Книга Леонид Квасников. Разведчик эпохи атома и космоса - Анатолий Максимов

Но уже в следующем году его назначили руководить научно-техническим направлением. Пришедший в разведку одновременно с Квасниковым ее начальник Павел Михайлович Фитин быстро разобрался в потенциальных возможностях нового сотрудника. О нем вскоре стали говорить, как о человеке, который «обладал цепкой памятью, незаурядными аналитическими способностями, имел познания в разных областях науки и техники… Но имел и собственное мнение».

Через многие годы, когда приводили примеры выдающихся разведчиков, о Леониде Романовиче говорили: «великого разведчика отличает интуиция».

…И все же в целом правительство работой НТР (тогда «техническая разведка») были довольны. В обширном издании «Разведка Великой Отечественной» об этом направлении разведки в предвоенный период говорится, что «усилия НТР оценивали еще в 30-е годы, „как жизненное звено внешней разведки“; соответствующая ее деятельности информация в целом отвечает потребностям оборонных и народнохозяйственных отраслей промышленности страны».

Ставка на проникновение в секреты передовых по промышленному развитию государств — США, Англии, Германии — оправдала себя и тогда, и позднее, в мирное время. Появление разведчика-ученого Квасникова в стенах штаб-квартиры разведки оказало явное положительное влияние на развертывание работы НТР по многим аспектам, в рамках особого научного и технического интереса советских ученых и специалистов. Естественно, на все это требовались средства и время, и разведка, в силу специфики своей тайной деятельности, компенсировала это в процессе создания передовых технологий.

Справка. Испокон веков «техническая разведка» велась государствами и частными организации (бизнесом). Причем для бизнеса это было получение выгоды — экономия средств и времени («промышленный шпионаж»), а для тех, кто занимался проникновением в научные и технические секреты Запада, — это обеспечение безопасности государственного уровня для, казалось бы, также экономии средств и времени, но… в условиях запретных санкций — то есть еще и способ выживания («научно-техническая разведка»).

Преддверие и канун войны… В указанных странах (да и других) наши разведчики получали информацию, сыгравшую существенную роль в техническом насыщении отечественной промышленности, особенно в стремительном развитии военных ее отраслей — для сухопутных, воздушных и морских сил.

Документальная информация от разведки затрагивала фактически весь круг вопросов по улучшению вооружения РККА (Рабоче-крестьянской Красной армии). Речь шла об авиа- и танкостроении, артиллерии, кораблестроении, производстве боеприпасов. Эти материалы — западные научные и технические наработки, казалось бы, должны были оказывать реальную помощь в укреплении обороноспособности государства и в дальнейшем развитии науки и техники в Союзе в предвоенные годы. Однако…

Известно, что располагать передовой информацией и образцами техники — это означает только первый шаг к отечественным наработкам — нужно было создавать реальные промышленные мощности. Нужно было готовить технические кадры… И все же, материалы, получаемые разведывательным путем, сокращали время на разработку собственных систем вооружения и экономили значительные средства промышленного роста. И этот рост определялся девизом вождя: «За годы пятилеток пройти столетия!» (И ведь прошли! Это было реальное и значительное подспорье в канун нападения Германии, когда 43 % всех средств страны шло на оборону.)

Справка. Пример из военного лихолетья лондонской резидентуры раскрывает, какими «мелочами» занималась НТР. Конечно, тема атомного оружия была не единственной в «заботах» этой резидентуры. Вспоминал историограф Барковский, получивший задание от Квасникова: «Радиоэлектроника, локация, достижения в науке и технике… Нам в те годы, а я всю войну работал в Англии, многого не хватало. Однажды пришла шифровка: добудьте рецепт безмасленной эмульсии для обточки снарядов. Вот такой диапазон работы разведки…»

На фоне забот по организации работы с атомной агентурой этот случай, казалось бы, выглядит казусом! Но… Ускорение и удешевление обточки снарядов означало прирост их появления на фронте, вероятнее всего, на долю или один процент, а для всей артиллерии — это уже миллионы конкретных боеприпасов «сверх нормы».

В тридцатые годы «техническая» информация попадала, казалось бы, в нужные руки, но не всегда. Особенно когда речь шла лишь о первых шагах в создании новых вооружений. Так, от ценного источника берлинской резидентуры «Брайтенбаха» — Вилли Лемана (работал с 1928 года: передавал материалы политического, экономического, контрразведывательного и научно-технического характера) поступило две информации. Одна — по ракетной технике (была принята к сведению и использована), а другая — об уровне работ германских ученых над атомным оружием. Но это было в середине тридцатых годов: к сожалению, эти сведения некому было оценить, и они осели в архивных делах источника — о них не знали ни компетентные разведчики НТР, ни советские ученые-физики. Лишь спустя десятилетия после войны эти сведения стали достоянием историков, в том числе историографа Барковского.

* * *

У истоков НТР. И все же, с чего начиналась советская научно-техническая разведка к моменту прихода в нее ученого Квасникова? Это произошло в 1925 году.

Молодой советской внешней разведке госбезопасности насчитывалось всего пять лет, когда в ее недрах было создано самостоятельное направление — научно-техническое (по своей сути, а не по названию). Это было связано со стремительными темпами восстановления народного хозяйства, порушенного двумя войнами, Первой мировой и Гражданской. Запад не оставлял намерения ликвидировать военным путем Страну Советов — это «инородное тело» в системе капиталистических государств. Более того, в который раз вынашивались планы поделить Россию между странами, именуемыми Великими Державами, — Англией, США, Францией, Германией, Японией.

Советскому государству предстояло в кратчайшие сроки подготовиться отстаивать свою независимость на полях сражений. И потому НТР, в условиях дефицита времени и средств, вменялось добывать научную и техническую информацию — технологии, образцы, идеи, прямо касающиеся усиления оборонной мощи страны. К таким отраслям промышленности относились: тяжелая металлургия, горнодобывающая, станкостроительная, тракторостроительная; а из специально военных — по авиации, танкам, артиллерии, стрелковому оружию, всем видам боеприпасов и производству топлива на основе нефтепереработки. Работа НТР организовывалась, в первую очередь, в высокоразвитых в промышленном отношении странах, которыми стали упомянутые выше государства.

…Идеолог НТР Квасников умел подбирать кадры. Сложилось такое положение, что два разведчика с инженерной специализацией на двух берегах Атлантики и затем в штаб-квартире НТР в Москве оказались тесным образом связаны с научно-техническим направлением разведки госбезопасности. И Квасников — в штаб-квартире и в Штатах, и Тарковский — в Лондоне и штаб-квартире в годы войны и после нее активно формировали основные аспекты НТР. Об этом уникальном явлении коллеги говорили: «создавали заделы на послевоенный период». Например, Тарковский, по «велению» идеолога НТР, стоял у истоков первых практических шагов, сделанных «атомной разведкой» в Лондоне, дважды за океаном, и, как продолжатель «дела Квасникова», до конца шестидесятых годов.