Книга Новый дворецкий мистера Джонса - Шарлотта Маклэй

- Но это не значит, что теперь тебя можно так эксплуатировать.

- У них уже было четверо своих детей, которых надо было кормить и одевать. Но, видимо, еще один ребенок не имел для них значения. Я чувствую глубокую благодарность за все то, что они для меня сделали, и пытаюсь ответить чем могу.

- Послушай, я понимаю. - Он попытался подойти ближе, но она, волнуясь, размахивала половником в такт каждому слову.

- Эта семья не только одарила меня лаской и любовью, но и научила любить и заботиться о других. Да, у меня нет богатства и, видимо, не будет ученой степени, зато я безмерно счастлива тем, что у меня есть большая, дружная семья, на которую я могу всегда положиться.

Ее рука скользнула на живот.

- И этот ребенок тоже узнает любовь, какую я узнала в семье Сантана.

Гордость и решимость горели в ее глазах, смущая Гриффина. Любил ли он кого-нибудь так же сильно, как она свою семью? Едва ли. Значит, он не прав? Понял все не правильно? Она не "тряпка". Просто в решающий момент может бросить вызов миру, если понадобится защитить семью от напастей.

Это не может не вызывать восхищение.

Потянув носом воздух, он мягко произнес:

- Кажется, спагетти подгорели. Лоретта заморгала, до нее только сейчас дошло, что она наделала.

- О боже, мне не следовало.., то есть.., я прошу прощения.

- Ничего. Как я понимаю, немного угля полезно для пищеварения. - Она сильная женщина, и для мужчины это своего рода вызов.

Но какая бы она ни была, он хочет, чтобы Лоретта Сантана нашла себе работу дворецкого у кого-нибудь другого.

Она повернулась, помешивая в кастрюле, и вдруг тихо охнула:

- О боже... - С широко открытыми глазами она прижала руку к животу и согнулась почти пополам.

- Что случилось? У тебя схватки? - Паника охватила его. - Но ведь еще...

Покачав головой, Лоретта взяла руку Гриффина и положила себе на живот.

- Слава богу, все в порядке. Она толкается, и пребольно.

Жар ее тела обжег руку. Он хотел отодвинуться, но она удерживала его. А потом ребенок так толкнулся, что и прославленный футболист, наверное, не смог бы с такой силой ударить по мячу.

- Действительно кто-то есть, - сморозил Гриффин. Он никак не ожидал, что, почувствовав движение, представив крошечную ручку или ножку, прижимающуюся к его руке, будет так глубоко тронут. Непонятный комок встал в горле, а панический страх еще усилился.

- Ребенок. Мария Изабелла Сантана. Сокращенно Мари.

Он заглянул в карие глаза Лоретты и не смог отвести взгляд. Эти глаза, казалось, поглотили его, лишая воли к сопротивлению. Ощущение было выше эротического, выше чего-то настолько же тривиального, как секс. Это было скорее как движение Вселенной к новым мирам.

- А ты не боишься.., я имею в виду, не боишься одна воспитывать ребенка? - И риска умереть при родах.

- Не боюсь. Не знаю, почему ее папе с мамой суждено было умереть, но Господь доверил ее мне.

Ребенок снова пошевелился. В этот раз движение было больше похоже на поглаживание, чем на толчок: как взмах детской ручки в поисках опоры. В душе Гриффина шевельнулось какое-то теплое чувство к ней.., и этому малышу, захотелось заботиться о них, но разум отмел эти мысли.

Он ничем не обязан Лоретте и существу внутри нее. Зачем ему эта ответственность? Зачем ему эта женщина и орда ее многочисленных родственников? Лоретта - это ящик Пандоры, который он не намерен открывать. Достаточно и того, что пришлось доверить свой "мерседес" ее братцу.

Глава 4

Гриффин не мог поверить своим глазам: его серебристо-голубой красавец "мерседес", бывший еще неделю назад в идеальном состоянии, стал.., тошнотворно-зеленого цвета!

Роберто! Раздражение пополам с яростью ударило ему в голову.

Гриффин с силой хлопнул дверцей арендованного автомобиля, оставив его стоять посреди двора, и решительным шагом поднялся по ступенькам. На веранде горел свет, но дверь была заперта.

Где же его хваленый дворецкий?

Спокойствие прошедшей недели и долгие часы, которые он проводил в офисе, пытаясь справиться с рождественским наплывом всевозможных дел и проблем, на время рассеяли его страхи и внушили мысль, что все будет хорошо, что объединенные усилия клана Сантана не подорвут его психику.

Он ошибался. Отомкнув дверь, он рявкнул:

- Лоретта!

Полнейшая тишина. Гриффин нахмурился. Как? Никаких племянников и племянниц, выскакивающих на него из темноты? С опаской пройдя по дому, он отметил, что все, кажется, в порядке. "Кажется" - вполне подходящее слово, потому что там, где замешана Лоретта, порядок, похоже, только видимость, и определенно временная.

Гриффин нашел ее записку на кухне. Она лежала на ворохе других бумажек, оставленных на безупречно чистой стойке. Размашистым женским почерком Лоретта сообщала, что оставила ему в холодильнике запеканку из брокколи и тофу, содержащую большое количество необходимых организму аминокислот, и приписала номер телефона, по которому ее можно найти, если понадобится.

Настроение у Гриффина совсем упало. Как раз сегодня ему не хотелось есть зелень. К тому же он хотел, чтобы его машина снова стала серебристо-голубой.

Он потянулся к телефону на стене и набрал номер.

- Пиццерия Марко. Лоретта у телефона, ответила она бодрым голосом.

Значит, сама уплетает пиццу, а его пичкает тофу с аминокислотами? Это уж слишком!

- Роберто вернул мою машину, - сказал он без предисловий.

- Отлично! Он сдержал свое обещание вернуть ее сегодня.

- Она зеленая.

- Зеленая? Машина?

- Отвратительно зеленая.

- О боже!

В трубке было слышно, как кто-то заказывает большую пиццу с анчоусами, перцем и двойным сыром. У Гриффина потекли слюнки.

- Поняла! Роберто же дальтоник! Он закрыл глаза и попробовал сосчитать до десяти. Надо же быть таким идиотом, чтобы доверить покраску своего "мерседеса" дальтонику.

- Почему ты в пиццерии, а не здесь? - Он мог бы сейчас придушить ее голыми руками... Нет, нет, садиться из-за нее в тюрьму?

- Я помогаю брату.

- Роберто? - У Гриффина непроизвольно сжались кулаки, челюсть напряглась.

- Нет, Марко. Это его пиццерия. Сегодня здесь не хватает рабочих рук, потому что жене Марко немного нездоровится, а старший мальчик отпросился на школьную рождественскую дискотеку. Брат попросил меня помочь.

- И ты, естественно, согласилась.

- Конечно!

Но почему Гриффина так задевает, что семья важнее для нее, чем он? Почему братья так беззастенчиво злоупотребляют ее безотказностью, тем более сейчас, когда она должна вот-вот родить?