Книга Отречение - Ричард Ли Байерс

Обнажив мечи, солдаты Фрета издали боевой клич и кинулись в атаку. Некоторым из них Вэлверин приказал отступить и найти обходной путь к дверям, которыми воспользовались мятежники, чтобы атаковать последних с тыла. Неплохая идея, но вместо победы можно было получить одни потери.

Раскручивая свободные концы цепей, восемь пузатых китонов, каждый из которых по силе был равен дюжине обычных воинов, спрыгнули с помоста. Бродяги с Сирзаном остались на платформе и начали перезаряжать арбалеты, намереваясь стрелять вниз, где уже началась рукопашная схватка.

Маг не мог этого допустить. Он поднялся в воздух, оказавшись таким образом открытым для любого выстрела с помоста.

И тут же почувствовал на секунду острую боль в центре лба: Сирзан псионическим ударом атаковал первым, не подумав, что его противник подготовился и защитил себя соответствующими талисманами и заклинаниями.

«На этот раз, — подумал Миззрим, — мы должны сражаться на равных — магия против магии». К своему удивлению, он получил телепатический ответ — неприятный, скрипучий голос гулко разносился у него в голове.

— Так тому и быть, — отозвался алхун. — Любым способом я отомщу тому, кто снова обрек меня на скитания.

Фарон, приняв к сведению угрозы Сирзана, продолжал бормотать магические формулы и вращать в руках небольшую стальную трубочку. Яркий маленький огненный шарик вылетел с одной ее стороны, увеличиваясь в полете до размеров черепа. Он ударил одного из мятежников, стоявшего на возвышении, срикошетил и попал в другого. И так он носился над помостом, оставляя за собой зигзагообразный хвост искр и касаясь каждого, кто попадался на пути. Прежде чем мигнуть в последний раз, шар убил довольно много бродяг, других превратил в мечущиеся факелы, которых прикончили свои же товарищи из страха, что они подожгут и их. Сирзан, однако, остался невредим.

Изредка бросая взгляд вниз, Фарон видел крутящиеся цепи, слышал звон клинков. Грязные тела китонов опутывали более тонкие цепи, звенья которых напоминали кольца кольчуги. Эти демоны обладали способностью проникать в прошлое врага и принимать внешность кого-то из близких противника. Возможно, такие выходки могли встревожить свирфнеблинов и им подобных, но представителям расы, не умевшей любить, они доставляли лишь некоторое неудобство.

Рилд находился в первых рядах сражающихся и с обычной силой и мастерством орудовал Дровоколом. Убивал он только демонов, и это радовало.

Сирзан поднял трехпалую руку, щупальца-усики вокруг рта извивались, выпученные глаза сверкали.

Стоявшие рядом с ним бродяги начали спрыгивать с помоста. Очевидно, они предпочитали сражаться с бойцами Фрета, чем оставаться вблизи алхуна, когда Фарон начнет метать заклинания.

Удивительно, но очень немногие из предателей попытались просто удрать. Конечно, не верность союзникам удерживала их. Они знали, что все планы рухнули, а преступный сговор разоблачен, что теперь они лица вне закона, изгои, лишенные всего, к чему так страстно стремились и на что надеялись. Вероятно, именно это наполняло их такой яростью, а месть была слаще жизни.

Пока Сирзан сплетал заклинание, дроу торопливо делал то же самое. Лич закончил первым. Взрыв огня, подобный тому, что прежде плясал на улицах города, сорвался с его иссушенных, шелестящих рук, насквозь пронзил тело Фарона и выжег черное пятно на потолке.

Мускулы темного эльфа одеревенели, волосы встали дыбом, но от серьезных повреждений его уберегла собственная защита. Более того, эта атака даже не помешала ему закончить заклинание. На последнем слове маг простер руки, выпуская волну холодного, трепещущего мрака, похожего на стаю летучих мышей.

Стрекоча, хрипло и визгливо вскрикивая, фантомы носились вокруг алхуна, нанося ему удары когтистыми лапами и оставляя глубокие раны. Лич прорычал слово на том же дьявольском, инфернальном языке, и неровные, рваные трещины побежали по стенам от пола до потолка. Призрачные помощники Фарона исчезли.

Из кармана Миззрим быстро извлек пять стеклянных шариков, ловко покрутил их в пальцах и на одном дыхании выпалил трехстишие. В воздухе появился квинтет светящихся сфер, атакуя Сирзана одновременно огнем, холодом, кислотой, громом и молнией. Маг рассчитывал, что, по меньшей мере, одна из этих сил должна была пробить защиту иллитида.

Сирзан издал пронзительный, скрипучий визг и вскинул руки, снаряды в мгновение ока изменили направление и так же стремительно понеслись к своему источнику.

Ошеломленный увиденным, Фарон попытался как-то уклониться от них. Он вернул себе вес и камнем полетел к полу. Два снаряда проскочили мимо него и взорвались под потолком, два других исчезли, коснувшись пивафви, последний ударил его в грудь.

Собственный вопль пронзил его тело, ударил по барабанным перепонкам и в клочья разнес его мысли. Оцепенев, он еще больше отяжелел и грохнулся на пол прямо в самое пекло боя.

Какое-то мгновение маг лежал в отключке среди топчущихся ног, потом пришел в себя и понял, что нужно вставать, пока совсем не затоптали. С трудом он начал подниматься, и в этот момент раскрученная цепь задела его голову.

Удар был несильным, но и этого хватило, чтобы Фарон вновь свалился. Над ним нечетко вырисовывался китон, раскручивавший свое оружие для следующего нападения. У духа было лицо Сэйбл.

Фарон вытянул указательный палец и прохрипел заклинание, неожиданно сознавая, что не слышит себя… и ничего не слышит вообще. За секунду до этого грохот битвы заполнял все вокруг, а теперь стояла мертвая тишина.

Хорошо, что для заклинания ему необязательно слышать свой голос. Магическая сила сорвалась с кончика его пальца и врезалась в тело демона. В один миг плоть китона ссохлась в опутывавших его цепях, они соскользнули и со звоном упали на пол, погребя под собой и дух.

Кто-то схватил Фарона за шиворот и рывком поставил на ноги. Маг оглянулся и увидел Вэлверина. Губы офицера шевелились, но, что он говорил, Миззрим понятия не имел. Маг только покачал головой и показал на свои кровоточащие уши. Внутри у мага все болело, и эта боль вызывала сумасшедшее желание уничтожить Сирзана.

Фарон опять поднялся в воздух и оказался на одном уровне с огромной, фосфоресцирующей, бесплотной головой, созданной иллитидом, пока маг валялся на полу. Похожее на головоногого моллюска создание с извивающимися длинными щупальцами понеслось вперед. От него разило рыбой.

Фарон выхватил белую кожаную перчатку, сорвал прозрачный кристалл с плаща и начал заклинание. Длинное, тонкое щупальце обвилось вокруг его запястья и так дернуло за руку, что чуть не испортило последнее магическое движение. Однако Миззрим ловко избавился от неожиданного плена и завершил свое дело.

Невероятная, ледяная рука появилась в воздухе. Ее пальцы обхватили призрачную голову, вцепились в нее мертвой хваткой, не позволяя твари двигаться.

Единственной проблемой оставалось то, что творение иллитида перекрывало Фарону весь вид. Он плел заклинание и одновременно старался опуститься пониже, чтобы увидеть Сирзана. С последним словом белый огонь обрушился на высохшую плоть алхуна… и через секунду погас. Магия, созданная для того, чтобы превратить бессмертного колдуна в мертвые останки, лишь немного подпалила его и без того потрепанные одежды. Несмотря на неудачные попытки, Фарон должен хотя бы ранить своего противника. Неужели Сирзан такой уж знаток темных тайн, мистических обрядов и зловещих заклинаний!