Книга Зрачок Истины - Дарья Вайзман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, чего звала? – спросил он, усаживаясь напротив нее.
– Спасибо, что пришел…
– А то! – сказал он, бросив на стол свой мобильник. – Надумала купить диплом?
– Нет, – натянуто улыбнулась она. – Меня интересует другое.
– О, – протянул Павел, – я понял. Минутку. Я принесу нам сока.
– Не стоит.
– Точно! Еще к нему пирожных возьму.
– Нет, нет, нет!
Она помотала головой, но он не стал её слушать и радостно побежал к кассе. В спешке он забыл на столе свой мобильник. Олеся просто не могла не воспользоваться случаем. Впрочем, взломать пароль, чтобы получить доступ к содержимому мобильника она тоже не смогла. Этот пароль оказался ей не по зубам. Она прокопалась с телефоном до самого прихода Павла.
Он, довольный, вернулся к ней с подносом яств, который поставил на стол.
Она быстро положила его мобильник на стул рядом с собой.
– Не стесняйся – бери, что хочешь, – сказал ей Павел, а сам принялся уминать пирожок.
Вскоре он заметил, что чего-то не хватает.
– А где мой мобильник? – спросил он.
– Не знаю, – ответила Олеся, затем немного подумав, добавила: – А вот он! Ты оставил его на стуле.
Павел положил пирожок на тарелку и уставился на Олесю.
– Я что, похож на идиота? – поинтересовался он.
– Ты о чем?
– Сама знаешь, я его там не оставлял!
– Оставил, – сказала она, но не слишком убедительно.
– Я видел с кассы, как ты рылась в моем телефоне.
– Я не рылась! – возразила она.
– Надеялась найти там инфу про других девушек? У меня их нет!
– Мне всё равно, – ответила Олеся.
Такой ответ немного смутил Павла.
– Ты что, чокнутая?
А вот это заявление обидело Олесю. Он был не настолько завидным женихом, чтобы ради него продумывать план по уничтожению соперниц. Скорее, наоборот.
– Ну, прости, что не пригласила тебя на свидание!
Ведь именно о свидании подумал Павел перед тем, как бежать за пирожками. И Олеся это сразу поняла.
– А для чего пригласила?
Она несколько секунд подумала, а затем сказала:
– Мне нужно поговорить с твоими друзьями Петром и тем лысым.
– Ты что, втюрилась в кого-то из них? – выкрикнул Павел, и тон его стал довольно резким. – В Петьку!
– Ни в кого я не втюрилась!
– Тогда в чём дело?
– Хорошо. Скажу прямо. Мою ученицу изнасиловали. И я ищу виновных.
Павел пристально на неё посмотрел, как врач на душевнобольную. Но шутки ради он всё-таки продолжил разговор.
– И какие у тебя зацепки?
– Их не много. Её подвозил кто-то на красном форде.
– Ни у Петра, ни у Вадима нет машины. Разве что велосипед.
И он принялся складывать пирожки в пакетик.
Олесе омерзительно было наблюдать это зрелище и, тяжело выдохнув, она отвернулась в сторону.
– Сок я тебе оставлю, – заметил Павел, – мне нежалко.
Она понимала, он вот-вот уйдёт, и собралась с силами, чтобы остановить его. Она не любила просить, но ей пришлось.
– Пожалуйста, мне очень нужна твоя помощь, – сказала она. – Мою ученицу изнасиловали. Она покончила с собой, – говорила Олеся едва не плача.
– И что?
Павел сохранял хладнокровие. У него свидание сорвалось как-никак.
– Меня обвиняют в её смерти.
– Ну, печаль-печаль…
– Но я тут не причем! А твои друзья могут что-то знать.
– Знать? А может, они её изнасиловали?!
– Я так не говорила!
– А ты скажи! А чего? Парни, бухают, по клубам шляются. – Павел фыркнул от негодования. – Насильники! Однозначно!
– Я ни в чем их не обвиняю. Но они могут знать…
– С чего ты взяла?
– Кажется, Петр был с ней знаком.
– И ты с ней знакома и ты ни фига не знаешь. Не знаешь, кого искать, где искать, на фига искать. Ты ненормальная, – он постучал указательным пальцем себе по виску. – Явно ненормальная!
Олесе было нечего сказать. Она молча наблюдала, как Павел покидает кафе. Она не могла его остановить. Слова, будто застыли в её горле. Ей хотелось крикнуть, но голос не слушался её – он не мог прорваться через стену непонимания.
К тому же она упустила, как ей казалось, свою последнюю возможность пролить свет на гибель Юли. И этот факт расстраивал Олесю куда больше. Но сдаваться она не собиралась. Не так скоро.
Павел готов был сражаться за своих друзей, в чем бы их ни обвиняли. Биться до последней капли крови, из последних сил и как в последний раз в жизни. Но как биться с самим собой он не представлял. Он порвал бы каждого, кто обидел бы его друга. Только что делать с сомнением, которое, словно мерзкий червь вгрызалось в его душу всё глубже и глубже с каждым днём?! В этой борьбе Павел был бессилен. А еще он учился на копа, и чувство долга побуждало его защищать не только своих, но и тех, кто в этом нуждается. Он не мог просто закрыть глаза на чужую проблему. Да, он не верил до конца словам Олеси. Ведь порой ложь может звучать убедительней любой правды. Но что если она его не обманула?!
Несколько дней он раздумывал над тем, как ему поступить. С одной стороны, он, как ему казалось, хорошо знал своего друга Петра. А тот всегда был тиши воды и ниже травы. Просто пай-мальчик, неспособный никому причинить вред. Да и с девушками он особо не водился, а тут какая-то школьница-самоубийца. Павел не понимал, как она могла быть связана с его другом. Он знал Петра со школьной скамьи. Они жили в одном дворе, гоняли вместе в футбол, ели из одной тарелки. Павел даже бегал к его мамаше стричь волосы. Нет, Петр в его понимании был отличный друганом и прекрасным человеком.
И с другой стороны, что он знал об Олесе?! Хотя конечно, отваги ей было не занимать. Из неё получился бы неплохой коп. Таким врожденным чувством справедливости мало кто обладал из его окружения. Наверное, это его в ней и цепляло. Её правильность граничила с сумасбродством.
Павел и сам не решился бы действовать, как она, но всегда мечтал попробовать. Он только с виду был сильным мужиком, а внутри он оставался ребенком (и порой даже нерешительным ребенком).
Развлекаться и играть в компьютерные игры – вот, что получалось у него лучшего всего. Ему требовался стимул, чтобы проявить себя, и Олеся дала ему этот стимул. Своим примером она показала ему – это не так страшно спасать других, а даже здорово. Если бы не она, он в жизни бы не помог тому ребенку, украденному цыганами. Он даже не догадался бы, что ребенка украли. Павел был сильным физически, но интеллектуально он очень уступал Олесе. Сам он, конечно, об это не подозревал.
