Книга Психологический портрет убийцы. Методики ФБР - Марк Олшейкер

А пока этого не произошло – и, судя по последним тысячелетиям истории цивилизации, не предвидится в обозримом будущем, – некоторые из нас неоднократно совершают путешествия во мрак: во мрак сознания убийцы и судьбы его жертвы. Вот об этом я и хочу рассказать.

Мотивы убийства

Я часто повторяю: когда мы анализируем убийство, когда работает любой опытный следователь, это во многом напоминает, как вживается в образ хороший актер, готовясь сыграть роль. Мы оба выходим на сцену: у актера – это сцена театра или съемочная площадка, у нас – место преступления; мы видим лежащее на поверхности – диалог между героями или улики тяжкого преступления, и пытаемся понять, о чем это свидетельствует. Иными словами – что в действительности произошло между главными действующими лицами этой трагедии? Актеры называют это «подтекстом» и прежде, чем сыграть сцену, пытаются понять, чего добивается герой. Почему он произносит те или иные слова и совершает те или иные поступки? Каковы его мотивы?

Вопрос о мотивах – один из самых щекотливых в расследовании преступления, и вместе с тем один из самых важных. Пока вы не уясните, почему было совершено конкретное насильственное преступление, будет чрезвычайно трудно прийти к обоснованным заключениям относительно поведения и личности НС. Даже если он пойман, обвинительный процесс против него вряд ли станет успешным. С такой проблемой столкнулся Хэнк Уильяме во время процесса Седли Эли – потому и обратился ко мне. В случае ограбления банка мотив – как и связанный с ним «почерк» – очевиден: преступнику нужны деньги, но он не желает работать, чтобы получить их законным путем. А теперь представим: вы расследуете вторжение в чужой дом, в результате которого жители изнасилованы и убиты. Что явилось первичным мотивом – кража со взломом, нападение с сексуальными намерениями или убийство? Так или иначе, жертва мертва, но мотивы преступления для нас имеют существенное значение, чтобы выяснить, что за человек убийца.

Осенью 1982 года нам позвонили из полицейского управления Среднего Запада, сотрудники его расследовали дело об изнасиловании и убийстве двадцатипятилетней женщины. Преступление было совершено в гостиной квартиры, в которой жертва и ее муж прожили почти полгода. Вернувшись домой, муж убитой обнаружил в квартире полный разгром, и это навело полицию на мысль, что первичным мотивом была кража со взломом, а изнасилование и убийство – только вторичным «преступлением по возможности» или случайным преступлением.

Фотографии места преступления были выполнены качественно и давали полное представление о случившемся. Жертву обнаружили лежащей лицом вверх на полу в гостиной, с поднятым выше пояса платьем и спущенными до колен трусами. Несмотря на беспорядок в комнате, там не оказалось следов борьбы, а на трупе не было ран, которые жертва могла получить, оказывая сопротивление. Орудием убийства стал молоток хозяев. Его нашли в кухонной раковине, куда, по-видимому, его бросил НС, чтобы смыть кровь. Муж сообщил о пропаже некоторых ювелирных украшений жены. Любопытно, что виду места преступления противоречил отчет медицинского эксперта, в нем отмечалось отсутствие свидетельств нападения с целью сексуальных действий и следов спермы на теле жертвы или ее одежде. Но проверка на содержание алкоголя в крови показала, что женщина пила незадолго до нападения. Узнав об этом, я воскликнул: «В яблочко!». Преступление было инсценировано так, что с точки зрения неискушенного человека должно было выглядеть как изнасилование и убийство.

Я сказал изумленному следователю, что он наверняка уже допрашивал убийцу и что мотивом преступления явилась вовсе не кража со взломом. Не было даже сексуальной агрессии.

По моему мнению, произошло следующее. Жертва и преступник выпили вдвоем в ее квартире. Между ними завязался спор, который, вероятно, не раз утихал и вновь продолжался. Напряжение достигло пика, что оказалось невыносимым для убийцы. Он схватил первое попавшееся под руку орудие, пригодное для убийства, а именно нашел молоток в кухне, вернулся и в гневе несколько раз ударил жертву по голове и по лицу, пока та не рухнула на пол. Поняв, что его непременно будут подозревать, убийца поспешил к кухонной раковине, смыл кровь с рук и кровавые отпечатки с рукоятки молотка. Затем вернулся к мертвой жертве, перевернул ее на спину, поднял платье и спустил трусы, инсценируя нападение на сексуальной почве. А потом разбросал вещи, будто ворвавшийся в квартиру грабитель искал деньги или ценные вещи.

В этот момент следователь прервал меня:

– Вы только что дали мне понять – это сделал муж.

Я проинструктировал его, как следует допрашивать мужа. Я сказал, что во время проверки на детекторе лжи самое главное – подчеркнуть: полиции известно – он испачкал кровью руки и безуспешно пытался смыть кровавую улику.

Через несколько дней мужа допросили с применением детектора лжи. Он не выдержал испытания и признался следователю в совершенном убийстве. Иногда сталкиваешься со случаями, в которых мотив вроде бы очевиден, но какие-то детали не увязываются между собой. Такое преступление произошло утром 27 января 1981 года в Рокфорде, штат Иллинойс. Около десяти часов утра кто-то зашел в «Бакалею Фредда» и убил выстрелом сорокачетырехлетнего владельца магазина Уилли Фредда и работающего у него двадцатилетнего племянника Альберта Пирсона. Свидетелей не нашлось.

Фредда нашли лежащим лицом вниз на полу за прилавком. Следователи определили, что он, должно быть, сидел за прилавком, когда в него дважды выстрелили пулями тридцать восьмого калибра, одна из которых попала в шею, другая – в селезенку. Вторую жертву нашли наполовину высунувшейся из вращающейся двери на улицу. В племянника Фредда выстрелили трижды – в грудь, из того же оружия, очевидно, когда он пятился от нападающего. Странно, но ничего не было похищено. (Отметим, Фредд и Пирсон были чернокожими.)

На следующее утро, без пятнадцати девять, человек, заехавший за бензином в Рокфорд, на заправочную станцию «Супер-100», принадлежащую «Кларк Ойл Компани», обнаружил в складском помещении труп служащего станции. Жертвой оказался восемнадцатилетний белый юноша Кевин Кайзер. Он лежал, привалившись к стене, упав после пяти выстрелов из оружия тридцать восьмого калибра (позднее баллистическая экспертиза показала, что двое мужчин в бакалейном магазине были убиты днем раньше из другого оружия того же калибра). Четыре пули попали в грудь юноши, пятая – в правую щеку, выйдя с левой стороны шеи: очевидно, стреляли с близкого расстояния. Отсутствие кровотечения из обеих ран означало, что сердце уже остановилось: молодой человек умер прежде, чем был сделан последний выстрел. Если следовать виктимологии – науке о потерпевших, то люди, знавшие Кевина, не могли сказать о нем ничего, кроме хорошего, описывали его как работящего и «славного малого». Как и в преступлении, совершенном днем раньше, все ценности оказались на месте. По округе был разослан словесный портрет возможного подозреваемого, чернокожего мужчины лет тридцати, среднего роста, с короткой стрижкой и усами.

На следующий день, в восьмом часу утра, муж и жена, завернувшие на заправочную станцию «Е-2 Со» в Рокфорде, увидели служащего лежащим лицом вверх в огромной луже крови в складском помещении станции. Туда супруги заглянули, чтобы кого-нибудь разыскать, поскольку станция показалась им безлюдной в рабочее время. На этот раз жертвой стал Кении Фауст, тридцатипятилетний белый мужчина. В него стреляли дважды: одна пуля попала в левую щеку и пробила голову, а другая, после того как он рухнул на пол, прошла шею навылет – справа налево. Клиенты немедленно вызвали «скорую». Она прибыла, когда Фауст был еще жив, его отвезли в Рокфордскую мемориальную больницу, однако вскоре он умер, так и не приходя в сознание. Со станции было похищено около 150 долларов. Свидетелей преступления не нашлось, но баллистическая экспертиза установила, что Кении Фауст был убит из того же оружия, из которого стреляли в Уилли Фредда и Альберта Пирсона, – так появилась первая реальная связь между тремя преступлениями. В рокфордской полиции была немедленно сформирована следственная группа.