Книга Клинки севера - Алина Илларионова

Вилль насторожился. Прежде собственную внешность он мог описать буквально в четырех словах: обычный эльф, кудрявый только. Подобная заковыристая дичь скорее присуща женскому взгляду, и, кажется, Вилль мог бы назвать имя этой женщины. Точнее, девушки, которую нашел в мороз за городскими воротами…

«И на кой ляд она тебе сдалась?» – ехидно спросил внутренний голос.

«Потому что Леська – это Леська», – отрезал Вилль.

«Таких Лесек хоть лопатой греби! И все – твои…»

«Леська – единственная и неповторимая! Подумаешь, росточком не вышла и рука тяжелая…»

«Ага, ага! Вот и приложит коротышка тебя ручкой холеной промеж глаз!»

«Вернусь и приеду за ней! Мороженое куплю, браслет отдам. Рубины и агаты ей пойдут…»

«Ну-ну! Перейди на воду и овсянку, сапоги заложи. И забудь про глупые мужские мечты!»

«Переиздание «Энциклопедии» никуда от меня не денется! И вообще, ты чего привязался?! Ты кто такой?!»

«Твой голос разума!» – возвестило ехидное второе «я».

Аватар хмыкнул и неспешно обернулся полотенцем. Он задал вопрос для порядка, уже начиная понимать, где собака зарыта. И действительно… Где эта собака прячется?!

«Голос разума, говоришь? А где ж раньше-то был? Или ты, как зуб мудрости, с годами растешь?»

«Именно! Ну зачем тебе, такому красивому, какая-то Леська, а?»

«И то верно, зачем мне, красивому, Леська? Сыщу-ка я кобылку посмирнее, только с чего бы начать?..»

«Надень вот эту сапфирную тунику со второй вешалки, с глубоким воротом да шитьем серебряным шелковым… Ой!»

«Та-ак…»

Вилль цыкнул. Халата в душевой не наблюдалось.

Эданэль проснулся позже брата, когда отпели и соловьи, и его тезки – жаворонки. Сообразил, что именно прислуге надлежит будить соню л’лэрда, дабы помочь справиться с такими многотрудными делами, как умывание и одевание, и подскочил с кровати как ужаленный. Проспал! Заставил брата просидеть с сородичами весь вечер за «непринужденной беседой» о скадарском политическом устройстве и давиться красным полусладким, хотя Вилль его терпеть не может. Внушил, что настоящий л’лэрд обязан пробуждаться с рассветом. А сам проспал!

Нырнул в рубашку, запрыгнул в сапоги и, на ходу застегивая ремень, отправился на кухню – благо коридоры пустовали, а быстрых шагов полукровки не было слышно. С поварней он успел познакомиться вечером, мигом став своим в чужой компании. Годы практики не прошли даром. Но основной причиной того, что полуэльф битых два часа проторчал на кухне, была Летти, которой вменялось в обязанность обслуживать Перворожденных. И немудрено! Девушка была на диво хороша. По мнению Дана, так могла бы выглядеть Пресветлая Саттара во плоти. Белоснежные волосы завязаны в небрежный пучок, откуда художественно выбивались отдельные витые прядки. Фарфоровая, будто светящаяся изнутри кожа с персиковым румянцем; глаза цвета морской волны. Брови и ресницы, правда, тоже были светлыми, но это лишь придавало девушке какое-то неземное очарование.

Летти помогла ему обосноваться в комнате на первом этаже, принесла букет чудесно пахнущих лилий, объяснив, что сорт новый, и даже аккуратно развесила вещи в шкафу. Но, к сожалению, не задержалась и на часик. Ушла, оставив на память щемящую грусть, которая исчезла лишь полчаса спустя. Дан еще долго ворочался, соображая, что же с ним происходит? Потом вспомнил человеческую поговорку и сам над собой посмеялся. М-да! Седина в бороде у него не проклюнулась по причине отсутствия оной, а вот бес явно был тут как тут.

В кухне вовсю гомонили, гремела и звенела посуда, но щель в неплотно прикрытой двери запахов не выпускала – вытяжка была отменной. Черноусый главный повар отсалютовал мясницким ножом и тут же с размаху хрястнул им по доске, с одного удара разрубив телячью рульку.

– Доброго утра вам! – поздоровался Дан со всеми разом.

– С добрым утром! – потупилась Летти, мигом соскочив со стола.

– С добрым утром! – хором отозвались поварята и слаженно вытаращились на острые уши. Накануне Дан рассказал им дивную легенду о происхождении Перворожденных. Якобы все четверо Богов-Созидателей начали и завершили работу одновременно, вылепив каждую расу из глины, а затем оставили заготовки на солнце для просушки. Пресветлая не вытерпела первой и принялась трясти свои творения за уши, дабы скорее пробудить их. Да, эльфы появились на свет гораздо раньше остальных, но, увы! – уши так и остались вытянутыми.

– Летти, л’лэрд изволит фрукты на завтрак. Ты не слишком занята? – Дан с вежливым намеком изогнул бровь, моргнув на очищенные апельсины.

– Конечно-конечно! Я принесу…

– Через десять минут, – мягко подсказал Дан, подпустив в голос толику эльфийского очарования. Летти расцвела, отчего стала еще краше. Ох уж эти юные человечки!

Из-за двери брата на втором этаже слышался его же голос. Невнятный, благо и изоляцией звука в особняке занимались отнюдь не халтурщики. Так сказать, все ради спокойствия дорогих послов. Дан, вытянувшись в струнку, деликатно постучал.

– Л’лэрд Арвиэль? Вы уже проснулись?

– Девку мне! Живо!!! – потребовал тот.

Дан поскреб затылок. Похоже, от скадарского зноя у братишки поехала крыша.

Щелкнул замок, дверь распахнулась настежь. Вилль стоял, скрестив руки на груди, и облачен он был в банное полотенце, повязанное вокруг бедер, и шлепки на босу ногу. Мотнул головой – проходи, мол, и зашагал к гардеробу, внутри которого раздавались подозрительные шорохи и хихиканье. Притворив дверь, Дан пошел следом.

– Тук-тук! Я твой друг! Выходи!

– Л’лэрд, с вами все в порядке?

– Как сказать! Видишь ли, Эданэль, обзавелся я голосом разума, – и уточнил, изогнув бровь, – ехидным.

– Муа-ха-ха-ха! – подтвердил из гардероба голос, идеально копирующий Виллин. Но такой, если бы аватар напился, накурился и окончательно свихнулся.

– Заткнись. Зараза, открывать не хочет! А у меня там все вещи.

– Зачем тебе вещи?! Сними девку!

– О чем вы с ней говорили?

– Об Алессе. – Вилль раздраженно дернул плечом и, с присвистом втянув воздух сквозь зубы, замахнулся на гардероб. – Заткнись!

Дан успел-таки перехватить его руку, но сам здорово треснулся боком о дверцу. Судя по грохоту, внутри обрушились вешалки.

– Аха-ха-ха! А башкой?!

Дан потер едва не вывернутое запястье и укоризненно покосился на брата:

– Ох, Эданэль, прости! Слышал бы ты, что эта тварь несет! Зудит у меня в голове, как комар речной… Слизень мозговой, едрена-ворона!

– Л’лэрд, вы же знаете, что она вас провоцирует! Не слушайте ее и не отвечайте!

– Ой! – вскрик, затем звон. Братья обернулись.

На пороге, прижав ладошки к щекам, стояла Летти. У ее ног, дребезжа по подносу, живописно раскатывались фрукты вперемешку с осколками хрусталя.