Книга Ведьмино отродье - Маргарет Этвуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но хотел ли Феликс спасти себе жизнь? А если нет, что тогда?
Можно повеситься. Пустить себе пулю в лоб. Утопиться в озере Гурон, которое было не так далеко.
Пустые размышления. Он не думал об этом всерьез.
А значит…
Надо было найти себе цель. Он много думал об этом, сидя в шезлонге на свежем воздухе. В конце концов он пришел к выводу, что у него остается лишь два варианта – два дела, которые все еще могут доставить ему удовольствие. Со временем он сформулировал их для себя очень четко.
Во-первых, надо вернуть себе «Бурю». Ему необходимо поставить ее на сцене, когда-нибудь, где-нибудь. И это не связано с театром или с его репутацией, или с его карьерой – нет, истинная причина была иная. Все очень просто: его Миранда должна восстать из хрустального гроба. Ей надо дать жизнь. Но как это сделать, где найти актеров? Актеры не растут на деревьях, хотя деревьев вокруг в избытке.
Во-вторых, он хотел отомстить. Он жаждал мщения. Мечтал о нем. Тони и Сэл не должны избежать наказания. Он оказался в столь бедственном положении по их вине. Они поступили с ним подло. Но как ему им отомстить?
Вот чего он хотел. И хотел с каждым днем все сильнее. Но не знал, как это осуществить.
С «Бурей» придется подождать, faute de mieux[4]: на нее не было средств. Стало быть, первым делом Феликс сосредоточился на отмщении.
Как оно осуществится? Он коварно заманит Тони в сырой подвал обещанием бочонка амонтильядо, а потом замурует его в стене? Но Тони не был гурманом. Деликатесные блюда и вина интересовали его только как показатели высокого общественного положения. И он не настолько глуп, чтобы отправиться с Феликсом в темный подвал, не заручившись поддержкой двух вооруженных телохранителей. Он хорошо знал, что у Феликса были причины его ненавидеть.
Допустим, Феликс соблазнит жену Тони или, что лучше, наймет какого-нибудь молодого и рьяного жеребца, чтобы он соблазнил жену Тони? Но эта женщина представляет собой экспонат из замороженного алебастра: вероятно, она вообще робот и несоблазняема в принципе. И даже если удастся взломать замок ее невидимого пояса верности, почему должен страдать ни в чем не повинный молодой жеребец, кем бы он ни был? Зачем обрушивать на него ярость Тони, который теперь стал влиятельным человеком, имеющим доступ к оружию, способному превратить в пепел любую карьеру? Век молодых жеребцов очень недолог, и надо дать им возможность насладиться их золотыми денечками в плавательных бассейнах и постелях почтенных матрон. Пока молодость не увяла, пока плоть отзывчива к женской красоте и разум не потерял ясности.
Вот еще вариант: пробраться в дом/офис/любимый ресторан Тони и подсыпать ему в еду яд, чтобы Тони слег с неизлечимой болезнью, а потом умер мучительной, долгой смертью. Тогда Феликс переоденется в доктора, придет к Тони в больницу и будет злорадствовать. Он когда-то читал детективный роман, в котором жертву отравили луковицами нарциссов. Их подложили в луковый суп.
Нет, нет. Пустые фантазии. Это уже не месть, а какая-то мелодрама. И в любом случае у него нет возможностей, чтобы все это осуществить. Надо действовать более изощренно.
Знай своего врага, учат нас лучшие умы человечества. Феликс начал отслеживать все действия Тони: где он бывает, что делает, все его официальные заявления, все выступления по телевизору. Список его достижений; Тони нравилось накапливать достижения, и он очень тщательно следил за тем, чтобы о них было известно общественности.
Поначалу отслеживать Тони не составляло труда: для этого было достаточно просто просматривать местные мейкшавегские газеты – в то время их было всего две, – с театральными и светскими новостями. Без Тони, кажется, не обходился ни один званый вечер, ни один благотворительный бал. Сам Тони без устали давал интервью и блистал в свете. Феликс скрежетал зубами, узнав, что Тони вручили награду как Лучшему предпринимателю года в сфере искусства, а чуть позже – награду за Лучшую социально ориентированную театральную программу, когда Тони придумал пригласить местных детишек на Фестиваль, где они смотрели «Гамлета», перешептываясь и хихикая, пока на сцене громоздились трупы. Только эту программу придумал не Тони, а Феликс. Как и большинство проектов, за которые Тони получал премии и награды.
На пятом году пребывания Феликса в изгнании Тони вручили орден Онтарио. Дешевый фигляр, рычал про себя Феликс. Еще одна побрякушка тебе на лацкан. Самозванец!
Шестой год изгнания. Тони сменил направление. Уволился из дирекции Фестиваля и подался в политику. Баллотировался в Мейкшавеге, где был заметной фигурой общественной жизни, и получил место в законодательном собрании всей провинции. Сэл О’Нелли по-прежнему занимал пост министра культуры, так что теперь эти двое сидели в одном гнезде и, вне всяких сомнений, прилежно его устилали пером и пухом. Очень уютно устроились, оба.
Пройдет не так много времени, и Тони пробьется в кабинет министров, размышлял Феликс. Пролезет без мыла. О нем уже говорили, что он имеет хорошие перспективы. На фотографиях Тони держался с поистине министерским апломбом.
Технологии не стояли на месте, и вскоре в скудный шпионский набор Феликса добавилось новое поисковое средство: всезнающий Гугл, великий и ужасный. Когда-то у Феликса был служебный компьютер, которого он лишился вместе с постом художественного руководителя Мейкшавегского театрального фестиваля. В первое время он окопался в интернет-кафе в Уилмоте, где за вполне посильную плату можно было сидеть в Сети хоть целый день. Уходя с Фестиваля, Феликс удалил свой рабочий почтовый адрес – меньше всего он нуждался в потоке лицемерных писем от сочувствующих бывших коллег, – но сейчас завел два новых. Один – на свое настоящее имя, другой – на имя мистера Герца, который открыл в местном банке пару кредитных карт. Феликс даже подумывал о том, чтобы справить мистеру Герцу водительские права, но это был бы уже перебор.
Вскоре он стал замечать, что в интернет-кафе на него обращают внимание – наверное, думают, что он ходит туда смотреть порно, – и купил себе недорогой подержанный компьютер. Провел в свою берлогу телефонный кабель из дома Мод и стал выходить в интернет с помощью соединения по телефонной линии. А когда в их глуши проложили кабель, Феликс тут же приобрел роутер и переключился на беспроводную связь, что увеличило скорость соединения и обеспечило большую конфиденциальность его выходов в Сеть.
Поразительно, как много можно узнать о человеке из Интернета. Вот он, Феликс, сидит в своей глухомани и читает в Гугле, как Тони и Сэл вовсю наслаждаются жизнью, не подозревая о том, что за ними ходит незримая тень: наблюдатель, соглядатай, преследователь.
Чего ждал Феликс? Он сам не знал. Удобного случая, удачного стечения обстоятельств? Подходящей минуты, чтобы вступить в конфронтацию? Момента, когда перевес сил окажется на его стороне? Он хотел невозможного, но подавленный гнев придавал ему сил. Гнев и жажда справедливости.
