Книга Сложности любви - Барбара Картленд

— Я слышала, — произнесла тихим голосом маркиза, — что леди Харлоу решила заставить тебя жениться на ней.

— Да ну! Значит, на самом деле она еще более глупое существо, чем я считал! — воскликнул маркиз. — Ведь она замужем!

— Ты забываешь о такой вещи, которая называется развод, — возразила маркиза. — В самом деле, в последнее время их столько происходит, просто невероятно! Меня это даже смущает. — Она вдруг в отчаянии заломила свои тонкие нежные руки. — Прошу тебя, Хилтон, обещай, что никогда не попадешь в подобную историю и не вовлечешь всю нашу семью в скандал. Я этого не перенесу!

Маркиз взял мать за руки и ласково сжал их.

— Мама, послушай меня. Клянусь, я не собираюсь губить ни доброе имя семьи, ни свою собственную репутацию. И уж коль Имоджин Харлоу так тревожит тебя, обещаю впредь никогда больше с нею не встречаться!

— Неужели она так мало значит для тебя?

— Честно говоря, мама, буквально несколько часов назад я понял, как она мне надоела.

— Тогда я спокойна, совершенно спокойна, — сказала маркиза. — Конечно, я понимаю, что многие истории обрастают слухами и не следует слепо верить всему, что говорят. Но про эту женщину идет довольно дурная слава — она коварная интриганка.

— Представляю, насколько хитрой и умной должна быть та особа, которая могла бы довести меня до алтаря! — заявил маркиз, — Вот, скажем, совсем недавно я слышал, как регент превозносит достоинства леди Хартфорд. А по-моему, эта дама способна у кого угодно навсегда вызвать отвращение к чувству, называемому «любовь».

— Леди Хартфорд! — пренебрежительным тоном воскликнула маркиза, , — Вот уж кто никогда не вызывал у меня ни уважения, ни восхищения. Наоборот, довольно часто она казалась мне надоедливой и скучной. Просто не понимаю, как ее муж позволяет, чтобы про жену болтали всякие ужасные вещи?

Маркиз считал так же, но лорд Хартфорд, убежденный тори, славный малый, добродушный весельчак, в меру преуспел и как государственный деятель, и как шталмейстер [1]. Потому, вероятно, и он сам, и его сын, лорд Ярмут, решили не упускать такой возможности для политического влияния на регента, и это безумное увлечение принца было им только на руку.

Однако маркизу волновали совсем другие проблемы, и она заговорила о своем:

— Больше всего на свете, мой милый, я хочу, чтобы ты женился на хорошей девушке, на такой, в которую ты действительно был бы страстно влюблен.

— Жаль разочаровывать тебя, мама, но боюсь, что подобное вряд ли произойдет. Во-первых, потому что мне редко встречаются «хорошие» девушки, а во-вторых, потому что, похоже, по странному свойству моего характера, я просто неспособен влюбиться по-настоящему.

— Но, мальчик мой, почему нет? — удивилась она. — Твой отец так любил меня, да и я его тоже.

— Я знаю это, мама. И никто не может сказать, что у меня было безрадостное детство, что я был обделен вашим вниманием, нежной заботой и любовью или что вы подавляли мои желания и препятствовали стремлениям. Нет! Думаю, все дело в том, что вы стали примером для меня, образцом. А тот уровень, что вы задали, слишком высок. Я пытался найти женщину, которая была бы такой же красивой и вела себя так же, как ты. Могу откровенно сказать тебе: таких нет, не существует на белом свете.

Маркиза улыбнулась в ответ на комплимент. Но глаза ее оставались печальными.

— Мне так хочется, чтобы ты был счастлив!

— Я и так счастлив, мама. Мне просто не хватит ни слов, ни времени, чтобы рассказать тебе, насколько интересна и полна событиями моя жизнь. А если ты считаешь, что мне необходима женщина, которая заботилась бы обо мне и присматривала за мной, просто возьми и выбрось эти мысли из головы! — Маркиз рассмеялся и продолжал: — Ведь у меня есть Дадждейл, он квохчет надо мной, словно курица над своим единственным цыпленком. А еще слуги, которых ты вымуштровала, они отменно выполняют свои обязанности, так что все идет гладко, как по маслу. И все это благополучие, весь четко работающий механизм может быть легко приведен в негодность чужой женщиной.

Маркиза погрозила ему пальцем:

— Это все пустые отговорки, Хилтон. Ты ведь прекрасно знаешь, что рано или поздно придется обзаводиться наследником. — Маркиз не отвечал, и она продолжала, правда, уже более мягким тоном: — Я очень хочу, хотя бы перед смертью, подержать в руках твоего сына…

— Ну, тогда я спокоен, у меня впереди куча времени и много-много лет свободы: ведь ты совсем не похожа на человека, готовящегося предстать перед Богом. Наоборот, я давно не видел тебя такой здоровой и посвежевшей.

— Знаешь, родной мой, я ужасно боюсь старости и немощи, боюсь стать похожей на нашего несчастного короля, — серьезно сказала маркиза, вспомнив о причине своего приезда в Лондон.

— Вот уж этого никогда не случится! — твердо сказал маркиз. — И перестань беспокоиться обо мне, а то из-за этих мыслей на твоем прекрасном лице появляются морщинки.

— Сейчас я уже не так волнуюсь, как раньше, пока не приехала сюда, — призналась маркиза.

— Вовсе ни к чему было так тревожиться. А все потому, что ты слушаешь всех этих светских сплетников, — строго заметил маркиз.

Его всегда забавляло, что живущая в глуши мать прекрасно осведомлена обо всех светских делах. Она знала про все любовные похождения сына прежде, чем что-либо происходило. Правда, насколько ему было известно, с давних пор маркиза вела обширную переписку со своими старыми друзьями, причем одной из ее корреспонденток была сама королева. Так что маркизе неизменно становилось известно все происходящее, каков бы ни был источник этих сведений.

И хотя ему казалось, что он проявляет предельную осторожность во всем, что касается Имоджин, слухи об их связи все же достигли ушей маркизы, а значит, и сэру Джорджу Харлоу в глостерской тиши стало все известно. «Так, с этой минуты с нею покончено», — решил он, твердо уверенный, что здесь не будет никаких затруднений.

Маркиз поднялся на ноги.

— Я бы с удовольствием пообедал с тобой, мама, но у меня назначена довольно важная встреча с двумя государственными деятелями, они намерены внести в парламент специальный законопроект именно сейчас, пока считают, что их поддерживает регент. Извини меня, родная. Давай вместе поужинаем, без посторонних, только вдвоем. Тогда мы сможем спокойно поговорить, без помех.

— Это было бы чудесно, — с улыбкой сказала маркиза, — потому что, честно говоря, я страшно устала и хочу сейчас немного поспать. Конечно, дорога была гораздо лучше, чем я ожидала. Но эти путешествия все равно меня утомляют, несмотря на то, что ты подарил мне очень удобную карету.

— Тогда, конечно, ложись-ка спать, мама. Отдохни хорошенько, а я с нетерпением буду ждать нашей вечерней встречи.