Книга Древний Рим - Борис Деревенский

В таких домах жили богатые помпеяне

Засыпанный пеплом и лавой древний дом сохранился до наших дней (позднейшие раскопки)

Из искусств, процветавших в Древнем Риме, видное место играл театр, который римляне тоже устроили по греческому образцу и даже репертуар в этих театрах был поначалу греческий, со временем стали появляться и римские авторы, которые, впрочем, подражали греческим образцам. До наших дней в полном виде (все остальное утрачено или сохранилось во фрагментах) дошли лишь творения римских комедиографов Теренция (II век до н. э.) и Плавта (III–II века до н. э.), которые брали за основу греческие первоисточники и наполняли их подробностями римского быта.

Римские авторы перекладывали на латынь греческие мифы и писали на их сюжеты трагедии. Римляне таким образом знакомились с греческими богами, которые в конечном счете и вошли в римский пантеон, правда уже под римскими именами.

Театральные маски

Маска трагического персонажа

Представления давались в амфитеатрах, устроенных по греческому образцу. И хотя театр был одним из любимейших зрелищ римлян, профессия актера долгое время считалась зазорной. Актерами были только мужчины, а выступали они в масках — мужских или женских. Со временем появились чисто римские виды представлений — мимы, пантомимы, в которых уже могли выступать и женщины. Мим — это грубоватая комедия, не удивительно, что эти представления пользовались успехом у простого народа. Хотя, конечно, самыми популярными зрелищами в Древнем Риме были гладиаторские бои.

Гладиаторские бои — спортивное зрелище древности. Можно представить себе, что древние болельщики обсуждали перипетии кровавых сражений, разыгрывавшихся на арене, с таким же энтузиазмом, с каким нынешние болельщики рассуждают о футбольном матче или поединке боксеров.

Шлем гладиатора

Если на боях присутствовал император, то гладиаторы перед началом представления обязательно обращались к нему со словами: «Здравствуй, цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя». После этого ритуального обращения начинались поединки. Публика на трибунах внимательно наблюдала за ходом схваток на арене и живо реагировала на происходящее. Если один из участников получал рану, он мог бросить оружие и, подняв вверх руку, просить о пощаде. Если зрители, к которым и была обращена его мольба, решали, что он смело сражался, если его боевое искусство им нравилось, они поднимали вверх большие пальцы и кричали: «Отпусти!» Если же побежденный не вызывал у них симпатий, то большие пальцы опускались вниз и следовал крик: «Добей!» И тогда противник поверженного гладиатора приканчивал его.

Бой гладиаторов

Случалось, что соперники оказывались равны по силам и схватка затягивалась. Тогда зрители могли потребовать, чтобы бойцов отпустили с арены. Зрительские симпатии много значили в те времена. Так, по желанию публики, ее кумир мог быть отпущен на волю — ведь гладиаторы по большей части были рабами — и освобожден от участия в боях.

Однако не все гладиаторы занимались этим кровавым ремеслом по принуждению. Были и любители-добровольцы. Известно имя некоего Фламма — гладиатора, который так нравился своим искусством зрителям, что те четырежды требовали его освобождения, а он неизменно отказывался и продолжал карьеру гладиатора. Бойцом он, судя по всему, был и в самом деле искусным, и победы неизменно ему сопутствовали. С арены он ушел лишь по собственному желанию и успев заработать немалые деньги.

Скачки на колесницах

Гладиаторские бои отличались разнообразием. Устраивались не только поединки — на арене выходили друг против друга десятки, а то и сотни бойцов, на потребу зрителям разыгрывались целые сражения. На арене могли воздвигнуть декорации Карфагена, и гладиаторы, разделившись на «карфагенян» и «римлян» разыгрывали штурм и оборону города.

Разыгрывались и морские сражения, называвшиеся наумахии. Так, по приказу Юлия Цезаря в 46 году до н. э. для наумахии на Марсовом поле в Риме было выкопано целое озеро (понятно, что зрелища такого рода были дорогим удовольствием и устраивались довольно редко). В наумахии Цезаря участвовало 16 галер и 2 тысячи гладиаторов. Этот рекорд продержался почти полстолетия — во втором году н. э. император Октавиан Август организовал наумахию, в которой участвовало 24 боевых корабля и более 3 тысяч гладиаторов. Было разыграно морское сражение при Саламине между греками и персами. Но и это был не предел. Император Клавдий устроил наумахию на озере неподалеку от Рима. Туда было спущено 50 боевых кораблей. Общее же число участников этого нешуточного сражения составило 20 тысяч человек. Это войско смертников было составлено из преступников, которых для этой цели освободили из тюрем. Опасаясь мятежа, Клавдий приказал стянуть к озеру регулярные войска, которые стояли по берегу и препятствовали возможной высадке десанта. Холмы, окружавшие озеро, образовывали естественный амфитеатр, и расположившимся на них зрителям — а их набралось до полумиллиона; почти все взрослое население Рима — открывалось это неповторимое зрелище.

Эта наумахия продолжалась с десяти утра до четырех часов дня. В ходе схваток погибло около 3 тысяч участников, остальных Клавдий помиловал, кроме гладиаторов с двух или трех кораблей, которые, по мнению публики, пытались уклоняться от активных сражений.

Превзойти наумахию Клавдия никому из последующих императоров не удалось. И хотя Клавдий ничем особым себя не проявил как государственный деятель, но в памяти римлян остался как один из лучших правителей именно благодаря этому зрелищу.

Морское сражение — наумахия

Император Тит, во время правления которого было завершено строительство Колизея, приказал на открытии этого грандиозного сооружения умертвить несколько тысяч его строителей — императоры словно соревновались друг с другом: кто удивит сограждан более кровавым зрелищем.

Другой римский император — Коммод — прославился тем, что сам принимал участие в гладиаторских боях. Правда, есть все основания считать, что его бои были не совсем настоящие, и сам он опасности не подвергался, чего не скажешь о выходивших против него гладиаторах. Зрителям не нравились такие «подставки», и гладиаторская (впрочем, как и императорская) карьера его довольно быстро закончилась: он был убит заговорщиками, прожив чуть более тридцати лет.