Книга Королева и лекарь - Эми Хармон

Пока кони ступали по главной улице – единственной дороге, которая была в этом месте шире горной тропы, – сельчане следили за ними с обочин и порогов своих домов, даже не пытаясь скрыть настороженности и враждебности. Некоторые осмелились увязаться за солдатами, влекомые не столько страхом, сколько любопытством, и к тому времени, когда отряд прибыл на место, за ним собралась немалая толпа.

Джерик с первой группой воинов и старейшины Солема ожидали их у большого здания. Вывеска на нем уверяла, что это постоялый двор. Кель сомневался, что дорога через деревню привлекала много путешественников, но кое-кто, похоже, сюда все-таки добирался. Трехэтажное здание выглядело как прямоугольная коробка с рядами идеально квадратных окон и плоской крышей, на которой хозяева разбили нечто наподобие сада. Выглядывавшие сверху деревья и кусты создавали впечатление, будто дом оброс волосами. По обеим сторонам улицы тянулись однообразные глиняные строения: кузница, церковь, конюшня, таверна и аптека. Аптека была среди них самой большой, и Кель подумал, что в последние месяцы ее владелец должен был озолотиться, продавая односельчанам травы и снадобья.

– Мы начали готовить пир, – сказал Сайд, возвысив голос. Его односельчане, напротив, притихли; воздух едва не звенел от их негодования. – Можете оставить лошадей в конюшне. – Он указал на здание через дорогу. – Вы наши гости. Наши женщины приготовят ванны для ваших людей, но понадобится время, чтобы разместить всех.

– Я решил, что нам не нужно ни мытье, ни еда. Поговаривают, что вода здесь нечиста, – ответил Кель, стараясь, чтобы его слова достигли самых отдаленных уголков толпы. Над ней тут же прокатился ропот. – Поэтому ваши люди и болеют, – твердо закончил Кель.

– Может, ты и капитан королевской гвардии, но ты ничего не знаешь о Солеме, – возразил Сайд.

Кель пожал плечами.

– Мне нет дела, веришь ты мне или нет. Мы не задержимся в Солеме. И не станем пить здешнюю воду.

Будь его воля, они бы даже с коней не спустились.

– Эта женщина лжет, – прошипел старейшина, обличительно наставив палец на Сашу, и Кель вновь пожал плечами, хотя его равнодушию недоставало искренности.

– Зачем бы ей это делать?

– Чтобы запугать людей!

– До такой степени, чтобы они ее убили? – фыркнул Кель, и толпу снова всколыхнул ропот, на сей раз виноватый.

– Она очевидно здорова, – встрял другой старейшина. – Она лжет и тебе. Это она навлекла на деревню мор.

Селяне начали сужать кольцо вокруг отряда, движимые не то гневом, не то простым любопытством, – Кель не мог разобрать, – и лошади, почуяв исходящее от них напряжение, принялись тревожно переступать с ноги на ногу. Солдаты были вооружены, отважны и защищены именем короля, сам брат короля был их предводителем – и все же Кель знал, что, если старейшины Солема достаточно распалят толпу, солдат попросту задавят числом.

Кто-то бросил камень, затем еще один и еще. Вскоре булыжники посыпались дождем. Они то и дело задевали лошадей и случайных солдат, но их настоящей целью была женщина, которую толпа считала причиной всех своих бедствий. Саша вскрикнула от боли, и Кель вытащил меч. Его люди, следуя примеру командира, тоже обнажили клинки.

– Одаренные защищены короной! Они пользуются теми же правами и подчиняются тем же законам, что и прочие граждане Джеру Тот, кто забьет их камнями, будет забит камнями. Тот, кто причинит им вред, понесет равное наказание. Тот, кто изгонит Одаренного без причины, разделит его судьбу.

Люди начали пятиться, и воины поспешили расширить круг. Обнаженные мечи не давали повода усомниться в их намерениях. Некоторые селяне пустились бежать, другие закрывали лица, и только старейшины разразились дикими криками, требуя у солдат немедленно покинуть деревню.

Кель почувствовал, как кто-то тянет его за штанину, и, опустив голову, встретился с испуганным взглядом Саши. Ее платок сбился, волосы в беспорядке рассыпались по плечам.

– Они страдают. Ты им поможешь?

– Должна же быть справедливость, – скептически откликнулся Кель, глядя в ее бездонные глаза.

– Но справедливость есть! Ты был ко мне справедлив. Ты спас меня. А теперь спасешь их.

– Ну хватит!

– Ты Целитель, а не палач.

– Я и то и другое! – прорычал Кель. Гнев, который вызвала в нем Саша этими словами, мог сравниться лишь с ненавистью к тому, что с ней сделали.

– Так не бывает, – возразила она мягко. На щеке ее уже наливался синяк, из ссадины сочилась тонкая струйка крови.

Келя снова захлестнула ярость – такая огромная, что едва не проломила грудь и колоколом отозвалась в висках. Он прижал пальцы к ране, стирая алые капли, и через мгновение отвел руку от гладкой и совершенно невредимой кожи.

– Кель Джеру – Целитель! – выкрикнула Саша, не сводя с него просящих глаз. Толпа зароптала пуще прежнего. – Он вылечил меня и может вылечить ваших больных. Приведите их к нему, и увидите сами.

Ропот мгновенно стих, все как один затаили дыхание. Никто не проронил ни слова, но накрывшая улицу тишина ясно выдавала изумление и готовность толпы поверить Саше. Люди Келя даже не шелохнулись, по-прежнему держа мечи наголо и ожидая его приказа. Сельчане тоже замерли, оглушенные подаренной им надеждой. Саша продолжала цепляться за штанину Келя. Глаза ее были полны мольбы – и призывали покориться ее воле. Кель обвел взглядом настороженные лица жителей Солема, их затаенную надежду, открытое презрение их вождей… И покорился.

– Если они хотят исцелиться, пусть приходят. Но только невинные. Я не стану лечить их. – И он указал острием клинка на старейшин, вынося приговор. – Я не лечу человеческие сердца.

Едва произнеся эти слова, он почувствовал, как на него тяжелым грузом легло чувство вины.

Саша кивнула и, отпустив его ногу, принялась пробираться через толпу, которая всего несколько минут назад пыталась забросать ее камнями. Люди покорно расступались перед ней.

Кель не знал, куда она идет и что задумала, но молча пустил коня следом. Солдаты устремились за командиром, и так они и двинулись по улице – отряд королевской гвардии, ведомый девчонкой-рабыней. Проход в толпе ширился, камни были позабыты, а все взгляды прикованы к ним.

Кель задумался, придет ли хоть кто-нибудь, решится ли кто-то доверить ему свою жизнь. Было время, когда он ни за что не пошел бы к Целителю. По крайней мере, не ради себя. Но, возможно, ради Тираса. Для брата он сделал бы что угодно. Даже выставил бы себя на посмешище и отдался на растерзание неверующим. Ухватился бы за любую возможность и не побоялся разочарований, которые неизбежно приносит ложная надежда. Он проделывал это снова и снова. Но вера (или неверие) этих людей не была проблемой Келя. Если они хотят исцелиться, пусть приходят. Он не собирался облегчать им выбор.

Саша привела солдат в опустевший дом своей покойной госпожи – маленькое строение из глины и камня с тяжелыми коврами, прикрывающими вход и окна. Похоже, она не имела никаких сомнений в успехе этой затеи, а потому распахнула завесу на входом. Кель спешился, передал Джерику поводья и приказал выставить половину солдат кольцом вокруг дома, а самому с оставшимися людьми вернуться к роднику, где они ночевали накануне.