные усилия, чтобы проверить его. Ты должен помнить.

– «Разбор укоренившихся заблуждений о магии крови», – привел я название запретного трактата, ознакомиться с которым помог собеседнице прошлой осенью в Кларне.

Сеньора Белладонна покачала головой.

– Книга оказалась бесполезной, и я совсем уже разуверилась в своих подозрениях, но в прошлом месяце один риерский книжник погорел на торговле запретными трактатами, в его коллекции обнаружилось описание нескольких обрядов на крови…

– Возвращение молодости? – высказал я предположение.

Адалинда горько рассмеялась.

– Суеверные бредни! – отрезала она и зябко передернула плечами. – Я опасалась, что старуха с помощью кровавых жертв старается разбудить в девчонке колдовской дар, но все оказалось много хуже. Ты можешь не знать, но этим городом несколько веков кряду правила династия князей-чернокнижников. Пирамида служила местом проведения множества обрядов, один из которых позволял перенести дух заклинателя в тело кровного родственника. Бессмертие, Филипп! Они открыли секрет бессмертия! И о нем как-то пронюхала старая карга! Она начала перестраивать тело моей девочки под себя, для этого и понадобились кровавые жертвы.

Я скептически хмыкнул, обернулся и посмотрел в окно. Вид высившейся над городом пирамиды впечатлял, но убедительности истории Адалинды особо не добавлял.

– Можешь мне не верить, – сухо произнесла она. – Это ничего не изменит.

– Еще как изменит! – возразил я и указал на предписание. – Ты не убедила меня, что не причастна к похищениям и убийствам. Пока что все выглядит как попытка скрыться от правосудия.

– Брось, Филипп! – разозлилась сеньора Белладонна. – Не забывай, что именно по моей инициативе Вселенская комиссия взялась за расследование этого дела!

– Зачем ты здесь?

– По всем расчетам, переход духа в новое тело должен свершиться в это полнолуние. Завтра. Единственное пригодное для этого место силы – здесь, на вершине пирамиды. Старуха в городе, я знаю это наверняка.

Я припомнил оскверненную церковь и справляться о причинах этой уверенности не стал. Вместо этого усмехнулся.

– Всерьез полагаешь, будто ведьма не подозревает о вашем присутствии? Вы контролируете площадь, к пирамиде ей не подойти. Она не станет рисковать.

– У нее нет выбора! – отрезала Адалинда. – Это единственный шанс довести до конца ритуал, она все поставила на эту карту! И потом – под городом целая сеть подземелий. Мы не можем перекрыть все ходы. Вполне возможно, что для ритуала сгодится какое-то из внутренних помещений…

Я усмехнулся.

– Не позавидуешь вам.

Сеньора Белладонна обворожительно улыбнулась.

– Филипп, мальчик мой, как насчет сделки?

– Излагай, – коротко ответил я.

– Завтра незадолго до заката ты бы мог войти в пирамиду, отыскать старую тварь и убить. Или захватить живой – как пожелаешь. Тогда я проникнусь по отношению к тебе такой искренней признательностью… – Маркиза облизнула верхнюю губу, но черные глаза, как и прежде, смотрели двумя бездонными дырами, – что расскажу, кто именно хотел удержать тебя в Риере.

– Ты не попросишь спасти дочь?

– Я не слишком заботилась о ней прежде и не вижу основания вести себя иначе впредь. Если спасешь, помещу ее в обитель Греты Свальгрольмской, покровительницы скорбных разумом девиц, – ледяным тоном отрезала сеньора Белладонна. – Но главное и единственное условие – убей ведьму!