Книга Более совершенные небеса - Дава Собел

В Войцдорфе Коперник встретил еще одну семью с добрым дядей, который, наверное, напомнил ему о старом епископе: «Грегор Кнобель добавляет к своим двум наделам еще один, принадлежавший Петеру Гланде, который погиб при пожаре. Грегор приходится опекуном несовершеннолетним сыновьям своего брата Петера и обещает поддерживать их, когда они вырастут».

Собственный взрослый брат Коперника в то время скитался по Италии, где из-за проказы его все сторонились, а нервы его кожи медленно отмирали. В последнем сообщении от Андреаса, переданном через доверенного в феврале предыдущего года, говорилось, что он получил свою часть имущества дяди Лукаша, которой ему почти наверняка хватит до конца его дней.

«Ганс Клауке имеет два надела, за которые на него были возложены передаваемые по наследству платежные обязательства перед церковью в Бертинге. По причине длительной нетрудоспособности он продал эти наделы Симону Стоке с моего разрешения. Сделано 4 мая».

Если Коперник оказывал кому-либо из больных или пожилых крестьян медицинские услуги, он не записывал их в бухгалтерскую книгу. Смерть — будь то от повешенья, пожара, болезни или старости — как обычно, уменьшала количество работоспособного населения. Сказывалось и бегство.

«Якоб Вейнер, сбежавший с женой в прошлом году, был возвращен надсмотрщиком», — записал Коперник 2 августа 1517 года. Тяжкая крестьянская доля вынуждала многих из них устремляться на поиски лучшей жизни. Более четверти дел, о которых упоминает Коперник, касаются освобождения участка в связи с тем, что Симон (или Марцин, или Косман) сбежали. Деревенский надсмотрщик, как правило, преследовал таких беглецов от имени капитула и возвращал их к работе, чтобы земля не лежала под паром или, того хуже, не заросла лесом, в случае чего новым землепашцам пришлось бы приплачивать, чтобы они выкорчевывали деревья и заново засевали поля.

На этой гравюре по дереву работы Тобиаса Штиммера Коперник держит ландыш — характерный для эпохи раннего Возрождения символ врачевания (вероятно, потому, что этот цветок ассоциировался с богом Меркурием, чей обвитый змеями жезл-кадуцей способствовал исцелению)

«Якоб вступил во владение одним наделом, — продолжает Коперник свой отчет, — освободившимся после смерти Каспара Каше. Дом в руинах, земля не имеет большой ценности и потому была оставлена наследниками и опекунами Каспара. Когда Якоб вступил во владение, я дал ему одну лошадь, четверть ранее посаженного проса и освободил от следующего годового платежа». Коперник также назвал Микаэля Вейнера, брата беглеца, «его бессрочным поручителем», который должен был гарантировать, что Якоб никогда не сбежит.

«Грегор Носке вступил во владение полутора наделами, с которых сбежал Матц Леже, потому что его заподозрили в воровстве».

Земля переходила от одних крестьян другим в разные месяцы года: «за три дня до конца января», в «воскресенье перед Пасхой» и в «день Петра и Павла», в «день святого Михаила», в «день святой Сесилии» и в «день 11 000 непорочных дев».

Обозначая даты то числами, то церковными праздниками, Коперник не оставлял попыток в одиночку определить истинную продолжительность года. В своих замечаниях касательно проблемы юлианского календаря, отправленных Латеранскому собору, он наверняка сожалел о том, что астрономы не знали точную длину года. С календарной реформой или без нее, Копернику требовалось установить этот фундаментальный параметр. Продолжительность года была связана с орбитой Земли вокруг Солнца (или, как считали другие астрономы, орбитой Солнца вокруг Земли) и была важна почти для любого исчисления в гелиоцентрической или какой-либо другой теории движения планет.

«Петрус, пастух в Томасдорфе, вступил во владение двумя наделами, которые пустуют, потому что Ганс сбежал».

Коперник смастерил специальное устройство для измерения продолжительности года в открытой ложе на южной стороне замка Ольштын, рядом со своими покоями. Положив белую штукатурку на красные кирпичи, он нарисовал на выровненной поверхности сетку солнечных часов. Линии и цифры, скорее всего, были синими и красными, но на выцветшем фрагменте циферблата, до сих пор висящем на стене замка, остался лишь намек на цвет. Под ним, на столе или на полу, он установил зеркало (или, возможно, он использовал чашу с красным вином), которое отбрасывало отражение солнца на циферблат, где он отмечал меняющуюся с сезонами высоту Солнца.

«Якоб из Йомендорфа вступил во владение двумя наделами. Их ему продал с моего разрешения Маркус Кычол, который очень стар».

Солнце достигает своей высшей точки во время летнего солнцестояния, которое приходится на самый долгий день в году, а год может измеряться промежутками времени между одним летним солнцестоянием и следующим[5]. Можно также измерить временной отрезок между точкой весеннего равноденствия одного года (когда Солнце пересекает экватор в начале весны, деля день на равные части — светлую и темную) и следующего. Зафиксировать равноденствие Копернику оказалось проще, чем солнцестояние, потому что положение Солнца более явно меняется день ото дня в период приближения равных дня и ночи, чем вблизи самого долгого дня в году. Тем не менее точно определить момент равноденствия непросто даже самому прилежному наблюдателю. В некоторые годы это попросту невозможно, если этот момент выпадает на ночь или сумерки.

Коперник обошел эти естественные препятствия, проведя серию полуденных наблюдений в течение нескольких дней перед и после ожидаемого события, а затем интерполировал время. Его вычисления дали ему продолжительность года с точностью до минут и секунд, а ведь в ту эпоху еще даже не изобрели настолько точных часов. Он повторял этот процесс каждый год, накапливая данные, чтобы повысить точность. Кроме того, он учел некоторые результаты Птолемея, чтобы еще больше расширить исходные данные, и заимствовал у него метод вычисления дат по годам царствования древних правителей. Так, Коперник вспоминает, что наблюдал осеннее равноденствие во Фрауэнбурге «в 1515 году от рождества Христова на восемнадцатый день перед календами[6] октября; согласно египетскому календарю, это был 1840 год после смерти Александра в шестой день месяца фаофи[7], через полчаса после восхода». Несмотря на витиеватые формулировки, египетский календарь нравился современникам Коперника из-за его последовательности и логичности: список царей тянулся аж до VIII века до н. э., и каждый год состоял из двенадцати идентичных месяцев по тридцать дней с дополнительными пятью днями, добавлявшимися в конце года (без всяких високосных годов). Перевод любой даты XVI века на египетский стиль позволял легко вычислить, сколько времени прошло с момента того или иного подобного наблюдения Птолемея.